Он скривился, однако посмотрел на меня с некоторым интересом.
— Я так понимаю, с Лейном у тебя «уже нет», а с Нором «еще нет»? Свободен, как космическая пыль.
— И тебе доложили, — я потер лоб. — Как у нас все быстро!
— Еще бы, — Бен усмехнулся. — Событий мало, вот народ и развлекается сплетнями.
— Невелика сплетня, — я вздохнул. — Кто-то расходится, кто-то сходится.
— Не скажи. Не все расходятся так бурно, с пощечинами.
Я нахмурился.
— Слушай, ты же прекрасно знаешь, что я не переношу Игру. И просил Лейна не ходить в Лабиринт.
— Ну и дурак, — Бен чихнул и почесал нос. — Ничего такого страшного в Игре нет. Убиться нельзя, покалечиться тоже вероятности мало. Мальчишкам нужно соревноваться друг с другом. Я сам в детстве в Лабиринт лазал.
— Вот именно — мальчишкам, — я сердито посмотрел на него. — Лейну скоро двадцать один. Дорсет чуть младше меня. И рабство это дурацкое. Понятно, что пацанов Дорсет не тронет — несовершеннолетние. А Лейн свой проигрыш будет в постели отрабатывать, я не сомневаюсь.
— Ревнуешь? — лениво поинтересовался Бен. — Так ведь всегда можешь пойти, надавать Дорсету по шее и забрать своего непутевого любовника. Или не хочешь?
Я промолчал. Один раз я Лейна уже отнял у Дорсета таким способом. Только его это ничему не научило. И если он рассчитывал, что я буду так делать постоянно, то глубоко ошибался.
— Понятно все с тобой, — Бен махнул рукой. — Прошла любовь, погасли звезды.
— Да какая любовь! — досадливо поморщился я и встал. — Глупости для девчонок.
Я уже был в дверях, когда Бен снова меня окликнул.
— А твоя сестра сказала, что собирается от Нора рожать. Я всегда говорил, что она девчонка не промах.
— Когда сказала? — я остановился, словно наткнулся на стенку. — Кому сказала?
— А в зале, — Бен с удовольствием меня разглядывал. — Она его встречать пришла из Игры, там всем и сказала: Нор, мол, отец моего будущего ребенка. Слушай, а, может, она уже беременная?
— Иди ты! — в сердцах сказал я и снова взялся за ручку двери. — Не может она от Нора быть беременной, он здесь всего ничего.
— Дурное дело нехитрое, — засмеялся Бен и опять включил визор. — Так что прими совет: иди отбивать Лейна у Дорсета, ничего тебе с мелким не светит.
Я плюнул, вышел из палаты и с силой захлопнул за собой дверь.
Надо было бы зайти к маме, к отцу, но в синтезаторной я рисковал наткнуться и на Лейна, и на Нора, а слушать мамины охи и вздохи, снова объясняться из-за ссоры с любовником мне не хотелось. Мать всегда принимала слишком близко к сердцу мои проблемы, раздувая их в своем воображении до масштабов катастрофы. Не знаю, почему именно я вызывал у нее такие чувства. Вроде бы ни за Блича, ни за Рея, ушедшего за женой в другой клан, она так не переживала. Наверное, из-за того, что я младший.
Поэтому я свернул к своей каюте. Там никого не оказалось — мелкий, видимо, был у деда или в синтезаторной. Я вспомнил про склянку в кармане, вылил половину лекарства в стакан, добавил воды и выпил. Оглядел каюту — бардак в ней царил ужасающий. Но убираться было лень, к тому же от укрепляющего меня, как всегда, потянуло в сон. Я даже удивился — вроде спал-спал, а глаза все равно закрываются. Блич объяснял, что во сне организм восстанавливается быстрее, поэтому в лекарства часто добавляют снотворное. Но даже со снотворным это был уже перебор — спать сутками.
Я все же забрался в постель, скинув ботинки и не потрудившись раздеться. Не все ли равно, если Нор ночует в своем спальнике. Видимо, ему очень нравится спать на жестком полу.
Под бормотание визора, который больше не плевался кристаллами, я задремал. Снилось мне что-то приятное и теплое. Во всяком случае, когда я открыл глаза, настроение было вполне приличным. Не хотелось ни с кем ругаться или ссориться. Не хотелось выяснять отношения, трепать нервы бесполезными обвинениями. Да и в чем я мог его обвинить, Нора? Что в Игру полез? Так Бен прав, он еще мальчишка совсем. А зная Дорсета, можно с уверенностью сказать: мелкого на чем-то подловили. Потому что он не казался мне таким уж легкомысленным.
Я опять вспомнил мягкие теплые ладошки, и как Нор дышал, уткнувшись в меня носом. Предсказуемо захотелось снова все это почувствовать, вот только вряд ли получится. Если Рада и правда намерена от него родить.
31
Рада утащила меня за собой — я настолько растерялся, что позволил ей, и только спустя какое-то время поинтересовался, куда мы идем.
— Ко мне, — ответила она. — Мама ушла к сестре, обещала там пробыть до вечера, Лейн — ты сам видел — тоже еще не скоро появится.
— Рада, я грязный, — попытался сопротивляться я, — и комбинезон порвал…
Явиться в таком виде к девушке — как-то это было не совсем прилично.
— Ничего, у меня есть душ, а пока ты будешь мыться, я на склад сбегаю, принесу тебе что-нибудь, — успокоила она.
Обалдеть. Они все здесь такие решительные? И так ухаживают за своими мужчинами? Или только мне повезло?
Флат у Рады оказался гораздо больше, чем у Невена — три комнаты. Видимо, у каждого была своя, потому что Рада пригласила меня явно в девичью спальню — на кровати сидел старенький игрушечный слон, а на тумбочке стояли какие-то флакончики.
— Дверь в душ слева, — указала Рада, — давай-давай, не стесняйся, я скоро, — и вышла.
Я вздохнул, подумал и отправился в душ. Потому что действительно был потный и грязный. Немножко смущало, как я буду вылезать, но я задвинул дверь кабинки и решил, что Рада вполне сможет оставить одежду поблизости. Как она заходила, я не слышал, но когда приоткрыл дверку — на вешалке уже висели штаны и рубаха, лежал комплект белья, а комбинезон куда-то пропал. Я оделся и вышел.
И не успел опомниться — Рада оказалась рядом, положила голову на плечо, притягивая к себе:
— Ты так хорошо пахнешь…
— Ты тоже, — искренне сказал я, поглаживая ее по волшебным волосам.
Как же все-таки было здорово обнимать такую красивую девушку, целовать ее в макушку и думать, что у нас с ней все может быть…
Честно говоря, ее слова там, в зале, меня немного смутили. Я пока не думал над вопросом настолько серьезно — ну, чтобы заводить детей, тем более тут, внизу… это оказалось немного неожиданно. Не то чтобы я был сильно против — Рада мне действительно нравилась, но… Может быть, все дело в моей неопытности?
Нет, я не стеснялся быть неопытным в сексе — судя по активности Рады, она все возьмет в свои руки. Но из того, что я понял, следовало: тут, в Даунтауне, люди жили как семейные пары, и детей воспитывали вместе. То есть если Рада и правда хочет малыша — он станет и моей заботой тоже. А я не был уверен, что готов к такой ответственности.
— Рада, — нерешительно начал я, — ты серьезно решила… ну, насчет ребенка?
— Вполне, — она оторвалась от меня. — Ты возражаешь?
— Не знаю, — признался я, — я о детях вообще не думал… до той минуты. Как-то в голову не приходило.
— Зато у меня было время подумать, — решительно заявила она. — Или ты оставил наверху любимую женщину и обязан ей чем-то?
— Нет, — я покраснел, — у меня там никого не было… ну, в этом плане. Я ждал, когда будет можно.
— Что значит «ждал, когда будет можно»? — удивилась она.
— У нас считается, что мужчина должен заводить детей после восемнадцати, и до способных понести женщин нас допускают только после совершеннолетия.
— Глупость какая, — фыркнула она. — В любом случае, у нас совершеннолетие наступает в семнадцать, так что… — и она потянулась ко мне за поцелуем.
Естественно, я не стал ей отказывать. Напротив, принялся активно принимать участие. Рада была ласковой, мягкой, легко подавалась навстречу, я вел рукой по узкой спине, чувствовал тепло ее тела, вдыхал тот самый запах и начинал думать, что все и правда получится. В конце концов, дети — это ведь не сразу. Наверное, я успею привыкнуть к мысли, что стану отцом, и вообще… потом разберусь!
— Нор, — жарко шепнула она мне в ухо, когда в голове уже было мутно, а в штанах тесно, — ты в курсе, что от одних поцелуев дети не появляются? — и хихикнула.
