Между цезиумными насосами дисбаланс в четырнадцать процентов. Простой калибровкой такое не исправить. Но Эрелай сомневалась, что сейчас кого-нибудь на камбузе заинтересует в ее диагностика.
Бледными ладонями Эрелай держала кружку с дымящейся интста-колой, навязанной Джоном, и смаковала тепло, проникающее внутрь сквозь воображаемые порезы на пальцах. Мысли о еде вызывали рвоту, но иногда она делала небольшие глотки напитка только чтобы угодить брату.
Джон сидел на скамейке напротив нее, держа руки на коленях, с выпрямленной спиной. Эрелай не могла выдержать его пристальный взгляд, словно была чужой, кем-то, кого он впервые встретил.
Наконец, он наклонился, чтобы положить ладонь на ее колено. Эрелай уклонилась.
Пристальность во взгляде исчезла, сменившись болью. Он отстранился.
— Расскажи нам, Эрелай. Обо всем. Нам нужно понять, что происходит.
/Да. Расскажи ему обо всем, Верадин. Пусть их подозрения подтвердятся. Пусть они узнают, какую опасность ты приносишь./
Эрелай еле сдержала дрожь, глубоко вдохнула и прогнала голос Тристик.
Не сейчас.
Получилось легче, чем раньше. Появилось ощущение, что Дефенсор в ней как-то ослабла. Но это все временно. Эрелай чувствовала в себе Тристик, ищущей путь наружу. Это похоже на зуд в горле, задержавшуюся тупую боль, от которой можно избавиться, прокашлявшись.
Несмотря на то, что присутствие Тристик временно удалось избежать, Эрелай с трудом могла упорядочить все произошедшие события. Хоть лечебная химия покинула ее тело, она до сих пор чувствовала слабость, едва была способна держать себя в форме. Воспоминания делились на картинки, принадлежавшие прошлой Эрелай и сегодняшней Эрелай.
Кашлянул Джон. Эрелай поняла, что снова чуть было не ушла в саму себя.
— Проект НойТех. Я в нем работала с… другими. Высокий доступ для немногих. Адан. Тилли. Мирна…
Имена умерших людей.
Тайрон нетерпеливо вздохнула. Джон поерзал.
— Корабль мы назвали «Джокоста»… как и проект. Работали над кое-чем новым. J-диск. Он должен был заменить вело-диск на небольших кораблях. Но особо.
— Как особо? — поинтересовался Джон.
— Корабли с этим двигателем могут путешествовать не по известным трубопроводам… они могут делать свои дыры.
— Как твой «Страйкер»? Он способен проделывать такое?
— Неэффективно, — зарычала Тайрон. — Спроси ее о Тристик. И об ее работе на «Равстар».
— Сохраняй спокойствие, Тайрон, — стальным тоном предупредил Джон.
Эрелай поправила одеяло, поглубже скрываясь под ним, прячась от их перебранки.
Тайрон продолжила расхаживать по камбузу.
Джон кивнул Эрелай, чтобы та продолжала.
Она сглотнула, кинув в сторону Тайрон осторожный взгляд.
— Он работает, — слабо улыбнулась Эрелай. Камбуз расплылся от проступивших слез.
Джон наклонился к ней ближе с беспокойным выражением на лице. Его жалость оказалась удушающей. Эрелай опустила взгляд на кружку в руках с остывающим напитком.
— А потом… потом… Тристик узнала обо мне. Она решила, что я сама для нее гораздо полезнее, чем технология нового J-привода.
— Что заставило тебя решить, что ты так чертовски важна? — с издевкой спросила Тайрон. Джон напрягся и хмуро посмотрел на свою женщину. Та в ответ сердито посмотрела на него.
— Я воспользовалась «Джокостой», чтобы сбежать. Но это не то, почему она хочет меня. «Страйкер»… новый двигатель… для нее это все игрушки. Она может сделать из таких целую флотилию, но у нее другие планы. Она хочет меня. Я — совершенное несовершенство. Она хочет использовать меня.
— Использовать тебя? Как? — взгляд Джона стал жестким, челюсти сжались.
— Она умирает, — сказала Эрелай. — Она ужасающе гениальна. У нее повсюду глаза и уши. Но она умирает.
— Но почему она хочет использовать тебя? Помоги мне понять? — потребовал Джон.
— Ты мне поверишь? — Эрелай посмотрела на него снизу вверх, чувствуя, как по щекам текут теплые слезы.
— Обещаю, — кивнул он.
— Она хочет быть мной… носить меня. Я исчезну. И она станет мной, будет жить в моем теле. Она уже сейчас делает это, по кусочкам. Но хочет, чтобы это стало навсегда, сделать процесс окончательным. Ей нужно мое тело.
— Стать тобой? — передразнила Тайрон. Она осмотрела ее сверху вниз, примериваясь. — Если она на самом деле хочет другое тело, почему не возьмет чье-то другое, более мощное. Больше похожее на меня? Или Джона? Валена?
— Потому что я отличаюсь от остальных, — заплакала Эрелай. — Несовершенное совершенство. Абсолютное несовершенство.
Джон пересел к Эрелай. Та позволила ему прижать себя, дотронуться до себя. Она свернулась под его рукой, вслушиваясь в напряженное бурчание Тайрон.
— «Страйкер» я еще могу понять. Но это? Я в это не верю. В этом нет смысла.
— А ты знаешь, чем они занимаются? — выстрелил в ответ Джон. — Одна Мири знает, какие эксперименты проводит «Равстар». Биооружие. Исследования психики. Считаешь, все это притянуто за уши?
Тайрон что-то насмешливо проворчала.
— Вопрос в том, как мы можем это использовать, — сказал Джон.
— Не знаю, сэр. Но у нас есть преимущество. Небольшое такое, — ответила Тайрон.
— Преимущество? Какое?
— Хотя я до сих пор не верю, что Тристик хочет использовать ее…
— Зачем моей сестре врать?
— Перед смертью, — сказала Тайрон, подходя ближе, — сержант Вален рассказал мне, что Тристик отчаянно пытается найти Эрелай. Это… только подтверждает версию событий. Дефенсор плохо. Если она на самом деле умирает, нам остается только подождать. Мы уйдем к Достижению и подождем, пока Тристик сдохнет.
Некоторое время Джон сидел молча. Потом сказал:
— Отступить. Укрыться на время.
— Точно, сэр. Возьмем измором, — голос Тайрон звучал нетерпеливо. Эрелай почти отчетливо услышала щелчок-жужжание рационального мотора в голове солдата.
Они не понимают. В их головы никогда не запихивали этой штуки. Они не жили с этой штукой в голове, свернувшейся в своей черной берлоге и пожирая все, что когда-то делало их полноценными личностями. Царапающееся. Зарывающееся.
— Не так все просто. Это так не работает, — Эрелай высвободилась из объятий Джона. Кружка упала на пол. Эрелай поднялась и отошла подальше от Джона и Тайрон. — У нее до сих пор есть связь со мной. Вот почему она знала, что найдет меня на станции. Она может смотреть моими глазами, не всегда, но может. Я могу оттолкнуть ее, но продолжаю терять почву под ногами. Я не могу ждать. И не могу скрыться от нее.
