покончить с противостоянием между ФБР и религиозными безумцами в лагере, Сильва впервые в своей карьере задался вопросом, годится ли он для этой работы.
Он разглядывал открытое поле с помощью прицела ночного видения, размышляя о том, что комплекс похож на нечто из старых фильмов о тюрьмах. Огромное скопление прямоугольных зданий с плоскими крышами, построенных из грязно-серого камня. Окна были высокими и узкими, с железными решетками. Здания окружали участки бесплодной земли, а по периметру они были окружены высоким забором из проволочной сетки, увенчанным спиральной колючей проволокой. Весьма утилитарное место. Примерно такое же уютное, как викторианская психушка.
Над головой прожужжал вертолет, а установленный на нем прожектор просканировал темные, соединенные между собой здания.
Сильве это не понравилось. Не понравилось ощущение скручивания в животе.
И еще меньше ему нравилось то, что должно было случиться в следующие десять минут или около того.
Все пройдет хорошо, и никто не пострадает… Что ж, сегодня вечером он продвинется по карьерной лестнице. Но, с другой стороны, если все пойдет не так… крепко надерут чью-то задницу. И Сильва хорошо понимал, чья это будет задница.
Сильва был помощником директора ФБР в группе реагирования в чрезвычайных ситуациях (ГРЧС). Он был непосредственным руководителем элитного спецподразделения по спасению заложников ФБР (ССЗ). ССЗ было отделением тактической поддержки ГРЧС, высококвалифицированной военизированной группы, используемой в каждой сложной ситуации, от спасения заложников и арестов с высокой степенью риска, до штурмовых нападений и поиска оружия массового уничтожения.
Одной из их специализаций были рейды по забаррикадированным объектам.
Кое-что, что они собирались сделать очень скоро.
На объекте внизу находились члены "Божественной церкви Воскресения" — мрачного культа, возглавляемого мессией-неадекватом по имени Пол Генри Дейд. Дейд занимался похищением новых членов культа, "промыванием" их мозгов и привлечением их к работе в своей внутренней террористической сети, которую он финансировал всеми средствами: от торговли наркотиками до продажи незаконного оружия.
Этот парень был настолько сумасшедший, что Чарльз Мэнсон открыто назвал его фанатиком в записанном на пленку интервью два месяца назад.
И на этот раз старина Чарли оказался прав.
Уже наступила ночь, и в непосредственной близости от полицейской блокады кипела бурная деятельность. Переговорщики по захвату заложников через громкоговорители пытались заставить людей Дейда сдаться. Комплекс был освещен прожекторами. Были подтянуты бронетранспортеры и подразделения подкрепления, а за ними машины скорой помощи и пожарные машины. А в самом тылу — шериф округа и его люди, сдерживающие прессу и кучку зевак.
Господи, это цирк какой-то, — подумал Сильва.
Он взял рацию:
— Ладно, Уэстон, — сказал он странно пронзительным голосом, — скажи своим отрядам приготовиться к выступлению.
Подбежал лысеющий агент по имени Руньон, выпрыгнувший из кузова фургона тактической поддержки. На нем была темно-синяя ветровка, как у Сильвы, с надписью "ФБР" на спине ярко-желтым цветом.
— Сэр, — сказал он, — тепловизор до сих пор ни черта не уловил.
— Черт, — сказал Сильва. — Я знал, что мы должны были устроить рейд два дня назад.
Но это было не его решение. Время штурма было его, но фактическое решение было принято Генеральным прокурором. Споры длились почти неделю, и администрация как всегда облажалась со своей бюрократией. Итак, они задержались. До вечера. И это был полный провал, потому что тепловизор с раннего утра показывал им наихудшее: никаких инфракрасных сигнатур.
То есть, если в комплексе и было что-то живое, то оно должно было скрываться чертовски глубоко.
Сильва включил рацию.
— Уэстон. Разверни свою группу. Повторяю: начинайте. Пора…
* * *
Там было три тактических команды ССЗ: Красный отряд, Синий отряд и Зеленый отряд. В каждом было по четыре оперативника. Синий отряд подошел сзади, прорезав себе путь через сетчатый забор и взорвав заднюю дверь кумулятивным зарядом С-4. Зеленый отряд был доставлен на крышу вертолетом и переведен в режим ожидания. Красный отряд прорвался через главный вход.
И попал прямо в пасть самого ада.
* * *
Красный отряд возглавлял сам Уэстон, бывший спецназовец подразделения "Дельта". Когда дверь взорвалась, он рванул вперед, а Леклер, Беккер и Хaкли последовали за ним. Все команды ССЗ были одеты в черные комбинезоны и кевларовые жилеты. Они также были оснащены баллистическими шлемами с наушниками и очками ночного видения, тактическими карабинами "Colt M4", штурмовыми винтовками и пистолетами-пулеметами "H&K MP5".
Они были готовы атаковать даже медведя.
В здании было темнее, чем внутри мешка для трупов; помещение представляло собой лабиринт коридоров, комнат и лестниц, ведущих вверх и вниз. Тупики и кладовки. Первоначально это место было военным комплексом армии США во время Первой и Второй мировых войн, затем его превратили в правительственный склад, а теперь?
Теперь это была ловушка, которую они собирались вскрыть.
Ни электричества, ни воды. Ничего. Лишь неизвестность, поджидающая в сырой тьме.
— Будьте начеку, — сказал Уэстон по гарнитуре, изучая коридор впереди через зеленое поле очков ночного видения. — Не вижу никакого движения… ни черта…
Беккер сказал:
— В инфракрасном диапазоне тоже ничего.
Они продолжили зондировать помещение, держа оружие наготове. Коридор уходил влево, и Уэстон быстро завернул за угол, низко пригнувшись в боевой стойке. Мгновенно просканировал пространство перед собой и абсолютно ничего не обнаружил.
— Чисто, — сказал он.
Остальные вышли из-за угла.
Впереди было четыре двери, каждая из которых была закрыта. Отряд взломал их одну за другой. Все комнаты были пусты, внутри не было ничего, кроме старых упаковочных ящиков и нескольких пустых двадцатипятигаллонных бочек. Красный отряд двинулся в конец коридора. Их путь преградила тяжелая железная дверь, и она также была заперта.
Беккер наложил на нее заряд, установил, и отряд отступил.
Раздался взрыв, прогрохотав, словно гром, и почти сорвав дверь с петель. Красный отряд двинулся вперед, заняв огневые позиции. Это была большая комната, сырая и холодная, футов сорок в длину и тридцать в ширину. Воздух в помещении был прогорклым от влажного бактериального разложения.
И на то была причина.
Инфракрасное излучение показало, что внутри ничего живого нет и, Боже, действительно так и было. Это место было похоже на скотобойню. Но вместо говяжьих туш к потолку на крючках для мяса были подвешены человеческие тела — десятки тел. Обнаженные тела, которые освежевали, выпотрошили, вырезали и ощипали. Мужчины, женщины, дети. У некоторых не хватало конечностей, у других не было головы. Они кружились в воздухе медленным, ужасным движением, в жутком танце.
Полости их туловищ были выдолблены довольно аккуратно.
Отряд просто замер там, когда вонь смерти ударила им в лицо, и все эти незрячие, вытаращенные глаза и пустые глазницы, смотрящие на них с почти первобытным голодом…
— Господи Иисусе, — наконец сказал Леклер. — Совсем как в морге.
— Так, — выдавил Уэстон. — Это ужасно… но у нас здесь есть работа.
Оперативники надели очки ночного видения на шлемы, защитные очки на глаза и щелкнули тактическими фонариками, прикрепленными к их оружию. Они вертели фонариками, отчего по стенам прыгали гигантские тени.
Уэстон сообщил о
