По мере движения на восток, все большую часть поверхности внизу занимала чернильная темнота и меньшую — светлые пятна реголита. Вскоре увидеть что-нибудь невооруженным глазом стало невозможно — неровность высотой в несколько сантиметров создавала за собой бассейн непроглядной тьмы. Капитан включил инфракрасный режим и контрастная картинка стала мягче, резкие контуры света и тени расплылись — чем дольше участок почвы находился в тени тем он был холоднее. А время неумолимо шло, унося с собой надежду обнаружить упавший «Русич».
— Стивен, видишь что-нибудь?
— Много всякого барахла я вижу, кэп. Аж в глазах рябит, — пробубнил механик. — У меня топлива впритык.
— Возвращайся.
Более основательно заправленный «Грифон» был в состоянии продержаться над спутником еще немного. Вскоре спереди замаячил контур восточной стены гигантского кратера, верхушка которой до сих пор оставалась освещенной ускользающим светилом. Бен снизился и насколько мог тщательно осмотрел подножье. Никаких следов аварии. Продолжать поиски стало бессмысленным- «Русич» мог лежать за камнем неподалеку или в десятке километров в любую сторону — сопла его давно остыли, и Бен не мог придумать способа обнаружить разбитый корабль на расстоянии дальше вытянутой руки.
С тяжелым сердцем капитан возвращался на базу. В уме он успел тысячи раз пережить смерть каждого, но когда это наконец случилось за шаг до долгожданных перемен, он оказался не готов. Недавняя ссора из-за китаянки лежала на душе тяжким грузом. Бен не изменил своей точки зрения, заботиться надлежало прежде всего о своей команде, старых друзьях. Но непрошеные мысли копошились в голове. «Была бы на ее месте Ольга, что бы ты запел?» — пробилась одна из них сквозь бессильные попытки думать о чем то другом. «Ольга одна из нас, а китаянка чужая» — отмахнулся он. «А когда пересекается граница между чужими и своими?» — не унимался внутренний ревизор. «Когда, когда… когда я это чувствую», — сердито рявкнул Бен. «Вот и он почувствовал», — вкрадчиво ответил мысленный собеседник.
— Кэп, что там? — видимо пещера появилась в прямой видимости и стала возможна радиосвязь. Для Бена лунная поверхность спереди отличалась от неба лишь отсутствием звезд. Назойливо било в глаза заходящее солнце.
— Ничего, — тусклым голосом ответил он.
— Курт вытряс из местных топливо. Сейчас зальют мою птичку и я уйду на орбиту. Подрыхну на той стороне и буду вызывать шефа на этой. Вдруг он очнется.
— Начинайте заправку обоих «Ньяо». — Стив говорил дело, пока есть надежда, надо продолжать поиски. — Мы присоединимся к тебе чуть позже.
Дожидаясь возвращения Бена на кушетке в одной из административных комнат, Ольга поглядывала на удаляющийся луномобиль через экран-окно, на которое передавалась картинка с камеры над входом. Пока что ей удавалось не думать о Владе — в душе царило какое-то опустошенное спокойствие. Серые холмы, с почти неуловимым глазом цветовым оттенком, черное небо. Теперь это их дом. Тут есть вода и воздух, пока что есть немного еды. Тут можно ходить, и есть куда ходить. И пусть у них не самые лучшие соседи, да и дом этот украден, но выбора нет. Им придется выживать здесь, и защищать его, когда прилетят хозяева. Ольга откинулась на кровати и впервые за последние полгода вспомнила, какое-же это удовольствие — лежать, а не висеть.
Дверь распахнулась и на пороге появился Бен.
— Нашли? — девушка подскочила и бросилась к капитану, но тот лишь отрицательно покачал головой:
— Мы пролетели весь кратер, но никаких следов. Транспондер молчит — или он его не включил, или сломан.
— Курт считает, что Владу не удалось выжить, — тихо произнесла она, — ты тоже так думаешь?
— Чудес не бывает, Оль. Как бы там ни было, нам нужно продолжать поиски, — и Бен рассказал идею механика. Девушка вздохнула, расстроившись от того, что придется провести ночь на орбите. «Что с тобой», — одернула себя Ольга, — «Твой друг скорее всего погиб, а ты переживаешь из-за каких то неудобств». На глазах выступили слезы. Бен попытался обнять девушку, но та отстранилась, вытерев лицо ладонями.
— Я в порядке. — Успокоившись она продолжила, — мне страшно Бен, страшно от самой себя. Когда я думаю что Влада больше нет — да, его жаль, но и только, — она помолчала и добавила. — Из-за смерти Вея было больнее. Я стала бездушной.
Через открытую дверь доносились громкие голоса, крики и даже смех — похоже с прилетом обитателей «Звездного Моста» надежда выжить вернулась и сюда. Девушка выглянула за дверь — после тесных коридоров транспорта километровая пещера казалась огромным мегаполисом. Истощенные мужчины и женщины носили в выдолбленные в стенах склады провизию, привезенную их командой.
— Мы все привыкли к боли и смерти на транспорте, — послышался позади голос капитана. Он подошел ближе и Ольга взяла его за руку.
— Было немного грустно оставлять его, мы столько пережили вместе с этим кораблем, — тихо ответила она.
Бен усмехнулся.
— Совсем недавно ты его называла братской могилой и пожирателем душ.
— Так и есть, Бен, — она замолчала и задумалась. — Каждый из нас оставил ему часть души, он изменил нас, исковеркал и мы больше никогда не станем прежними. Но мне все равно было немного грустно с ним прощаться. Словно я прощалась с собой, той прежней, которая умела любить, смеяться и верить. Эта девушка навсегда останется вместе с синеглазым капитаном «Пингвина» заточенными в железном саркофаге в безмолвной тишине космоса.
— А мы?
— А мы будем жить дальше.
