– Ты знал об этом? – спросил Клим у Зория.
– Знал, – признался бывший оруженосец.
– А чёж ты ему тогда чуть третью башку не снес?
– Должен же я был дать своему сюзерену возможность проявить благородство, – пожал плечами Зорий.
Этим ответом он окончательно отвратил Снегова от желания «копаться» в их общем прошлом. А слово уже снова перешло к Алию:
– Драконы, которые обитают на острове, упомянутым вами животным даже не родственники. Начну с того, что они значительно превосходят их размерами. У них одна голова и есть остатки крыльев. Их предки, жившие в пространстве Империи, умели летать. После переселения последних драконов на Заповедник, где условия для полетов нельзя назвать комфортными, а уж для таких габаритных монстров и подавно, крылья за ненадобностью атрофировались.
– А не слишком жестоко было переселять драконов на Заповедник? – спросил Снегов.
Алий кивнул головой:
– Я понимаю, что вы имеете в виду. Действительно, после переселения драконы лишились одного из своих важных качеств: умения летать. Но в то время вопрос стоял иначе: либо переселение, либо полное истребление. Дело в том, что драконы остатки цивилизации более древней, чем цивилизация магов. Те из них, кто остался за пределами Кокона после его создания, погибли довольно быстро, ибо в основе их существования лежит сильная магия. С теми же, кто остался внутри Кокона, некоторое время удавалось поддерживать более‑менее приемлемые отношения. Драконы не лишены интеллекта и умеют разговаривать. Это позволило заключить с ними соглашение о разделе территорий. Каждая из пяти планет выделила часть своей территории для проживания драконов. Примерно одну пятую часть суши каждой планеты.
– Их, что, было так много? – удивился Снегов.
– Вовсе нет. Как я уже сказал, они были остатками более древней цивилизации, и они постепенно вымирали. На момент заключения соглашения размеры их популяций на разных планетах колебались от ста до трехсот особей.
– Зачем же для них было выделено такое значительное пространство?
Алий развел руками.
– Им нужен был простор. Поначалу все складывалось более‑менее терпимо. Драконы никогда не покидали своих территорий, правда, беспощадно уничтожали тех, кто осмеливался нарушить их границы. Большая часть территорий, занимаемых драконами, представляла собой малопригодные для жизни магов и труднодоступные места. Это обстоятельство позволило поддерживать статус кво довольно долгое время, пока не пришло время Великого Передела…
«И пришло это время, разумеется, тогда, когда магам перестало хватать занимаемой ими территории», – подумал Клим.
– … К этому моменту, за период прошедший с начала заключения соглашения между магами и драконами, популяция магов выросла в три раза, а популяция драконов уменьшилась в два раза. Это и стало основной побудительной причиной для наших предков предложить драконам согласиться на Великий Передел…
«Как же мы все‑таки похожи, – подумал Клим. – Мои предки тоже всегда пытались обосновать экспансию благими намерениями».
– … Суть предложения заключалась в том, что драконы должны были уступить часть своей территории пропорционально уменьшению численности популяции…
«То есть отдать половину земель – не хило!».
– … Но драконы ответили на это обоснованное и справедливое предложение категорическим отказом…
«Вот твари неблагодарные!».
– … Пришлось осуществить Великий Передел без их согласия.
Снегову надоело изгаляться про себя, и он спросил прямо:
– И сколько же драконов уцелело в ходе этой «гуманитарной» операции?
Ответ был столь же прям:
– Не много. В общей сложности в ходе боев на всех пяти планетах погибло две трети драконов и несколько сотен магов.
Алий в упор посмотрел на Снегова.
– Милорд Клим, вы думаете, мы не улавливаем вашей иронии? Ах, какие молодцы: уничтожили древний народ и радуются тому, что спасли несколько особей, поселив их в резервацию! Я угадал?
– Вы угадали, ваше высочество, – ответил Снегов, не отводя глаза. – Но это упрек не только вашей цивилизации, но и моей собственной. В нашей истории тоже случалось нечто подобное. Потому‑то в моих словах нет упрека, одна лишь ирония.
Принц Алий видимо счел объяснение Снегова достаточным, потому что продолжил говорить уже совершенно другим тоном:
– Поверьте, наши предки ужаснулись содеянному и сами осудили себя за это. Именно поэтому на протяжении многих лет мы терпели вылазки драконов, не убив больше ни одной особи.
– А почему вы сразу не переселили их на Заповедник? – спросил Снегов.
– Мы боялись, что на Заповеднике драконы устроят бойню. Планета не была до конца изучена, и о существовании одинокого острова посреди океана еще не было известно. Именно его открытие и решило окончательно судьбу драконов. Около семидесяти особей – все оставшиеся к тому времени в живых драконы – были переселены сюда.
– Сколько особей обитает на острове сейчас?
– Около тридцати, – ответил Алий, – более точно сказать нельзя: наблюдение за драконами связано с очень большим риском. Скажу честно, мы привезли вас сюда в нарушение всех существующих правил.
– Так может нам не стоит высаживаться на остров? – спросил Клим.
– Ты не хочешь посмотреть на драконов? – удивился Зорий.
Снегов задумался, потом ответил честно:
– Хочу, где еще такое увидишь? Но как я понимаю, вы сильно рискуете?
– Правильнее сказать, мы все сильно рискуем, – поправил его Властмил. – Что касается возможного наказания за нарушение правил, то ты об этом не думай. Это наша проблема.
– Хорошо, – улыбнулся Клим. – Тогда в путь?
Дневник Клима Снегова. Запись четвертая.
«Мы вчетвером сидели в небольшой лодке, а она без помощи весел везла нас к острову. Пелена тумана осталась позади, и остров просматривался достаточно отчетливо. Прямо от пляжа начинались поросшие густой растительностью невысокие горы. Высадившись на берег, мы перетащили лодку через песок и спрятали ее в кустах. Примерно с час мы шли через горы пока не достигли небольшой площадки, к которой с двух сторон вела протоптанная кем‑то очень большим тропа. Один край площадки упирался в скалу и там виднелся вход в пещеру. С другого края был обрыв. Дав нам знак оставаться на месте, Ал осторожно подобрался к краю площадки и заглянул вниз. Надо полагать что увиденное, удовлетворило его, поскольку он подал нам знак следовать к краю площадки. Мы так и поступили и уже вскоре лежали рядом с Алом. То, что я увидел внизу, заставило меня замереть от восхищения и ужаса одновременно. Две огромные рептилии не торопясь доедали остатки какого‑то животного. Драконы были ужасны и красивы одновременно. Длинные увенчанные небольшими рогами головы, мощное туловище и внушительных размеров хвост. Лишь две уродливые складки на их спинах несколько портили общую картину. Видимо это было все, что осталось от некогда могучих крыльев. Что заставило одного из драконов прервать трапезу и повернуть голову в нашу сторону не знаю, как‑то не удосужился спросить. Но его взгляд я запомню на всю жизнь. После этого «обмена верительными грамотами» мне стало окончательно понятно, почему магам не удалось договорить с драконами. Они просто были другими – другими на все сто процентов – без вариантов. И тут я услышал их речь. Я, конечно, ничего не понял. Отсюда и далее придется довериться переводу Зория. «Ты что там увидел?», спросил один дракон у другого. «По‑моему там кто‑то есть». Драконья голова сделал кивок в сторону нашей площадки. «Побежали, посмотрим». Драконы разбежались в разные стороны, видимо, решив забежать на площадку сразу с двух сторон. Мы вскочили и, не сговариваясь, бросились к входу в пещеру. Проход был и низкий, и узкий, но к счастью преодолимый. Вот только пещера оказалась неглубокой. Вскоре мы уже стояли рядышком уперевшись спинами в каменную стену. А стены и пол пещеры уже ходили ходуном от страшного топота снаружи. Потом топот стих и вновь зазвучали фразы на драконьем языке. «Я никого не вижу. Ты не ошибся?». «Может и ошибся, но мне думается, что нет». «Тогда где они?». «Если и есть где, то только там». Я представил себе как драконья голова кивает в сторону входа в пещеру. «Так проверь!». Маги быстро сменили места. Ал встал сразу передо мной, Зор и Влас по бокам. Я не возражал. Им было виднее. Буквально через секунду в пещеру ворвался поток огня и остановился буквально в полуметре от нашей группы, как будто наткнувшись на преграду. И я даже знаю, что это была за преграда. Напряженные тела моих товарищей говорили об этом достаточно красноречиво. Потом огонь погас, а снаружи послышался шорох: как будто кто‑то с шумом втянул через нос воздух. «Ну?». «Да вроде жареным не пахнет…». «Значит, показалось – пошли!». «Может ты полыхнешь, для контроля?». «В каждую дырку полыхать, огня не напасешься!». Снова задрожали стены и пол, а когда все успокоилось, мы выскочили из пещеры и резвенько побежали в сторону пляжа, на ходу обмениваясь впечатлениями. Мои друзья сошлись во мнении, что если бы второй дракон все же полыхнул огнем в пещеру, то они могли бы и не удержать щит. Мой вопрос «зачем мы бежим?» был встречен дружным смехом. Мне быстро объяснили, что не следует считать драконов такими уж недоумками. Как только о происшествии на площадке станет известно их вождю, он тут же распорядится организовать прочесывание прилегающих к пляжу кустов. Если лодку найдут, то на нас тут же организуют охоту по всему острову. «И вот тогда нам всем придется побегать куда как резвее чем сейчас» подвел итог дискуссии о пользе бега Ал. Они, конечно, оказались правы. Мы уже садились в лодку, когда из леса показались первые драконы. Лодка стала быстро удаляться от берега, а двенадцать драконов – именно столько особей я насчитал – насмешливо кричали нам вслед: «Куда же вы?». «Мы только лишь хотели пригласить вас на совместный обед». «Может быть вернетесь?». На борт шхуны мы поднялись возбужденные и веселые. Приключение удалось! В настоящий момент мы плывем к последней точке нашего маршрута Северному полюсу Заповедника. Там мне хотят показать последнего из существующих ледяного элементалия».
