Святая простота! Ни одно великое дело без жертв не делается! Без этих экспериментов все мои замыслы провалятся. Наука не будет развиваться без экспериментов. Без опытов над людьми я не смогу создать нового, универсального человека. Андроиды — это только ступень к восхождению. Знаю, ты еще не дочитала письмо, а уже споришь — дескать, нельзя ставить опыты на людях. А без опытов никому не удастся оздоровить человечество. А, ты снова споришь: нельзя экспериментировать на всем человечестве. Я отвечаю: можно! Рано или поздно я нашел бы тот загадочный 'икс', который не дает человеку жить спокойно и мутит всю ноосферу. Нет, нет, Серафима, я не собираюсь отнимать у людей чувства, я хочу только поставить логику, рациональный расчет на первое место. Человечество избавится от страданий, когда каждый человек сможет контролировать собственные чувства. Кроме этого, каждый желающий получил бы коррекцию генокода. Мне помешал Александр со своим наивным гуманизмом.
Кто же из нас гуманнее: я или Александр?
Серафима, я выкрутился бы даже из такой ситуации. Еще не то в жизни было! На меня работает множество юристов, я могу нанять в тысячу раз больше. Видишь, какой парадокс? У меня возникли проблемы, которые я хоть и с трудом, но могу решить, но только рядом никого нет, с кем бы я по-домашнему обсудил бы свое положение. Близких людей не наймешь.
О, этот проклятый 'икс', эти фантазии, эти чувства! Они губят нас, Сима. Этот 'икс' и погубил Доктора Сайенса. Я привык к славе, почету, слепому богатству, я привык к высотам, привык быть первым. Я честолюбив и ревнив, и никого не могу видеть даже близко от себя.
Никого, кроме тебя. Здесь мой здравый смысл постыдно пасовал. Я догадываюсь, что ты думаешь. Ты недоумеваешь: зачем бессмертному королю генетики вдруг понадобилось на тебе жениться.
Все гораздо проще, чем ты думаешь. Все очень просто. Я люблю тебя до безумия. Я полюбил тебя четыреста лет назад, но время не стерло чувство, а лишь притушило. Прошло четыреста лет — и оно вспыхнуло снова. Любовь заложена в генах, в этом ты убедилась сама, когда Анатолий в образе Сата полюбил тебя заново. Думаешь, Сат тебя любит? Заблуждаешься. Искусственный человек способен на кое-какие чувства, но на сильное чувство, на любовь — нет. Тебя по-прежнему любит Анатолий, только теперь в образе Сата, это его гены виноваты. Теперь, когда ты помнишь Анатолия, сможешь ли ты ответить на вопрос, кого ты любишь сейчас: Анатолия или Сата?
Моя любовь к тебе не столь чиста, как ты надеешься. Я отомщу тебе за мои страдания. Я оставил Арине пакет, в нем находится программа продления жизни андроидов до нормальной человеческой. Я сделал это не из чувства гуманизма — я прожил очень долгую жизнь, видел множество людей, знаю цену каждому 'доброму человеку', а это изрядно притупило мой гуманизм. Я сделал это только из чувства мщения. Когда Арина прочитает пакет, Сата будет поздно оперировать. Я знаю время его смерти с точностью до минуты. Можешь теперь назвать меня чудовищем, в ответ я назову тебя ласточкой и поцелую в ямочки на щеках. Нет больше надежды, ты у меня ее отняла. Ничего мне теперь не хочется. Кажется, даже стены надвинулись на меня и вот-вот сомкнутся…
Теперь для тебя остается невыясненным единственный вопрос. Я не могу не ответить на него, не могу удержаться — в этом повинен только этот загадочный 'икс', который я с легкой руки твоего одноклассника не успел вычислить в генах. Почему я, очистив память несчастным бунтарям, сосланным на Зертилию, оставил им название планеты Земля? То была всего лишь шутка, Серафима. Самая невинная шутка в моей жизни. Почему бы мне не пошутить над всем человечеством? Я мог бы сыграть над ним другую шутку, гораздо менее безобидную: оставить ему секрет бессмертия. 'Икс' в моих генах помешал мне сделать это, и я забираю секрет с собой. Не буду хвалиться, это не мое изобретение. Изобретатель давным-давно умер от обычной старости, ни разу не пожалев, что не воспользовался собственным открытием. Возможно, секрет вторично откроет какой-нибудь безумец и преподнесет человечеству подарочек. То-то будет потеха!
Крепко обнимаю тебя и нежно целую. Страстно тебя люблю.
Доктор Анджело Сайенс.
14 октября 2412 года'.
Сима невидящими глазами смотрела на стрелку напольных ореховых часов. Она 'логично и целесообразно' пыталась разобраться в собственных чувствах, но у нее ничего не выходило. Она перечитала письмо несколько раз, но в голове по-прежнему творилась сумятица.
Прошло шесть часов. Из дверей операционной выскользнула Арина. Вид у нее был усталый. Сима подняла голову, как будто очнулась от тяжелого забытья. Арина неопределенно пожала плечами.
— Операция закончена, он пока жив. Там возникли некоторые осложнения. Генетик говорит, что я поздно получила пакет. Его положили на стол уже холодеющего. Не бледней! У него шанс уже девяносто процентов!
Сима откинула голову назад, все еще сжимая в руке письмо. Сказала:
— Доктор даже не догадывается, насколько удалась первая часть его замыслов. Андроиды — живое воплощение извечной мечты человека стать сильным, умным, красивым. А чувствуют андроиды так же, как люди. Последнего Анджело то ли не мог понять, то ли не хотел, то ли ему было все равно… Чем андроид отличается от человека?
— Да ничем, — поморщилась Арина. — Это сказал хирург-генетик, который оперирует Сата. Да я и так это знала. Единственное отличие только в том, что андроидов, образно говоря, выращивают в контейнере, причем растят пятнадцать лет. За это время ему закладывают знания. Затем андроида приводят в сознание, и он год за годом живет и год за годом, как человек, стареет.
— И все?
— Все. 'Вратарей' выращивают по-другому, это уж совсем другая технология.
Арина покосилась на письмо в руке Симы.
— Доктор продолжал ставить на людях свои мерзкие опыты до последнего дня, — сказала ей Сима. — Мне ничего не удалось вынести из 'Чистилища', а в Лаборатории он, разумеется, уничтожил все документы.
— Теперь нашего гения судить поздно. Он умер, и все его деяния — история, — ответила Арина. И тут она улыбнулась:
— Вчера с Зертилии пришел транспорт, и я получила сразу два письма. Одно от Сережи, второе от Сиаль.
Лицо Симы осветилось:
— Что они пишут?
— Сиаль написала восторженное письмо. Видать, сильно волновалась, потому что в каждом слове по две ошибки. Это на нее не похоже. Оказывается, пока отец отсутствует, ее выкрал из замка Парсат. Как ему это удалось, не знаю. Тут явно без сговора не обошлось. Были предприняты две попытки к бегству, весьма неудачные. Сегодня пятый день размышлений. Ей как раз исполнилось шестнадцать.
