Дорога до планеты обернулась свадебным путешествием. Все было прекрасно. Так прекрасно, как бывает только в сказке. И сама свадьба… Это было целое представление. Церемония растянулась на полдня. Большую ее часть невеста, однако, так и не увидела, просидев взаперти в присутствии его матери, тетки и двух каких-то старух. На свадебный пир ее позвали только для того, чтобы она по очереди приветствовала всех родственников мужа, станцевала перед ними — и ушла. В спальню. Ждать, пока ее супруг присоединится к ней.
— После свадьбы… все изменилось…
Да, практически сразу, в первую ночь, когда выяснилось, что она должна предварительно исполнить какой-то обряд. Обряд, о котором ее не предупредили и который, как выяснилось, состоял из применения особенных сексуальных практик. «Я брал за себя не девственницу, зная, что она успела всему научиться у остальных мужчин и мне не придется за тебя краснеть! — чуть ли не кричал Сайдар. — А ты, оказывается, ничего не умеешь… Чему тебя только учили твои горе-любовники? А были ли они у тебя вообще?»
Он взялся было за учение сам, но охладел после нескольких «уроков», поскольку ученица не достаточно старалась доставить ему удовольствие. Она вообще вела себя не так, как должна была вести себя его жена. Отговорки, что Ольга выросла на другой планете, в другой культурной среде, не принимались. «Ты знала, на что шла!» — у мужа был один ответ на все.
Постепенно он стал все больше и больше распоряжаться ее жизнью. Ольга все должна была делать если не по расписанию, то по раз и навсегда заведенному порядку — с утра медитации и занятия искусством, потом присмотр за уборкой в доме, затем шопинг в компании двух-трех достойных дам, после шопинга визиты вежливости и прием гостей. А после того, как за последним гостем — вернее, гостьей, которая обязательно приходила со своей «достойной дамой», — наступало время подготовки к возвращению мужа. Ужинать без него было нельзя. Сиди возле накрытого стола и жди. Если он задержался — не упрекай, встреть ласково, приласкай, накорми, ублажи, развлеки милой беседой или танцами и пением, если он пожелает. И только потом, когда супруг сыт и доволен, можешь с ним поговорить… пока не настанет пора идти в постель. В постели делай все, что скажет муж.
И так каждый день.
Ольга задыхалась в этой атмосфере. Ей хотелось выйти из дома, куда-нибудь съездить, но муж запрещал. При этом он почти никогда ее не ударил — рукой. Но жестокие слова, срывавшиеся с губ, ранили гораздо больнее.
«Подумай сама, что ты просишь! Ты хочешь, чтобы мы посетили курорт. Но там могут встретиться мои друзья и деловые партнеры или партнеры моих друзей. Они будут оценивать тебя, а ты еще не до конца освоила методику «волнистого пресса» и знаешь не так много песен. Да и танцуешь пока… Нет, мне все в тебе нравится, даже эта твоя неуклюжесть. Но подумай сама, что ты станешь чувствовать, если ты не понравишься моим знакомым? Тебе будет плохо, больно и обидно. А также плохо, больно и стыдно станет мне. Мой бизнес может рухнуть. И из-за чего? Из-за того, что моя жена недостаточно обучена!.. Нет, нет и нет. Мы никуда не поедем. Я не желаю подвергать тебя такому испытанию. Может быть, через год. Когда ты, наконец, научишься чему-нибудь полезному…»
— Я не хочу это вспоминать!
Она пыталась бороться. Кончилось все тем, что ее подвергли домашнему аресту. За нею следили. Слуги копались в ее вещах, донося хозяину обо всем. Сайдар стал груб, упрекал ее за малейший промах. Он стал ее наказывать. Нет, по-прежнему не бил и не морил голодом, но окончательно перестал с нею считаться. «Ты передо мной виновата, вот и сиди дома. А я отправляюсь развлекаться! И — нет, тебе нельзя даже спрашивать меня, куда и с кем я иду!»
И Ольга убежала. Убежала, несмотря на то, что так называемые подруги ей отчаянно завидовали. Убежала, несмотря на то, что ей все советовали быть с мужем мягче, ласковее, попросить прощения, признать свою вину и обещать исправиться. Она проникла в кучу отбросов, которые вывозили из поместья раз в три дня и растворилась в столице.
— Мне помогло то, что у меня сохранился второй паспорт. Незадолго до свадьбы я его потеряла… или думала, что потеряла. Мне выписали дубликат… который потом отобрал муж. А старый внезапно нашелся… за подкладкой жакета.
Ее старые вещи Сайдар приказал выкинуть на помойку. Ольга в самый последний момент кинулась к мусорным бакам. Ей повезло — жакет лежал сверху. Он был фиолетовым. Сайдару не нравится этот цвет… Схватив его за полу, она прощупала сквозь ткань плотный прямоугольник.
— На планету я прибыла уже под фамилией мужа. И когда предъявила в банке паспорт с фамилией Крыжановская, это никого не удивило — никто не знал, кто я на самом деле. Я взяла микрокредит, который рассчитывала погасить с первой зарплаты врача. Мне хотелось найти подходящую экспедицию, которая убиралась бы с этой планеты. И подвернулись вы…
Варвич только покачал головой. Надо же, действительно все сложно!
— И как ты собиралась… дальше?
— У меня было время подумать, — Ольга невесело усмехнулась. — Я рассчитывала на обратном пути сойти, не долетая планеты. Получить зарплату, погасить часть долга и найти другой корабль, который улетал бы в другую точку Галактики. На обратном пути я собиралась повторить тот же маневр…И так далее. Я не думала, что меня так быстро вычислят. Думала, что у меня есть в запасе хотя бы несколько дней…
— А как ты думаешь поступить… ну… теперь, когда все открылось? — затаил дыхание Варвич. От ее ответа зависело так много…
— Не знаю. Но к мужу я не хочу возвращаться. Он не только меня не отпустит. Он… Я не знаю, как себя ведут все эти принцы крови и наследники громких фамилий. Наверняка, он сочинит историю, как я его обокрала и удрала с любовником, чтобы предаваться разврату и проедать его деньги. Воровство, побег, супружеская измена… Достаточно для смертной казни.
Варвич тихо зарычал. Пальцы руки, обнимающей женщину за талию, словно налились свинцом, вжимаясь в плоть.
— Это… это… Ты права, мы только наемники, но… что я могу для тебя сделать?
Ольга пошевелилась. Эти крепкие мужские объятия слишком ярко напоминали другие — властные и решительные.
— Ничего. Просто не мешать. Ты… вы и так уже…
Они подарили ей несколько дней свободы и надежду на то, что у нее есть шанс начать все сначала. Второй шанс стать счастливой…
— Хочешь, я сделаю тебя вдовой?
Она вздрогнула, словно ее ударили. Повернулась, пытаясь разглядеть глаза Примека, прочесть их выражение.
— Нет. Ты не сможешь. И никто не сможет. Ты погибнешь, а он…
— Но тогда что?
— Просто, — поколебавшись, Ольга положила на плечо Примеку здоровую руку, — помогите мне осуществить мой план. Выплатить кредит и потом улететь на Луну. Если я успею принять подданство Старой Земли и назовусь землянкой, правительство Старой Земли меня не выдаст. И Сайдар не пойдет на дипломатический скандал, ведь Хакашия не входит в Союз Двадцати Миров, как Старая Земля. Да, у меня не будет шансов повидать другие планеты. Мне придется всю жизнь провести на Старой Земле, а через пару лет в обязательном порядке принять участие в программе размножения… Но это лучше, чем быть женой Сайдара аб’Ляма. Помоги мне, пожалуйста.
Несколько секунд в пещере царила тишина, нарушаемая только редким плеском волн да прерывистым дыханием мужчины, и женщина дорого бы дала за то, чтоб здесь быть хоть чуточку светлее, чтобы можно было рассмотреть выражение его лица. Но потом Варвич вдруг резко отстранил Ольгу, так, что она чуть не упала.
— Жди здесь.
И почти без всплеска, оттолкнувшись от камня, нырнул. Она осталась одна, наедине с темнотой, тишиной и своими страхами.
Кибер-ищейка добралась до обрыва и остановилась, закрутившись на месте. Пес потерял след и нуждался в перепрограммировании. Ну, или в коррекции курса. Подоспевший первым Махур досадливо поморщился. Да, хотел сэкономить, а получилось, как всегда. Но это была обычная практика в такого рода делах — использовать устаревшие модели. С одной стороны, есть, на что свалить вину за провал операции — мол, робот устарел, пора менять! — а с другой в случае удачи можно раскрутить благодарного клиента на «премиальные» в виде новой машинки. Ну, или, в крайнем случае, если клиент попался жадный, на апгрейд старой.
