с межзвёздным перемещением, бешеной скоростью в самой системе и немыслимым сроком автономии. Такой мне только снится.
Когда уселись в комфортабельных креслах друг напротив друга, гвардеец впервые подал голос:
— Я капитан гвардии Первого круга доверия девятнадцатой принцессы Норман Кас. У вас есть ко мне какие–то вопросы, господин адмирал?
Обычный офицер сразу же показался мне важной птицей. Такой участливой, что в пору пустить слезу.
— Эр–адмирал Картер в порядке? — Это первое, что меня интересовало. Дед ведь мне помог в конце концов.
— Да, его удалось спасти, — отвечает мужчина безразличным тоном. — Сейчас он на реабилитации, командиру гвардии предъявлено обвинение в превышении полномочий. Но это вас уже не касается.
— Гарнеру Ивилону? — Уточняю.
— Нет, его подчинённому, — отвечает, явно смутившись.
— Вот гнида, — пробурчал себе под нос. Гвардеец на это промолчал.
Чёрный кондор начал набирать высоту.
— Куда мы? — Интересуюсь.
— На Зэрдин. Или у вас другие планы?
— Нет, всё верно. Её высочество получила моё сообщение?
— Да, ей передали. Но она не может дать вам аудиенцию в ближайшее время. В Парящем дворце проходит недельный бал по случаю дня рождения внука Седьмой принцессы. Мы прибудем в резиденцию госпожи, где вы будете ожидать.
Так не пойдёт!
— Вы сможете передать ей ещё сообщение? — Спрашиваю, набираясь наглости.
Вижу, что гвардеец едва сдерживает улыбку. А затем выдаёт:
— Если у вас какие–то проблемы, я их решу.
— Да ну, — усмехнулся я и подался вперёд, а затем произнёс с прищуром: — Гарнера Ивилона на кол надо посадить и ещё одного придурка кастрировать, лорда Веренга Бастоля. По силам? Не?
— А вам палец в рот не клади, — хмыкнул гвардеец и вздохнул тяжело. — Нужны веские улики. Они у вас есть?
— Конечно, есть, иначе стали бы они устраивать арест без санкций перед столькими адмиралами.
— Весомый аргумент, — прокомментировал Норман. — Но без ведома госпожи Аделины–Зэр я не могу инициировать процесс против столь высокопоставленных подданных.
— Хорошо, что на счёт моего флота? Его арестовали на Рубиконе, досмотр через тринадцать суток по регламенту.
— Мне нужны подробности, — ответил гвардеец спокойно.
И мне вдруг показалось, что он вынюхивает! Э нет, дружок.
— Когда ожидается прибытие принцессы в её резиденцию? — Перевёл тему.
— Через день, два, три. Неизвестно. Она может соизволить погостить у кого–то ещё.
Засада!
Мне нужно легализовать Мамонта! И поскорее. Но этому хмырю я не доверяю. И выкладывать суть проблемы не хочу.
— Вы можете снять с ареста мой флот? — Последняя попытка.
— Нет полномочий.
— Если у вас какие–то проблемы, я их решу, — напомнил я, кривляясь.
Норман усмехнулся и произнёс:
— Впервые вижу человека, который ещё вчера чуть не погиб от рук гвардии, таким жизнерадостным.
— Да где там? — Развожу руками. — Жизни я порадуюсь, когда свалю от вас подальше.
— Могу вернуть на Рубикон, — предлагает гвардеец с ироничным выражением на лице.
— Нет уж, господин офицер гвардии, везите к моей покровительнице. Молиться на неё буду.
— Не знаю, что в вас нашла госпожа, — выдал себе под нос.
— А что не так?
— Вершители судеб, сидящие в рубке, — произнёс претензией.
— А ну да, — не стал даже спорить.
Вот значит, какого мнения об адмиралах в его кругах. Не удивительно, что и принцесса отреагировала на меня вначале негативно.
Стремительно покинув Искусственную планету, Кондор полетел к Звезде, преодолевая расстояние в два раза быстрее крейсерской скорости.
Ещё когда вывели из кутузки, заработал весь внутренний функционал доступной связи, и глобальный номер в том числе. Куда мне уже прилетело шесть сообщений. Первые четыре от Бориса, который сдержанно и политично побеспокоился, что же со мной произошло. И почему меня арестовали.
«Обознались, я уже давно улетел по своим делам, так что до новых встреч, друг мой», — ответил ему, дабы слух плохой не разлетелся.
Пятое от Сандерса. Уж никак не ожидал, что он напишет!
«Чем ты насолил Бастолю? Он предлагает большие средства адмиралам ниже рангом поддать тебе. Увандер, Дункан–оун и Рейкинен согласились, насколько я знаю. Так что будь начеку».
Хм. Польщён такой заботой. Или хитрым введением в заблуждение.
«Спасибо друг, я знал, что мы помиримся», — ответил ему, давая знать тем самым, что меня выпустили.
И открыл самое сладкое сообщение, которое оставил напоследок.
От адмиральши Виктории Блад!
«Вы в порядке?»
И весь текст. Но и это очень даже мило.
«Да, Виктория, спасибо за заботу. Я уже лечу на Зэрдин по делам», — настрочил ей мысленно и отправил.
Заметил по бегающим зрачкам гвардейца, что–то просматривает в виртуале. А может и переписывается.
Вскоре приходит сообщение от Бориса, где он сожалеет о столь короткой встрече. И что вечер у них не удался, бабы оказались новые, неопытные и дрянные.
Дождался через полчаса и ответа от Виктории!
«Жаль, что вы так быстро отбыли с Бурана», — вот это заявочка!
«Да, я хотел пригласить вас на ужин, если честно. Но гвардейцы, как взбесились, спутав мне все планы», — решил пофлиртовать.
Ответ пришёл сразу!
«Смело с вашей стороны было им не подчиниться. На счёт ужина, я подумаю. Человек вы неординарный, мы могли бы интересно побеседовать».
«Если всё сложится, я пробуду в Первом круге ещё пару недель», – ответил.
«Жаль. А потом куда?».
В тюрягу или к Репитерам за заданием! Но ей отвечаю:
«В направлении Ферада или Электры».
«Третий круг. Как смело».
«Надеюсь, вы меня не подкараулите, с моим жалким флотом», – выпалил.
«Да что с вас взять, Руди Робин? Разве что вашу очаровательную улыбку».
Вот это поворот!
«Знаете, ваш взгляд меня взволновал», – иду в наступление.
И это типичная ситуация, когда едешь к одной бабе, переписываясь с другой.
«Флиртуете со мной?» – приходит от Виктории через мгновение.
«Нет, что вы».
«Флиртуете», – утверждает . — «А когда посмотрели на меня, о чём подумали?».
«А вы уверены, что хотите это знать?» – Предупреждаю адмиральшу, а сам и не жду другого ответа!
«Уверена».
Что ж, сама напросилась. Ввожу лёгкую артиллерию. Если бы она была девочкой лет восемнадцати, которая живёт романтикой и белыми простынями на свадьбу в первый раз, я бы не позволил себе того, что выдал ниже.
«Как трахаю вас стоя, пристроившись сзади. При этом сжимаю одной рукой ваш сосок, а другой трогаю
