Когда они поднялись вверх и застыли на заданной высоте, Петер сказал:
- Сначала повторим вчерашнее упражнение, скажем, раз десять. А потом перейдем к другому. Начали.
Виктория выполнила задание очень неплохо. Петер сдержанно похвалил ее, а потом сказал:
- Следующее упражнение. Квадрат на прежней высоте, подъем на пятьсот метров вверх, второй квадрат в противоположном направлении. Спуск вниз, квадрат. И так далее. Все углы прямые.
С этим упражнением Виктория провозилась дольше, чем вчера, но зато в конце выполнила его почти безупречно. Петер расплылся в улыбке.
- Молодец, - сказал он. - А ты расстраивалась. Завтра, если будет время, начнем отрабатывать сложные виражи.
- Я не устала, - сказала гордая Вероника.
- Посмотри вниз, - посоветовал Петер. - Видишь? Леруа прилетел. Так что придется садиться. Полетаешь пока одна, закрепишь усвоенное.
Он подошел к севшему грузовику. Леруа уже отдал команду грузовому роботу. Тот аккуратно доставал из трюма двухметровый серебристый цилиндр. Увидев Петера, Жан-Клод молча кивнул.
- Легко достали? - спросил Петер.
- Как сказал однажды не помню кто: когда есть, чем платить, трудностей становится намного меньше.
Петер покачал головой.
- Не могу понять, зачем вам это.
Леруа посмотрел на него.
- Я дал слово умирающему брату. Такие обещания нужно выполнять.
Робот погрузил двигатель на тележку и покатил с ней к ангару.
- Я могу чем-то помочь?
Леруа покачал головой.
- Ваша работа начнется завтра. Сейчас я поставлю двигатель и погоняю его на земле. А потом буду подгонять новый корпус.
Петер кивнул и пошел обратно. Он сел на скамейку и стал смотреть на полет Вероники. Девушка выполняла задание вполне уверенно. Способная девчонка, подумал Петер. Не зря Леруа пригласил ее к себе. Через полчаса девушка посадила бот и довольная, подошла к нему.
- Очень неплохо, - похвалил Петер. - Продолжим завтра с утра. А если Леруа успеет с машиной, тогда после обеда.
Вероника села рядом.
- Еще целых десять дней, а потом вы улетите. Жалко.
- Отпуск на то и отпуск, чтобы заканчиваться. А на место нужно прибыть вовремя. Армия - не то место, где можно шутить.
- Армия, - Вероника завистливо вздохнула. - Эх, были бы у меня документы об окончании...
- Закончить Училище никогда не поздно, - философски заключил Петер. - А чем она тебя так привлекает?
- Армия - это... армия! - Вероника явно не знала, как сказать, но видно было, что это ее заветная мечта. - Даже просто оказаться там и то здорово. А если набраться опыта и попытаться попасть в Отряд...
- В какой Отряд?
- А вы разве не слышали?
- Ну, ходят разные слухи...
- В вооруженных силах есть особый Отряд. Элитный отряд. Его командир не подчиняется никому.
Петер рассмеялся.
- Я ведь военный пилот, Вика. Это просто глупости. Ты же говоришь про вооруженные силы.
- Ну, может только одному командующему, какая разница. В нем собраны самые лучшие воины. Десантники - все имеют ордена за огневые схватки, все мастера боя.
- Ну и ну. Какие же там пилоты? - Петер изо всех старался не улыбнуться. Народная молва в очередной раз порадовала своей необузданной фантазией. - Должно быть, сплошные ассы?
- Конечно. Но самый лучший, это их шеф-пилот. Он вообще наполовину не человек. Центр Аэронавтики изготовил для него специальную машину. Она одна такая, на всем свете. Черная Смерть. На ней он однажды в одиночку сбил тройку роботов.
Петер покачал головой.
- Я тоже слышал какие-то сплетни, насчет роботов. Но по-моему, там фигурировала обыкновенная машина.
- Такого просто не может быть, - уверенно сказала Вика. - На обычной машине роботов не собьет даже Старик.
- Какой старик?
- Это его прозвище. У них там вообще у всех прозвища: Медведь, Малыш, Граф. Бешеный.
- Бешеный - это наверное командир?
- Вовсе нет. У командира нет прозвища, его никто не знает.
Петер рассмеялся.
- Вика, ты ведь сама понимаешь, что это полная ерунда. Если и есть какой-то отряд, то все обстоит совсем иначе.
Девушка вздохнула.
- Наверное. Но так хочется... Ведь с пустого места слухи не появляются! Эх, посмотреть бы, как летает этот Старик. Хоть одним глазком.
Петер дружески взъерошил ей волосы.
- Может еще и посмотришь, не унывай. В жизни, знаешь, всякое бывает. Только нужно стараться, чтобы тебе не было перед ним стыдно. Пойдем спать?
Виктория умоляюще посмотрела на него.
- А может, еще немного полетаем? Я не устала.
Петер покачал головой.
- Ну что с тобой делать. Хоть и не стоит так перегружаться, придется уступить.
Он встал со скамейки и надел шлем.
- Поднимай машину.
1
Аллан чуть не проклял тот день, когда к нему пришел этот человек. Потом он правда понял, что ошибся, но тогда... День не задался с самого начала. Сначала ему положили на стол недельные сводки, пришедшие от аналитиков. Сказать, что они были неутешительными, значило не сказать ничего. На красивых объемных графиках вырисовывался полный провал и только резкие и незамедлительные действия помогли сначала отодвинуть его, а потом постепенно свести на нет. Затем ему пришлось разбираться с тремя неудачными вояками, которые умудрились поцапаться с бандой Сильвера. Конечно, это не означало, что такие дела сойдут Сильверу с рук. Но чуть не довести дело до стрельбы на улице... За такое следовало наказывать достаточно строго, что Аллану и пришлось проделать. А потом перед ним появился Младший брат.
Дверь в кабинет неслышно распахнулась и перед ним предстал Борхем. Алан не терпел роботов, живой дворецкий работал у него более тридцати лет. Впрочем, что значит работал? Борхем начал жить в семье Веласкесов задолго до рождения самого Аллана и он прекрасно помнил, как отец, умирая, сказал: Я ухожу спокойно, с тобою остается Борхем. Он сам выбрал должность дворецкого, хотя Аллан предлагал ему любую на выбор. Аллан доверял ему безоговорочно.
Борхем негромко сказал:
- К вам посетитель, - и отошел в сторону.
В кабинет легкой походкой прошел парень лет тридцати. На ногах - легкие кроссовки, потертые серые брюки, рубашка с закатанными рукавами. Короткий ежик светлых волос. Слегка скуластое лицо. Светло-серые, чуть прикрытые глаза и легкая блуждающая улыбка.
Парень дождался, когда кресло полностью раскроется и не глядя протянул дворецкому спортивную кепку с длинным козырьком. Потом мягко сел. Борхем принял головной убор с коротким полупоклоном и вышел из кабинета, бесшумно затворив тяжелую дверь из настоящего резного дуба.
