сказать мне с тех пор, как они здесь появились, – сказала я Гипатии. – Давай, выкладывай.
Она удивленно посмотрела на меня:
– Что выкладывать, Клара?
Я рявкнула:
– Говори! Они это делали?
У нее на лице появилось отвращение.
– О да, милая, вне всяких сомнений. На всем пути сюда. Как собаки во время течки.
Я посмотрела на стаканы, чашки, на сиденья, которые только что были заняты.
– Я отправляюсь на корабль. Прибери здесь, пока меня не будет, – приказала я и взглянула на себя в зеркало.
Что ж, ничего особенного, верно? Что мне до того, что Билл спит с Дениз или со многими Дениз, когда меня не бывает рядом? Я ведь не собиралась замуж за этого парня.
VII
Когда я вернулась на корабль корпорации «Феникс», никого из членов экипажа в шлюзе не было, но я слышала их голоса. Все они собрались в столовой, смеялись и возбужденно разговаривали. Войдя, я увидела, что в помещении темно. Все смотрели на изображения, которые одно за другим показывал Ганс. Никто не заметил моего появления.
Я незаметно пристегнулась и осмотрелась. Увидела и Билла, и приемник его спермы. Они прикрепились в разных местах, Дениз болтала с Мейсоном-Мэнли, Билл что-то говорил в диктофон. Мейсон-Мэнли возбужденно хватал Дениз за плечи – очевидно, под влиянием момента, – но ей это явно нравилось. Если Билл и заметил это, то, по-видимому, не обратил внимания. Но Билл вообще не ревнив.
До последнего времени мне казалось, что я тоже.
Что ж, дело не в ревности. А в… ну, в хороших манерах. Если Биллу хочется время от времени укладывать в постель шлюшку, это его дело, но ему не стоило тащить ее с Земли и совать мне в лицо.
Примерно в метре от меня на картины смотрел Марк Рорбек. Выглядел он не таким мрачным, как обычно. Увидев наконец меня, он помахал рукой и воскликнул:
– Посмотрите, мисс Мойнлин! Дирижабли!
Так что мне пришлось повернуться и посмотреть на изображение. Рорбек показывал на участок одного из океанов планеты крабберов. Большую часть поверхности закрывали облака, но в некоторых местах они расходились. И под ними виднелись восемь толстых серебристых сосисок в строю клином. Слишком одинаковых по форме и плотных, чтобы быть облаками.
– Именно эти объекты мы наблюдали раньше, мисс Мойнлин, – сообщил мне голос Ганса. – Теперь мы можем различить индивидуальные элементы. Это, несомненно, артефакты.
– Конечно, но почему вы считаете, что они в воздухе? Может, это какого-то рода корабли? – спросила я и тут же добавила: – Нет, не надо отвечать. – Я уже и сама поняла. Если бы это были корабли, они оставляли бы след на поверхности воды. Это были воздушные суда. И я задала другой вопрос: – Как вы думаете, куда они направляются?
– Минутку, – сказала Джун Терпл. – Ганс, покажи мисс Мойнлин всю проекцию.
Участок океана исчез, его место занял шар планеты крабберов – голубые моря, серые массивы суши. Над океаном располагались восемь маленьких овалов, намного увеличенных в масштабе. От них на северо-восток уходила серебристая линия; другая линия, золотая, минуя терминатор ночи и дня, вела на юго-запад. Терпл сказала:
– Похоже, дирижабли прилетели с группы островов в конце этой золотой линии, и направляются они к континенту в форме гантели справа. К несчастью, этот континент далеко на севере и мы не можем получить хорошее изображение, но Ганс увеличил изображения островов, откуда прилетели дирижабли. Ганс?
Шар исчез. Мы смотрели на одну из зеленоватых инфракрасных картин: береговая линия, залив – и что-то горит на берегу залива. И опять очертания охваченной огнем области показались неестественно геометрическими.
– Мы полагаем, мисс Мойнлин, что это почти несомненно поселок, – сообщил Ганс. – Похоже, он пострадал от какой-то катастрофы, аналогичной той, что мы наблюдали на континенте, который сейчас скрывается из виду.
– Что за катастрофа? – спросила я.
Ганс виновато ответил:
– У нас просто еще недостаточно данных, мисс Мойнлин. Можно предположить сильный пожар. Я уверен, мы поймем, когда разрешение станет выше, – возможно, через несколько часов. Я буду вас информировать.
– Пожалуйста, – согласилась я. И неожиданно услышала собственный голос: – Думаю, я вернусь на свой корабль и немного полежу.
Билл расцвел и начал отстегиваться от стены. Я посмотрела на него и покачала головой.
– Прости, я всего лишь хочу отдохнуть, – сказала я, – последние дни были очень утомительными.
Конечно, я слукавила. Я не хотела отдыхать. Просто хотела побыть в одиночестве или хотя бы в обществе Гипатии, что, в общем, одно и то же.
Когда я вернулась к себе на корабль, Гипатия встретила меня по-матерински.
– Слишком много народу, милая? – спросила она. – Приготовить тебе выпить?
Я помотала головой, отказываясь от выпивки, но в остальном она была права.
– Забавно, – заметила я, растягиваясь на диване. – Чем больше вокруг меня людей, тем хуже я себя чувствую.
– Люди из плоти, как правило, очень скучны, – согласилась она. – А как насчет чашки чая?
Я пожала плечами и сразу услышала звуки деятельности на кухне. У Гипатии немало недостатков, но она отличная мама, когда я в этом нуждаюсь. Я снова легла на диван и уставилась в потолок.
– Знаешь что? – спросила я. – Кажется, мне пора поселиться на острове.
– Конечно, ты можешь это сделать, – дипломатично ответила она. Но потом, поскольку это все-таки Гипатия, добавила: – Давай посмотрим. Когда ты в последний раз там оказалась, ты провела на острове восемь дней, верно? Примерно шесть месяцев назад.
Она опять заставила меня обороняться. Я сказала:
– У меня были неотложные дела.
– Конечно. Затем предыдущий раз – тогда ты оставалась не так долго, всего шесть дней. И это было год назад.
– Я тебя поняла, Гипатия. Поговорим о чем-нибудь другом.
– Конечно, босс. – Она послушалась. И заговорила на любимую тему: о том, что произошло с моими многочисленными предприятиями и вкладами за последние несколько часов. Я ее не слушала. Допив чай, встала.
– Немного расслаблюсь в ванне.
– Сейчас приготовлю, милая. Получены новые изображения с планеты крабберов. Если хочешь, я покажу их тебе, пока ты отдыхаешь.
– Почему бы и нет?
К тому времени, как я разделась, большая ониксовая ванна была уже полна и температура, как всегда, оптимальная. Я закрыла глаза и легла в ароматную мыльную воду, которая заставляет меня чувствовать себя снова здоровой и довольной. Я так поступала тысячи раз, и иногда с успехом.
Это оказался как раз один из таких случаев. Горячая ванна сделала свое дело. Я почувствовала, что уплываю в желанный спокойный сон…
И тут мне в голову пришла случайная мысль, и я утратила ощущение довольства и покоя.
