— Беги! Убьют!
Тот словно этого ждал, мгновенно юркнул в кусты и исчез. Вслед ударила еще стрела, но без результата. Разочарованный крик вырвался из глоток девушек. Ташия даже захлебнулась от возмущения. Её крик перешел в хрип. Сергей оглянулся. Девушка стояла абсолютно голая и лихорадочно осматривала себя. «Блин! Я же знал, что она красавица!»— Мужские мысли, сосем некстати, наполнили голову.
— Сергей, посмотри меня сзади, слюны нет? Только не прикасайся руками, ты держал мертвеца!
«Конечно осмотрю!«— Сергей улыбнулся. Он никак не мог поверить в серьезность положения. Но грегам, похоже, было не до веселья. Ташия была испугана до смерти, а остальные девушки с испуганно-жалостливыми лицами не опускали луки, готовые в любой момент выстрелить. И только зардерец не участвовал во всем этом — он опять исчез. Кротов демонстративно убрал руки за спину, перед этим бросив взгляд на перчатки — нет, ничего нет, перчатки сухие и чистые.
Ни на спине, ни на ногах — нигде не было следов жидкости.
— Все чисто.
Девушку все не отпускало.
— Мне срочно нужна вода!
— Воду надо искать, возьми вот это, — Сергей выдернул из поясного отдела ранца дезинфицирующую ленту, оторвал порядочный кусок, и протянул девушке. Та схватила и, ничуть не смущаясь, начала тщательно протирать тело, особенно горло и плечи.
— Он хотел меня укусить, но не успел, — пояснила она, не глядя.
— Ташия, ты знаешь, мы должны тебя убить, — раздался плачущий голос. — Но я не могу!
Сергей посмотрел на девушек, которые так и не подошли. Луки были опущены, но стрелы наложены на тетиву, и в любой момент они могли их вскинуть и выстрелить.
— Линга, я не мертвец! Он не успел меня укусить, — с жаром начала убеждать подруг Ташия. — Слюна если и попала, то на одежду.
Она с мольбой смотрела на них. Во избежание неприятностей, Кротов прикрыл её собой.
— Девочки, кончайте это дело. Вы же видите — она живая.
— Ташия, ты моя подруга, — печально ответила Линга. — Я никогда не забуду тебя!
В глазах девушки заблестели слезы.
— Но ты знаешь, что всех, кто был в контакте с мертвецом, ВСЕГДА надо убить! Это закон! Спастись могут только вот они — у них такая одежда! — она кивнула на Сергея. — И то, это только Мать Сария нам так сказала. А ты ведь знаешь, какие хитрые мертвецы, если они люди.
— Мы не можем тебя убить, поэтому уходи. И во имя нашей дружбы, во имя жизни племени, никогда не возвращайся обратно, — голос Линги сорвался. — Мы уходим, но на той стороне я оставлю засаду. Никто больше не пройдет на тот берег. Всех ждет стрела.
Девушки развернулись и решительно зашагали обратно. Несмотря на весь драматизм ситуации, Кротов не мог не залюбоваться их походкой — словно по ровной дороге, они совсем не обращали внимания, что идут на высоте двадцатиэтажного дома.
Сзади раздалось всхлипывание. Сергей обернулся. «Вот тебе и непобедимый стрелок!» Ташия плакала, присев на корточки. Кротов непроизвольно потянулся к ней, чтобы успокоить. Но, видимо, страх перед мертвецами настолько впитался в кровь грегов, что перебивал все остальные чувства. Заметив движение Сергея, девушка вскочила и выставила вперед руки:
— Нет! — она жалобно посмотрела на него. — Пожалуйста, не прикасайся ко мне. Помоемся, только потом.
— Ладно, — согласился Сергей. — Пошли, найдем воду и помоемся. Одевайся.
«Хотя сейчас идти за тобой гораздо интереснее».
— Одежду забрать?
— Нет! Я не прикоснусь к этой одежде, — опять вскинулась Ташия. — Вообще, лучше бы её сжечь.
— Я не против, — улыбнулся Сергей. — Такой ты мне больше нравишься. Но как ты пойдешь через лес?
Поняв намек, Ташия резанула его взглядом. Она вскинула подбородок:
— Ничего, зато живая! Что-нибудь придумаю.
В это время из кустов появился зардерец, следом еще один. Они скинули ранцы и достали прозрачные канистры с водой. «Блин! Вот дают «мурзилки«! Просто волшебники!» Во время всего этого спектакля Сергей совсем забыл о своих молчаливых спутниках. Он даже не заметил, когда они перешли на этот берег. «Значит, шли сразу за мной и во время схватки ушли в лес». Он все больше удивлялся тактическому гению зубастиков. Конечно, они сообразили, что тут справится и сам Сергей, а территорию вокруг надо немедленно проверить. Вдруг чекранец не один.
— Где Парибо? — только и нашел, что спросить Кротов. — И где вы взяли воду?
Один из зардерцев, молча, показал в чащу леса. «Вот и пойми, это он про Пассимуши или про воду? А может сразу и про одно, и про другое».
Зардерец взял канистру и подошел к девушке. Знаком показал, чтобы она вытянула руки и начал лить. Ташия подставила ладони и, взвизгнув от холодной воды, начала обмываться. Сергей тоже подставил перчатки под канистру второго зардерца, сполоснул и протер куском дезинфицирующей ленты. Кусты раздвинулись, и оттуда появился Парибо. Словно ничего не произошло, он подошел к Сергею и сказал:
— Надо идти. Время.
Потом добавил:
— Он не ушел. Следит. Убить?
Сергей не сразу понял, о ком говорит Пассимуши.
Тут до него, наконец, дошло, что речь о сбежавшем чекранце. Кротов так и не видел, за что того убивать. Слишком безмятежен был взгляд Крааха для переродившегося убийцы.
— Нет, не убивайте. Можете проследить за ним?
Низкорослик кивнул.
Канистра в руках зардерца совсем съежилась и превратилась в лепесток, вода кончилась. Воин засунул её в карман ранца и пристегнул его обратно на спину.
— Лей ты, — попросила Ташия второго — она никак не могла успокоиться. Кротов повернулся к Парибо:
— Как она пойдет? Не хочет надевать одежду, боится.
Пассимуши отстегнул свой ранец. Расстегнул боковину и вытащил медпакет. Кротов вспомнил — это им положили вместо аптечки. Раз электроника работать не будет, аптечка тоже откажет. Что же он там хочет найти? Сергей так и не удосужился посмотреть, что там есть. Зардерец выдернул из узкого пенала баллончик-пульверизатор длинной сантиметров пять и в палец толщиной.
— Сделай ей кожу, — разговорился Парибо, протягивая баллон землянину. — Будет одежда.
До Сергея дошло, что это за баллончик. В стандартной упаковке боевой брони у него тоже был такой. Он вспомнил занятия по медпомощи в боевых условиях: заменитель кожи в случае ожога, помогает, даже если повреждено сто процентов поверхности тела. Он подошел к Ташие. При взгляде на девичьи прелести, Кротов опять почувствовал шевеление в штанах. «Блин! Я что, при виде баб так и буду в ступор впадать?«— Он злился на себя за подобную реакцию, считая, что для такого, все уже повидавшего на своем веку мужика, каким он себя считал, это недостойно. Покраснев, он, чтобы прервать смущение быстро приказал:
