— А Красавчик? Где Стас? Я не видел его нигде!
— Не знаю! Наверное, его заперли в трюме, что он не помешал твоей казни!
— Я его поищу! — сказал Сашка, тяжело вставая. — А вы со Стантом пока осмотрите каюту капитана!
— Уже осматриваем! — раздался откуда-то снизу голос бессмертного. — И уже есть интересные находки!
— Потом расскажешь! Я сначала пойду Стаса поищу!
Красавчик отыскался не сразу.
— Стас! Стас! — эпизодически громко кричал "второгодник", надеясь, что Красавчик услышит его голос и как-то даст о себе знать. О другой возможной причине его отсутствия на палубе даже не хотелось думать.
Заречневу пришлось обшарить почти весь корабль, прежде чем он догадался поискать своего друга в подпалубных помещениях, скрытых за прочными дверьми и мощными запорами.
Тихий стон из-за одной из таких прочных дверей подсказал "отмороженному", где может находиться его друг.
Сашка выбил дверь одним мощным ударом здоровой ноги, метнулся внутрь.
Стаса он увидел сразу. Красавчик сидел на полу, привязанный к мачте, спиной к ней. Его глаза закрывала темная повязка, а из живота…. торчала рукоять Сашкиного тесака.
— ….твою мать! — смачно выругался Заречнев. Он метнулся вперед, сдернул платок с головы друга. Стас медленно поднял голову.
— А я думал, что это ты меня! — едва слышно прошептал он, глазами показывая на клинок в своем животе. — Ты скажи…. Ты скажи мне — такие раны твое снадобье тоже залечивает, да?
— Да! — твердо сказал Сашка, отводя глаза и не переставая распутывать веревки за его спиной. — Сейчас вынесу тебя на палубу, и ты сразу начнешь поправляться!
Стас улыбнулся кончиками губ, ни ничего не ответил.
Стант и Маяла всё поняли без Сашкиных объяснений.
— Нужно вынуть нож! — сказала Маяла, направляясь к лежащему Красавчику. — Это облегчит его страдания.
— Нет! — остановил её бессмертный. — Крови он потерял немного, а клинок пока хоть как-то сдерживает движение кишечных масс. Если вынуть нож, то у него очень быстро начнется перитонит. Он умрет от болевого шока до того, как мы попадем на корабль.
— Сколько времени нам идти до острова?
— До острова — часов двенадцать, если не врет навигатор Ми-Хаила, и еще столько же — до пещеры, которая служит временным убежищем для нашего корабля.
— Ты сказал — навигатора? Откуда у пирата навигатор?
— Откуда — не знаю, но у Ми-Хаила он есть. Точнее — был! Пойдем, я всё покажу!
— Нет! Давай сначала поможем Стасу! У вас есть какое-нибудь обезболивающее?
Бессмертный неожиданно замялся.
— Есть! — наконец, изрек он. — Но только одна доза. Я приберегаю её для особого случая.
— А этот случай, что — обычный?
— В какой-то мере — да!
— А-а-а! — осенила Сашку неожиданная догадка. — Эта доза — для тебя лично, так? Если что-то случиться с тобой?
— Да! — с трудом выдавил из себя Стант.
— Тебе придется её вколоть Стасу! — твердо сказал Александр, глядя прямо в глаза бессмертного. — А иначе….
— Что иначе? — вспылил Стант. — Иначе ты меня зарежешь? Или….. Как тогда, на Айсхаусе?
— Нет! — опустил глаза Заречнев. — Ты знаешь, что я никогда не подниму руку на чело…. На существо, много раз спасавшее мне жизнь.
Станта передернуло от слова "существо", однако он смолчал.
— Если ты не поможешь сейчас моему другу, я перестану считать тебя своим товарищем!
— Но это же неправильно! Болеутоляющее может потребоваться не только мне, но и Маяле! Согласись, жизни бессмертного и принцессы Великой Империи важнее, чем жизнь простого рекрута, тем более — бывшего!
— Только не для меня! — опустил голову "отмороженный". — Я думаю, точнее сказать, убежден: все жизни одинаково важны — смертных, бессмертных, правителей, солдат, принцесс, рекрутов…. Что бы там ни думали о себе сильные мира сего, пред Всевышним мы равны все. Впрочем, это только мое мнение. Поступайте, как хотите….
Заречнев отвернулся, направился к Красавчику. Он опустился возле него на колени, виновато посмотрел в его глаза. Стас был в сознании и отчетливо слышал, о чем спорили между собой Сашка и его друзья.
— Если я не выживу, — прошептал он, глядя в глаза "второгодника", — то похороните меня где-нибудь на земле. Только не бросайте в море, этим ужасным рыбам!
— Ты выживешь! — твердо пообещал Красавчику Сашка. — Рана неопасная. Крови немного, а дрянь из кишок не выпускает он! — взгляд Заречнева коснулся рукояти его тесака. — Ты только наберись терпения, и всё будет хорошо!
Стас долгим взглядом посмотрел в глаза Александра. Он, очевидно, хотел найти в лице Заречнева что-то такое, что подсказало бы ему, что "второгодник" ему лжет, пусть даже из самых благих побуждений; не нашел. Он облегченно закрыл глаза, расслабился.
— Клинок нужно вынуть! — раздался из-за спины голос Маялы.
— Но — почему?
— Твой раненный друг дышит, палуба под ним качается; всё это неизбежно травмирует его кишечник о лезвие внутри него. Острый металл внутри его тела вызовет новые раны, а это неизбежно усилит кровотечение! Особенно опасным его состояние станет, когда мы понесем его на берег!
— Но я слышал, что при ранении в тело холодным оружием клинок лучше не трогать!
— Да, такое тоже возможно, если человек ранен в грудь! Грудная клетка не столь подвижна, как мягкие ткани живота. Нож из его тела лучше убрать!
— Хорошо! Но прежде нужно ему сказать об этом! — поколебавшись, всё-таки согласился с доводами Маялы Александр.
— Не нужно! — тихо отозвался Красавчик. — Я всё слышал! Вытаскивай свой тесак, наконец! Только принесите какую-нибудь чистую тряпочку, чтобы я рану зажал!
Заречнев сделал всё так, как просил его друг, одним сильным движением удалил из тела своего товарища свое смертоносное оружие. Стас Костров при этом не издал ни звука, только еще сильнее побледнел….
— Александр! Хочешь знать, как легендарный пират Жемчужной Россыпи — неуловимый Ми-Хаил подбирал себе жертвы и уходил из западней и ловушек?
Сашка обернулся к Станту, непонимающе посмотрел на него. Наконец, до него дошел смысл сказанного, он утвердительно кивнул.
В каюте капитана бессмертный указал ему на большой серый глобус, установленный на прочной, но легкой металлической подставке.
— Как ты думаешь, что это такое?
— Глобус! Не Земли — точно! Очевидно — Жемчужной Россыпи! Но мне сложно судить, я ни разу не видел очертания берегов и расположение архипелага.
— Да, ты прав! Это, действительно, довольно большая модель этого мира. Однако это не все! — с лукавинкой в глазах произнес Стант, направляясь к серому шару. Он наклонился к подставке, коснулся какого-то незаметного рычажка.
