она не посещала воскресные службы. Часовня расширилась с тех пор, как она помнила ее в последний раз. Здесь стоял пьянящий и дорогой запах опилок, свежего дерева, сделанного из старых дверей и других старинных бревен. Она положила руку на скамью, которая, должно быть, стоила целое состояние.
"Ну, боги знают, где меня искать", - ответила она, убирая руку со скамьи. Она улыбнулась, сказав это с легкой усмешкой, но увидела на лице падре вспышку разочарования.
"Иногда я думаю, не прячешься ли ты от них изо всех сил", - сказал он. Отец Вендель кивнул в сторону витража за алтарем. За стеклом горел яркий свет, осколки цвета падали на пол и потолок. "Я читаю твои объявления о каждом рождении и каждой смерти на своей кафедре, и вижу, что ты во всем отдаешь должное богам".
Джульетта хотела сказать, что она даже не писала этих объявлений. Они были написаны для нее.
"Но я иногда думаю, веришь ли ты вообще в богов, раз так легкомысленно относишься к их правилам".
"Я верю в богов", - сказала Джульетта, разгоряченная этим обвинением. "Я верю в богов, которые создали этот бункер. Верю. И все остальные бункеры..."
Вендель вздрогнул. "Богохульство, - прошептал он, широко раскрыв глаза, словно ее слова могли убить. Он бросил взгляд на Ремми, который поклонился и двинулся в сторону зала.
"Да, богохульство", - сказала Джульетта. "Но я верю, что боги создали башни за холмами и что они оставили нам путь к разгадке, к выходу отсюда. Мы обнаружили в недрах этого бункера инструмент, отец Вендель. Машину для рытья, которая может привести нас в новые места. Я знаю, что ты не одобряешь этого, но верю, что боги дали нам этот инструмент, и я собираюсь использовать его".
"Этот твой экскаватор - дело рук дьявола, и лежит он в дьявольской глубине", - сказал Вендель. Доброта покинула его лицо. Он похлопал себя по лбу лоскутом тонкой ткани. "Богов, о которых ты говоришь, не существует, есть только демоны".
Эта проповедь уже была , заметила Джульетта. Ей было одиннадцать лет. Люди пришли издалека, чтобы услышать ее.
Она сделала шаг ближе. Ее кожа была горячей от гнева. "Среди моих богов могут быть демоны", - согласилась она, говоря на его языке. "Боги, в которых я верю... боги, которым я поклоняюсь, - это те мужчины и женщины, которые построили это место и другие подобные ему. Они построили это место, чтобы защитить нас от мира, который они разрушили. Они были и богами, и демонами. Но они оставили нам место для искупления. Они хотели, чтобы мы были свободны, отец, и они дали нам средства". Она указала на свой висок. "Они дали мне средство вот здесь. И они оставили нам экскаватор. Они сделали это. Нет ничего кощунственного в том, чтобы использовать его. И я видела другие бункеры, в которых ты продолжаешь сомневаться. Я там была".
Вендель сделал еще один шаг назад. Он потирал крест, висевший у него на шее, и Джульетта заметила, как Ремми выглянул из-за края двери, его темные брови отбрасывали тени на темные глаза.
"Мы должны использовать все инструменты, которые дали нам боги", - сказала Джульетта. "Кроме того, которым владеешь ты, - силой, заставляющей других бояться".
"Я?" Отец Вендель прижал одну ладонь к груди. Другой рукой он указал на нее. "Это ты сеешь страх". Он провел рукой по скамьям и дальше, к плотным рядам несовпадающих стульев, ящиков и ведер в задней части зала. "Они толпятся здесь три раза в день по воскресеньям, сжимая руки из-за дьявольской работы, которую вы делаете. Дети не могут спать по ночам от страха, что ты убьешь нас всех".
Джульетта открыла рот, но слова не шли. Она вспомнила взгляды на лестничной площадке, вспомнила мать, прижимающую к себе ребенка, знакомых людей, которые больше не здороваются. "Я могла бы показать книги, - тихо сказала она, думая о полках, на которых стояло "Наследие". "Я могу показать тебе книги, и тогда ты поймешь".
"Есть только одна книга, которую стоит знать", - сказал Вендель. Его взгляд метнулся к большому, богато украшенному фолианту с позолоченными краями, который стоял на подиуме у кафедры и находился в клетке из гнутой стали. Джульетта помнила уроки из этой книги. Она видела ее страницы с этими случайными и загадочными предложениями, проглядывающими среди полос черной цензуры. Она также обратила внимание на то, как подиум был приварен к стальному настилу, причем не очень умело. Жирные складки сварных швов. Тем же богам, от которых ожидали безопасности мужчин и женщин, нельзя было доверить заботу об одной книге.
"Я должна оставить тебя, чтобы ты готовился к одиннадцати", - сказала она, чувствуя сожаление по поводу своей вспышки.
Вендель разжал руки. Она чувствовала, что они оба зашли слишком далеко, и оба это понимали. Она надеялась развеять сомнения, а только усугубила их.
"Я бы хотел, чтобы ты осталась, - сказал ей Вендель. "По крайней мере, наполни свою флягу".
Она потянулась за спину и отстегнула флягу. Ремми вернулся, взмахнув тяжелым коричневым плащом, выбритый круг на его голове блестел от пота. "Я буду, отец", - сказала Джульетта. "Спасибо".
Вендель кивнул. Он помахал рукой Ремми и больше ничего не сказал ей, пока его пономарь черпал воду из фонтана в часовне. Ни слова. Его обещание благословить ее путешествие было забыто.
10
Джульетта приняла участие в торжественной посадке на средней ферме, поздно пообедала и продолжила свой лаконичный путь вверх по шахте бункера. К тому времени, когда она добралась до тридцатого этажа, свет начал тускнеть, и она с нетерпением ждала знакомой постели.
На лестничной площадке ее ждал Лукас. Он приветливо улыбнулся и настоял на том, чтобы взять ее заплечную сумку, пусть и легкую.
"Ты не обязан был меня ждать", - сказала она. Но, по правде говоря, ей это было приятно.
"Я только что приехал", - настаивал он. "Носильщица сказала мне, что ты уже близко".
Джульетта вспомнила молодую девушку в светло-голубом комбинезоне, которая обогнала ее на сороковом. Легко было забыть, что у Лукаса везде есть глаза и уши. Он открыл дверь, и Джульетта вошла на уровень, наполненный противоречивыми воспоминаниями и чувствами. Здесь погиб Нокс. Здесь отравили мэра Янса. Здесь она была обречена на смерть, и здесь врачи наложили на нее латки.
Она посмотрела в сторону зала заседаний и вспомнила, как ей сказали, что она мэр. Именно здесь она предложила Питеру и Лукасу рассказать всем правду о том, что они не одни в этом мире. Она все еще считала это хорошей идеей, несмотря на их протесты. Но, возможно, лучше было бы
