Что уж говорить о том «ты должна», которое относилось к Василисе!
— И как я могу тебе помочь? — спросила она равнодушно.
— Есть много путей… — василиск наклонился к бронестеклу, отделяющему его от собеседницы, и постарался задушевно понизить голос. — Вот один из них. Пройди к двери за твоей спиной и запри ее на ручной штурвал. Пройди к противоположной двери и запри ее на ручной штурвал. Затем вернись к моей тюрьме и отопри ее. Дальше я всё сделаю сам.
Василису услышанное огорошило. Он что ее, за идиотку держит?
Те же мысли возникли и у прослушивающих разговор офицеров.
— Эта гремучая смесь из прямодушия и коварства просто великолепна! — прозвучал в наушниках веселый голос Александры. — Он и впрямь уверен, что общается с Василисой один на один?
— Интересно, как по его мнению Василиса должна отпереть контейнер? — Чичин тоже веселился. — Если там два сейфовых колеса и десять цифр кода?
Василиск будто услышал Чичина.
— Но мою тюрьму ты открыть не сможешь. Нужен код. Ты его не знаешь. Что же, тогда просто… — василиск взял интригующую паузу и с удовольствием выдержал ее.
— Что? — сдалась Василиса. — Что просто?
— Просто запри обе двери, — сказал он. — Тебе бояться нечего. Я ведь не могу покинуть тюрьму.
— Не позволяй ему манипулировать собой, — потребовала Александра. — Категорически откажись.
Впрочем, Василиса подобные вещи понимала нутром и без подсказок.
— Этого не будет, — отрезала она, обращаясь к василиску.
Василиск не стал комментировать ее отказ. Он перешел сразу к следующему пункту программы.
— Есть много других способов, которыми ты можешь помочь мне. Но есть и способы, которыми я могу помочь тебе. Я знаю места, где лежат ценные вещи. Красивые камни. Сокровища. Ты только помоги мне попасть на Наотар. Тогда я скажу тебе, где спрятан клад. Там большие сокровища.
— Да чушь он мелет! Сокровища у него! — взорвался негодованием Чичин. — Вы что, не понимаете?! Это даже не фабулирующий ребенок! Это машина, уныло перебирающая комбинации! Авось пролезет! Потом василиск скажет, что он заколдованный принц! Что Василиса должна открыть контейнер и поцеловать его! Тогда он превратится в загорелого красавца на белом звездолете!
— На то похоже… — с неохотой согласилась Александра. — Можешь закругляться, Василиса.
Но про «красивые камни» девушке было как раз интересно! И она решила, что «закруглится» чуточку попозже.
— А давай наоборот, — предложила Василиса. — Ты мне скажи, где лежат сокровища. Я возьму их и пойму, что тебе можно верить. Тогда я помогу тебе.
Василиск почему-то решил не торговаться (не умел? его кибернетический суфлер просчитал вероятности и решил, что торговаться — неоптимально?). Ответ был неожиданно точным.
— Иди туда, что у вас называется Восточным Лабиринтом. Считай правые ответвления. Войди в шестое ответвление. Иди вперед, там будет озеро. На дне озера лежит клад.
Василиса даже не знала что ответить.
— Спасибо, — наконец сказала она, чтобы не молчать.
Внезапно вознес свой трубный глас корабельный ревун.
Твердый голос вахтенного офицера объявил:
— Внимание! Боевая тревога! Приближаются джипсы! Экипажу занять места по боевому расписанию!
Василису всё это не испугало и даже не взволновало. Авианосец «Иван Третий» представлялся ей надежным, как скала. Даже сам по себе. А уж в составе целого московитского флота!
Василиса уже запамятовала, что вчера их авианосец в сопровождении одного-единственного фрегата специально выставили на орбиту Ауруши, отделив от остальных сил.
Но вот Александра с Чичиным никак не запамятовали. Всполошились они оба не на шутку!
Под аккомпанемент ревуна они бегом ворвались в зал, где сравнительно мирно протекала единственная в своем роде беседа человека с василиском — каждый в сопровождении своих клевретов. С Александрой были осназовцы в черно-серых скафандрах, с Чичиным — осназовцы в темно-оливковых.
— Ну и что теперь прикажете делать? — мрачно осведомился Чичин у Александры. — Если бы не ваша, извините за выражение, конспирология, мы бы уже благополучно вылетели отсюда вместе со спецживотным!
При последнем слове спецживотное в лице василиска зыркнуло на Чичина своим колдовским оком и демонстративно легло, свернувшись по-собачьи в клубочек. «Клубочек», правда, был таких размеров, что ой-ой-ой…
— Вылетели бы в аккурат навстречу джипсам, — язвительно заметила Александра. — Так что скажите спасибо.
Чичин согласился неожиданно легко.
— Пожалуй вы правы. А теперь давайте…
Но что же надлежит «давать», по мнению бравого офицера, Василиса не дослушала.
Ее вниманием завладел оживший монитор корабельной БИС — боевой информационной системы.
Такие имелись во всех отсеках авианосца и использовались для самых разных целей: от выдачи письменных директив, дублирующих сообщения по внутрикорабельной трансляции, до вынесения благодарностей отличившимся членам экипажа и даже поздравлений с днями рожденья.
Однако в ту минуту монитор БИС использовался отнюдь не для поздравлений.
Еще секунду назад на нем горели красные транспаранты:
БОЕВАЯ ТРЕВОГА
ЭКИПАЖУ ЗАНЯТЬ МЕСТА ПО БОЕВОМУ РАСПИСАНИЮ
Теперь же надписи погасли и по монитору поползли разноцветные букашки.
Это была реальная обстановка в космическом пространстве вокруг «Ивана Третьего», переданная тактическими значками.
Если бы не подписи на выносных линиях, сопровождающие все нарисованные объекты, Василиса не поняла бы ничегошеньки.
Но подписи имелись — и характеризовали они обстановку всесторонне.
К авианосцу с нескольких направлений группами, а лучше сказать — плотно сбитыми стаями — сползались джипсы. Джипсы каждой стаи шли так тесно, крыло к крылу, что радары русских кораблей и флуггеров не распознавали отдельные машины.
Будь эта встреча с джипсами для людей первой, они наверняка полагали бы, что имеют дело с уродливыми, дырявыми, утыканными сотнями рогов кораблями инопланетян стометровой ширины и такой же длины. Именно так выглядела каждая стая джипсов для чутких лучей радаров, да и для лазерно-оптических систем тоже.
Но русский военфлот имел самые свежие данные о джипсианской технике и тактике, полученные из конкордианских штабов.
Поэтому каждая инопланетная стая была четко идентифицирована как группа джипсов-гребешков, разобрана электронными мозгами авианосца на отдельные боевые машины и аккуратно пересчитана.
— Сто одиннадцать гребешков! — ахнул Чичин.