– Узнать?.. – не оборачиваясь, отозвался Карпински. – Узнать удалось много, вот только...
Он не договорил, склонившись над клавиатурой, но Бабичев уже пришел в себя:
– Что – «только»?! – гораздо тверже потребовал он.
– Да вот такое впечатление создается, что вы, господин капитан, оставили там, в глубине... бомбу! Радиоактивное излучение подпрыгнуло аж в четыре раза, и температура начала быстро повышаться! Да и давление скачет... даже на глубине в три километра. Командир линкора приказал нам убираться с планеты, а я хочу немного подождать... Посмотреть, как дальше ситуация будет меняться!..
– Посмотреть?!! – взревел Бабичев, поднимаясь на ноги. Было непонятно, куда делись его слабость и хрипота. – Нет, наука, ты хочешь четырнадцать жизней здесь положить!!
В один момент он оказался позади сидящего за компьютерной панелью профессора и буквально выбросил того из кресла. Затем, схватив микрофон громкой связи, он вдавил клавишу на пульте компьютера и проорал в микрофон:
– Всем немедленно вернуться на борт «стрижа»!!! Повторяю, всем немедленно вернуться на борт «стрижа»! Десантникам, сопровождающим ученых, обеспечить их своевременное возвращение!! Объявляется пятнадцатиминутная готовность к старту!!!
Спустя двенадцать минут все десантники собрались на борту бота. Оба физика тоже были на месте. А на дне котловины уже начал плавиться аммиачный снег. Бот оторвался от начавшего проваливаться наста и свечой пошел вверх и в сторону от широкого ледяного кольца котловины, и когда он достиг высоты в двенадцать километров, из середины проваливающейся впадины вслед ему плюнуло кипящим водородом!!
Спустя двадцать минут «стриж» благополучно опустился на причальную палубу линкора, а еще через два часа в кабинете командира линкора собрались пять человек.
Когда все приглашенные устроились, Вихров, сидевший за рабочим столом, оглядел собравшихся и негромко проговорил:
– Господа, я счел нецелесообразным собирать расширенное совещание. Те, кто здесь собрался, наилучшим образом владеют вопросом, который мы должны обсудить, и на их мнение не будет влиять... ну, скажем, личный интерес. Произошло нечто непредвиденное – группа профессора Карпински, планировавшая оставаться на поверхности планеты в течение пятнадцати суток, была вынуждена срочно эвакуироваться. Однако усилиями капитана Бабичева ей удалось проникнуть на глубину более пятидесяти километров и произвести обследование происходящих там процессов. Господин профессор, прошу вас, сообщите, что удалось выяснить.
Карпински задумчиво потер пальцами подбородок и начал говорить, осторожно подбирая слова:
– Действительно, я вынужден согласиться, что... э-э-э... методика, предложенная капитаном Бабичевым, оказалась чрезвычайно эффективной, хотя поначалу его идея показалась мне... э-э-э... неразумной. Я приношу господину капитану свои извинения и... э-э-э... свое восхищение его экстраординарными усилиями на благо науки...
– Господин профессор, давайте к делу, – перебил его командир линкора. – Свое восхищение вы выскажите капитану Бабичеву после.
– Да-да... – тряхнул головой профессор, словно бы извиняясь перед собравшимися. – Так вот... о результатах. Нам удалось узнать, что атмосферные катаклизмы, происходящие на этой планете, напрямую связаны с процессами, идущими глубоко под ее поверхностью. Анализ информации, собранной с помощью капитана Бабичева, дает возможность сделать следующие, довольно аргументированные выводы. Котловины, над которыми формируются наблюдаемые нами смерчи, являются верхней частью скважины. Диаметр таких скважин варьируется от одного километра до трех, а вот глубина практически одинакова – около пятидесяти километров. Сама скважина забита рыхлым аммиачным льдом. По мере погружения в недра планеты повышаются температура и давление, причем в верхней части скважины температура повышается незначительно, зато давление растет быстро. Это приводит к тому, что жидкий водород, содержащийся в... э-э-э... если можно так выразиться... грунте, переходит в металлическое состояние. Этот факт особо заметен в стенках скважины. В самой скважине процесс металлизации водорода сдерживается, похоже, именно температурным фактором, хотя и здесь металлический водород присутствует. На глубине около сорока километров температура окружающей среды повышается настолько, что лед переходит в метастабильную фазу, а затем в жидкую фазу. Именно в этом... э-э-э... так сказать... слое располагаются парные поля очень сложного состава. Каждое из этих полей имеет многослойную структуру, причем вектор каждого из этих слоев строго ориентирован внутри поля. Таким образом, пространство между этими многослойными полями подвергается своеобразному воздействию, которое приводит к преобразованию поступающего в это пространство вещества. Мы пока не можем сказать, во что именно преобразовывается вещество, но... э-э-э... похоже, там происходят субатомные процессы, ведущие к созданию... э-э-э... органики! Возможно, не слишком сложной, но... э-э-э... тем не менее!..
Профессор оглядел присутствующих, внимательно слушающих его, словно желая убедиться, что те понимают, о чем он говорит.
– Так вот, – продолжил Карпински после короткой паузы, – пространство между этими многослойными полями имеет два, я бы сказал, «рукава», представляющих собой очень тонкое поле Шлозгера конфигурации «цилиндр». По одному из этих рукавов подводится... сырье, если можно так выразиться, а по другому отводится «готовая продукция»... Нет, – быстро поправился профессор, – это скорее полуфабрикат, потому что поступает он в самый низ рассматриваемой нами скважины, где расположена еще одна пара многослойных полей гораздо больших размеров и мощности. Достаточно сказать, что пространство между этими полями имеет объем в несколько кубических километров и, похоже, может еще увеличиваться за счет удаления этих полей друг от друга! Под воздействием этих многослойных полей между ними создается некая, не совсем для нас понятная структура... – На секунду профессор умолк, словно не зная, как проще охарактеризовать эту структуру. – ...Скажем так, сложный симбиоз органики и неорганики на основе кремнесиликатов. Причем сырье для создания органической составляющей поступает от малых пар полей, а для неорганической составляющей – из недр планеты, где, судя по полученной радиометрии, идет управляемый термоядерный процесс! Короче, похоже, именно между этими двумя гигантскими, явно искусственными полями создается тот самый объект, который действующая над скважиной атмосферная катапульта пытается выбросить в космос!.. И объект этот очень сложен по своему составу и строению!
