ТЕНЖЕ
Второй наместник Тагана
Часть 1
Молчаливое недоверие
Пролог
— ...Поскольку состояние здоровья не позволяет мне служить Его Величеству Конраду и армии Империи, я прошу вас удовлетворить мою просьбу об отставке.
Арек попытался подняться с пола — согласно церемониалу
прошение об отставке надо было подавать, опустившись на одно колено. Нога, по кусочкам собранная лучшими лекарями Империи, в очередной раз подвела своего хозяина. Он качнулся,
теряя равновесие, и почувствовал, как твердые пальцы подхватывают его под локоть.
Принц Эдвард помог ему встать и тронул за подбородок, позволяя, а вернее вынуждая взглянуть себе в глаза. Жест был почти непристойным, на грани оскорбления, но сын императора считал себя вправе касаться подданных так, как ему хотелось.
— Вы по-прежнему скорбите по усопшему супругу? —
вкрадчиво спросил он у Арека. — Неужели не нашлось того, кто развеет вашу тоску и согреет ложе? Сколько вы уже вдовеете?
— Больше года.
— Прячетесь от соотечественников в каком-то захолустном поместье, игнорируете бывших сослуживцев и не общаетесь с родственниками...
«Ты мне назначение должен дать, а не сопли по стенам размазывать! — опуская ресницы, подумал Арек. — И не распускать руки! А то я могу и не выдержать...»
— Такую красоту нельзя скрывать от мира, — палец вновь проехался по подбородку, чуть касаясь нижней губы. — И поэтому... Поэтому я рад сообщить, что император Конрад не принимает вашей полной отставки. Из армии вас увольняют в запас по состоянию здоровья. Но вы переходите на гражданскую службу и получаете свой первый пост.
Пауза и очередное поглаживание затянулись, и Арек с трудом подавил желание лязгнуть зубами.
— Указом его Императорского Величества вас назначают наместником колонии Таган
. Вам вернут браслеты — планета до сих пор относится к разряду «необузданных». Первый
наместник Тагана совершил несколько ошибок, извратив обычную политику в отношении захваченных планет. Он игнорировал советы своего директора канцелярии...
Разглагольствования Эдварда Арек уже не слушал.
Ни колония Таган, ни политика, ни чужие ошибки его не интересовали. Долгожданная фраза: «Вам вернут браслеты» заставила его прикрыть глаза от удовольствия. Он устал увствовать себя неполноценным: лишение усилителей магии порождало непривычную для военного беззащитность, доводило до бешенства и заставляло жить отшельником вдали от друзей и второй столицы.
Что касается назначения... Наместником, так наместником. Делать он все равно ничего не собирался: для чего тогда советники, спрашивается?
Саша
Служебный вход кафе был открыт. Александр вошел в коридорчик, сбросил капюшон куртки и стряхнул капли ледяного дождя. Пара минут на то, чтобы согрелось лицо и окоченевшие пальцы, и можно тащить мешки с мусором в контейнеры. А пока... Чтобы потянуть время, он выглянул в зал и кивнул хозяину, копошившемуся возле стойки.
— Пришел? — нахмурился Георг. — Подойди сюда, мне надо с тобой поговорить.
«Что за день такой? — досадливо подумал Саша. — Ботинки порвались, дождь как из ведра, карточки на крупу не отоварили, теперь еще Георг надумал речи толкать. Сейчас на полчаса заведется, а я потом до комендантского часа домой добраться не успею».
Он расстегнул куртку — согрелся, аж жарко, и подошел к боковой дверце стойки, искоса оглядывая зал. Занят оказался только один столик в нише. Видимо, плохая погода отпугнула
и без того немногочисленных посетителей. Но убытки Георгу не грозили. Развалившиеся на угловом диванчике кеннорийцы пили марочный коньяк: судя по бутылке, один из самых дорогих.
И закусывали его не дешевыми овощными салатами — запах жареного мяса заставил Александра сглотнуть слюну.
— Хоть бы расплатились... — пробурчал Георг, перехватив его взгляд в сторону ниши.
— Да эти-то расплатятся, — мрачно проговорил Саша. —
Зачем им мараться? За столом сидели не сопляки, способные из озорства или
пья ного задора сбежать, оставив хозяина сокрушаться над неоплаченным счетом. Взрослые мужики — одному лет под сорок, второй немного моложе. Оба в гражданском: вечерняя пьянка не повод щеголять в форме. Но массивные золотые браслеты, охватывающие запястья, сразу и безоговорочно доказывали, что это маги. Военные маги, бойцы, и не рядовые бойцы Имперской армии. Пришельцы из другого мира,
захватчики, победители, поставившие Таган на колени и методично дрессирующие новую колонию прыгать по щелчку и вежливо уточнять: «Достаточно высоко?».
Александр понял, что тепло и вкусные запахи заставили его расслабиться и потерять привычный контроль. Он загляделся на магов: слишком открыто, слишком пристально. И получил ответный изучающий взгляд. На него смотрел второй — более молодой кеннориец с правильными чертами лица, напоминающий холодную античную статую с глазами из драгоценных камней.
Длинные темные волосы красавца были скручены и собраны заколкой на затылке, оставляя торчащий вверх умилительный хохолок. Это придавало ему некоторую легкомысленность, хотя обманываться внешностью не стоило. Любой маг с золотыми браслетами — убийца. И об этом нельзя забывать ни на секунду.
— Не буду ходить вокруг да около, — сказал Георг, и Саша повернулся к нему, подставив взгляду кеннорийца беззащитную спину. — Я тебя увольняю. Я переговорил со вторым официантом. Парню нужны деньги, и он согласен одновременно работать уборщиком. Мне нет смысла раздувать штат, сам знаешь, дела идут ни шатко, ни валко.
— Но...
— Ты уволен, — голос Георга стал жестче. — Я и так относился к тебе снисходительно. Сколько раз ты не выходил на работу по болезни?
«Три или четыре, — стиснул зубы Александр. — И ты мне не заплатил за эти дни ни гроша — расчет с нелегальным работником, бывшим военнопленным, так и не получившим
статус условно подданного, идет из рук в руки. А к твоим рукам каждая монета прилипает...»
Вслух он не произнес ни слова. К чему сотрясать воздух
пустыми разговорами? Георг — хозяин. Хочет — берет на работу,
хочет — увольняет.
«Главное, чтоб за сегодняшний день заплатил. Я с утра тут пол только что языком не вылизал, окна-подоконники перемыл, на фикусе все листья отполировал... Знал бы — черта с два выкладывался!»
— Занеси с улицы пластиковые столики и убери мусор. Как закончишь, я с тобой рассчитаюсь.
Это давало некоторую надежду на благополучный исход дела.
Александр натянул капюшон и вышел в парадную дверь кафе, чтобы затащить в подсобку мокрые столы.
«Какому идиоту пришла в голову идея выставлять их на улицу? Холодина, сырость, а сейчас вообще льет, как из ведра.
Одно название, что весна».
Пока он складывал зонты, кеннорийцы расплатились: судя по довольной роже кланяющегося Георга, отнюдь не скупо. Вышли из кафе — в движении обнаружился изъян античного совершенства: маг довольно сильно хромал — сели в припаркованную на обочине машину и уехали. Это позволило Саше спокойно вздохнуть и не отвлекаться на внимательный тяжелый взгляд, от которого по коже бежали мурашки.
Но неприятное ощущение слежки никуда не делось. Снова обожгло, когда Александр забрасывал мешки в мусорный контейнер. Чуть утихло, пока он получал расчет и пакет с
объедками от расщедрившегося Георга. И вернулось на темной улице, во время короткой пробежки к дому — из-за близящегося комендантского часа было бесполезно сворачивать в киоск за сигаретами.
Он отчаянными прыжками взлетел по крутой деревянной лестнице к двери своей квартиры, справился с заедающим замком, шагнул в крошечную прихожую, заперся и бессильно опустился на вытертый грязный коврик. От нагрузок и холода разболелся бок — задергал, раскалился плохо залеченный рубец, память об участии в движении Сопротивления.
