с Джефом безопаснее всего было на улице. Поэтому она прошла мимо бара и направилась к выходу.
— Постой, ты куда? — Джеф схватил ее за руку и потянул обратно.
— Ты хотел мне что-то сказать? Лучше сделать это на улице, — она небрежным жестом отбросила его руку.
— Это «Оникс», дорогая! Внутри безопаснее, чем снаружи.
— А мне плевать!
— Зато мне нет! — он снова схватил ее за руку и потащил в какой-то коридор, где были двери в туалеты.
Аудроне мысленно выругалась. Джеф остановился у стены и склонился к ее уху.
— Слушай меня внимательно, — четко произнес он. — Ты и твоя мать сейчас в разработке из-за Лала Ли. При попытке ее задержания, она приняла яд. Свидетельств в пользу твоей причастности к деятельности сети «Сестринство» нет, но ты же знаешь, то для них это ничего не значит. Твой внезапный роман с сынком Орландо Уолша воспринят крайне неоднозначно. Тебе сейчас не нужны из-за него проблемы. Я знаю, что Сюзанна Мэль отправила тебя на эту миссию. Понимаю, что ты не могла от нее отказаться. Но Аудроне, любое задание можно провалить. Так возьми и провали его! Тихо отсидись и пережди. Уляжется шумиха, тебя переведут в место получше.
— Я не могу его провалить, Джеф. Ты же понимаешь, что поставлено на кон.
— А ты понимаешь, что Сюзанна специально подставляет тебя?
— Мама, конечно, та еще сука, но я нужна ей живой, а не мертвой, — Аудроне отвернулась, глядя на проходящих мимо людей, спешащих в туалет и обратно.
— Значит, у тебя есть план, — сделал вывод Джеф.
— У меня всегда есть план, — она повернула голову и взглянула в его бесстыжие карие глаза.
Столько похоти в них она, пожалуй, не наблюдала даже тогда, когда спала с Джефом. Аудроне могла злиться на него, ненавидеть, испытывать безразличие… Но облегчение предательски скреблось внутри, и это ей не нравилось.
— Почему ты бросила меня? — Джеф понизил голос и уже шептал ей на ухо. — Почему вычеркнула из своей жизни? Настоящую причину назови, потому что в бред про «разлюбила» я никогда не верил.
— Ну и сволочь же ты… — прохрипела Аудроне, силясь не вмазать ему по лицу.
— Я сволочь? — он повысил тон. — А ты у нас что, святая?
— Ты на скользкую дорожку встал, Джеф, — Аудроне старалась сдержать гнев, но пока что у нее это плохо получалось. — Лучше заткнись и уводи отсюда свою подружку. Да поскорее, — Аудроне хотела уйти, но Джеф снова схватил ее за руку.
Кажется, сегодня он чувствует себя более комфортно, чем пять лет назад.
— Почему ты бросила меня, Аудроне? — скрипел его голос над ухом.
— Потому что я вас видела, — не секунды не сомневаясь, ответила Аудроне.
— Нас? — Джеф напрягся всем телом и сильнее сжал пальцы на ее руке.
— Я видела вас!
— Что ты видела, Аудроне?
На мгновение ей действительно показалось, что он не понимает, о чем она говорит. Слишком возмущенным было его лицо, слишком неверующим стал взгляд.
— В библиотеке. Во время приема. Я видела вас, — спокойно и внятно произнесла она.
Джеф шарахнулся. Он продолжал очень странно на нее смотреть и даже отпустил руку, на которой вполне могли появиться синяки после встречи с его пальцами.
— В какой, к Сахиде, библиотеке? — настороженно повторил Джеф. — Во время какого приема?
— Посвященного моему дню рождения! — повысила тон она.
Проходящие мимо люди стали озираться на них.
— Меня не было на приеме, Аудроне, — тихий голос Джефа стал едва различим в эхе доносившейся из динамиков музыки. — Ты бросила меня накануне вечером и выставила за порог вместе с моими вещами.
Аудроне смотрела на него, не мигая. Она все поняла. Только что она допустила ошибку, которая вполне может стоить ей жизни. Они с Джефом должны были поговорить либо в баре, либо на улице. Он бы предупредил ее об опасности и о матери, а потом попытался бы убедить, что все еще любит. Аудроне, естественно, послала бы его к Сахиде, но Джеф всегда был слишком упрям. Он бы заметил приближение Киарана, и в этот момент намеренно впился бы в ее губы. Киаран, увидев это, должен был прийти в ярость и разругаться с ней, послав к Сахиде. А потом Киаран бы напился, и шустрая Афина оказалась бы под боком. Так много «бы», что Аудроне начало подташнивать. Она так сильно сконцентрировалась на всех возможных комбинациях фраз Джефа, после которых он должен наброситься на нее со своим жалким поцелуем, что только что упустила из виду главное: приведя Аудроне в этот коридор, Джеф обрушил ее прогноз. И теперь реальность Аудроне катится по новому маршруту, а она еще не успела просчитать все варианты.
Аудроне щелкнула пальцами, но в сумеречной зоне было темно и пусто. Ни одного изображения, ни единого окна, в которое можно было бы подглядеть. Она в уникальном моменте с неизвестными последствиями в перспективе.
— Ты что, вообще перестала различать реальность и свои прогнозы? — голос Джефа вывел ее из размышлений. — Или дело не в синдроме трангрессира? — он наклонился к ее лицу, внимательно глядя в него.
Взгляд карих глаз забегал по чертам ее лица, как будто заново изучая их. Он даже отстранился и взглянул, почему-то, на длинные рукава ее платья.
— Нам лучше оставить этот разговор и разойтись, — попыталась подвести черту Аудроне.
— С тобой что-то не так, — будто и не слыша ее, произнес Джеф. — Запястья… У тебя всегда были тонкие запястья. Тонкие пальцы.
— Я немного потолстела, Джеф, если ты не заметил.
— Дело не в этом, — он словно завороженный качал головой. — Мне сказали, что ты сильно изменилась после того «инцидента». Что они с тобой сделали? — Джеф поднял глаза и снова уставился на ее лицо. — Они же что-то сделали с тобой… Я сначала подумал, что мне это кажется. Ты же терпеть не можешь коктейль «Радуга». Слишком приторный для тебя. Ты всегда держишь бокал за ножку, а не хватаешься за его стенки, потому что однажды на званом приеме Сюзанна высмеяла тебя за это. Ты редко жестикулируешь, когда разговариваешь, и все твои движения не такие дерганые и резкие, как сейчас.
По мере того, как говорил Джеф, его безумный взгляд становился все более осмысленным, а удивление на лице сменял ужас. Он схватил ее за руку и грубо потянул рукав платья вверх. Смотрел на внутреннюю поверхность ее предплечья, а потом отпустил руку и отступил на шаг.
— Кто ты такая? — наконец, произнес он, внимательно глядя на Аудроне.
— Я та, кто я есть, — силясь стоять ровно и не осесть на пол, ответила она.
