Корабли землян уже не могли выйти из боя. Все что мог сделать в этой ситуации Адмирал – он предупредил базу на Плутоне о том, что рэмы прорвались, и продолжил баталию.
Дав команду перегруппироваться, Адмирал задумался над словами Стратега. Становилось ясно, что рано или поздно сражение будет проиграно, и если продолжать упорствовать, то оба Звездных флота Земли будут полностью уничтожены, и, несмотря на это, враг войдет в Солнечную систему. Последующие три часа полностью подтвердили эти опасения. Теперь земляне только оборонялись, уже не помышляя даже о контратаках. Флот рэмов пытался взять их в кольцо. Потери стали критическими. Адмирал приказал тем кораблям, на которых еще остался запас торпед, занять места по периметру на левом фланге. Флагманы и линейные корабли стали собираться на противоположной стороне, имитируя прорыв. Рэмы среагировали на эти перемещения и начали перестраиваться. Улучив момент, пока Имперский флот еще не успел завершить маневр, на ослабленном фланге начался прорыв. Выпустив разом весь запас торпед, эсминцы расступились, освободив место для больших звездолетов. Прекратив отвлекающий маневр, флагманы и линейные корабли неожиданно вернулись, открыв шквальный огонь. Имперский флот оказался неготовым к такому повороту событий. Землянам удалось уничтожить почти все более или менее крупные цели в зоне прорыва и, не понеся более потерь, покинуть поле боя. Имперский флот не стал преследовать беглецов, направившись к Солнечной системе.
Остатки флота, следуя указаниям Стратега, укрылись на удаленной базе «Находка». Адмирал не удержался и все-таки отправил часть небольших и средних звездолетов на помощь Земле. В итоге пятидневных боев было потеряно почти две трети боевых кораблей. Но цель была достигнута – врагу нанесли ощутимый урон.
Земля. Конкордия. Кабинет Стратега (продолжение)
Стратег во второй раз перечитывал рапорт Адмирала. Его охватывали противоречивые чувства. С одной стороны, та задача, которая стояла перед Звездным флотом, выполнена. Армада имперских кораблей изрядно поредела. Адмирал не зашелся в пылу сражения и сумел увести остатки флота. С точки зрения Стратега, команду к отходу следовало дать на два часа раньше, но со стороны всегда виднее. В целом Адмирал все сделал правильно. Земля сумела сохранить свой Звездный флот, а вместе с ним и надежду на избавление. С другой стороны, флот рэмов ворвался в Солнечную систему. Нет, Стратег не надеялся на чудо. Так все и должно было произойти, но от этого не легче. Мурашки бежали по спине от одной мысли, что Враг подошел так близко. Но больше всего давило на психику сознание неизбежности. Неотвратимости поражения.
Сама мысль о том, что боевые рэмы будут топтать своими сапогами зеленые поля, маршировать по брусчатке городов, стоять в карауле, охраняя оккупационные учреждения, претила ему. Более того, они не преминут наведаться и в этот кабинет. «Пусть мне и неуютно тут, но это не место для неприятельских пирушек». Дальнейшие события хорошо предсказуемы – враг сомнет оставшиеся рубежи обороны. Его не остановят ни «пантеры», ни «носороги», ни УСОКО, ни добровольцы из «Зеленой Вселенной» вкупе с Орденом розенкрейцеров, ведомые опытными спецназовцами. Все тщетно. Стратега охватило уныние и апатия ко всему происходящему. Он сидел в своем кресле, разглядывая лепные узоры и ни о чем не думая. Мэри уже научилась различать, когда Стратег думу думает и его нельзя беспокоить, а когда просто отдыхает.
– Ну что ты тут развалился, уставившись в потолок! – почти сорвалась на крик Мэри. – Ну сделай хоть что-нибудь! Там идет война. Там люди гибнут, а ты тут в тепле и роскоши, нежишься, как ни в чем не бывало!
– Понимаешь, я ведь умею управлять звездолетом и стрелять. А при случае и по харе могу съездить. Я обладатель малинового берета и нахожусь в хорошей физической форме – хоть сейчас в рукопашную или на абордаж. Хочешь, чтобы я все это бросил и подался в добровольцы? Да мне от этого бы только полегчало! Но кто-то же должен управлять всем этим мордобоем! И совсем необязательно при этом пребывать в аскетических условиях. Пользоваться благами цивилизации не возбраняется. Или ты считаешь, что, ежась от холода, голодая или мучаясь желудком от некачественной пищи и дешевого алкоголя, моя голова будет лучше варить, и тем самым я принесу больше пользы? Тут нужна золотая середина. Нельзя предаваться обжорству, пьянству и разврату, но и в голоде и холоде не лучше. – Стратег отвел душу, выплеснув всю горечь на Мэри.
Слезы навернулись на ее милое личико. Он поднялся и обнял ее. Она же доверчиво прижалась к нему всем телом, не переставая вздрагивать. Он стал гладить ее по волосам, пытаясь успокоить. Это были дружеские объятия. Просто они засиделись в этом кабинете. Раздражение и усталость, накапливаясь месяцами, достигли критической отметки. Стратег молча взял ее за руку и направился к выходу. Целый час они бродили по улочкам Конкордии и вернулись бодрыми и успокоенными.
Стратег. Размышления: об эмоциональных людях
Есть люди, которые держат свои чувства глубоко в себе, не выставляя их напоказ. Разве это повод для того, чтобы их называли бессердечными и обвиняли в том, что им на все наплевать? В противовес им, многие бурно реагируют на происходящее, вываливая на окружающих все свои эмоции. Чуть что, так они уже сотрясают воздух своими бесконечными воплями, не переставая причитать. Их почему-то величают отзывчивыми и доброжелательными.
Человек, у которого случилось несчастье, бесспорно, нуждается в сочувствии. Просто необходимо, чтобы за него переживали. Это поможет ему пережить горе, облегчит его страдания. Но неужели истошные крики принесут больше пользы, чем пара слов, сказанных от всего сердца? На окружающих вся эта шумиха, может, и произведет соответствующее впечатление, но много ли от нее толку для пострадавшего?
Который из этих двух типов людей в действительности больше сопереживает? Разве можно, не пропустив все через себя, прочувствовать чужое горе? Выплескивая свои эмоции на окружающих, что оставляешь себе? Другое дело, когда, сдерживая чувства, ты пропускаешь их через горнило своей души. Только в этом случае ты воспринимаешь чужое горе как свое, и те слова, которые произносишь в качестве утешения, содержат частичку твоей души.
Но эмоциональные люди думают иначе. Только свою реакцию на события они категорично считают единственно правильной и приемлемой. Тех же, кто сдерживает себя, они безапелляционно объявляют черствыми и себялюбцами. Как же они неправы…
У Стратега была одна очень эмоциональная подруга, но они расстались именно на этой почве. Она просто считала его черствым и неотзывчивым, не сумев оценить глубину его души.
