была снаружи, словно на какое-то привидение. Многие держались на расстоянии, словно она была носителем какой-то болезни.
Стиснув зубы, между которыми хрустел неприятный на вкус песок, она еще раз пнула носком ботинка переднюю плиту. Гусеницы экскаватора прокрутились вперед еще на дюйм. Еще один дюйм. Джульетта прокляла машину и боль в запястьях. Черт бы побрал бой и мертвых друзей. Будь проклята мысль о Соло и детях, оставшихся в одиночестве, в вечности среди камней. И черт бы побрал эту ерунду с мэром: люди смотрели на нее так, словно она вдруг возглавила все смены на всех уровнях, словно она знала, что, черт возьми, делает, словно они должны были подчиняться ей, даже если боялись ее...
Экскаватор подался вперед более чем на дюйм, и долото молота издало пронзительный вопль. Джульетта потеряла хватку одной рукой, и машина взревела, словно готовая взорваться. Шахтеры заметались, как блохи, несколько из них побежали к ней, сходясь тенями. Джульетта нажала на красный выключатель, который был почти невидим под слоем белой пыли. Экскаватор взвыл и загудел, выходя из опасного состояния.
" Ты прошла! Ты закончила!"
Раф потянул ее назад, его бледные руки, сильные от многолетней работы в шахте, обхватили онемевшие конечности. Другие кричали ей, что с ней все кончено. Закончила. Экскаватор издал звук, как будто сломался шатун; раздался опасный вой могучего двигателя, работающего без трения, без сопротивления. Джульетта отпустила рычаги управления и обмякла в объятиях Рафа. К ней вернулось отчаяние от мысли, что ее друзья заживо погребены в этой могиле пустого бункера, а она не в силах добраться до них.
"Ты закончила - возвращайся!"
Рука, пропахшая смазкой и потом, зажала ей рот, защищая от постороннего воздуха. Джульетта не могла дышать. Впереди показался черный участок пустого пространства, облако цемента рассеялось.
А там, между двумя железными прутьями, зияла темная пустота. Пустота между тюремными решетками, которые тянулись на два слоя вглубь и по всему периметру, от Механического прямо до Верхнего.
Она прошла. Прошла. Теперь она могла видеть что-то другое, совсем другое, снаружи.
"Резак, - пробормотала Джульетта, отталкивая мозолистую руку Рафа от лица и с трудом глотая воздух. "Принеси мне резак. И фонарик".
2
"Эта чертова штука проржавела до чертиков".
"Это похоже на гидравлику".
"Наверное, ей тысяча лет".
Фитц пробормотал последнюю фразу, и слова нефтяника просвистели сквозь щели, оставленные отсутствующими зубами. Шахтеры и механики, которые держались на расстоянии во время раскопок, теперь столпились у Джульетты за спиной, когда она направила свой фонарик сквозь затянувшуюся пелену порошкообразной породы во мрак. Раф, бледный, как пыль, стоял рядом с ней, и они вдвоем втиснулись в конусообразную воронку, выгрызенную в пяти-шести футах бетона. Глаза альбиноса были широко раскрыты, полупрозрачные щеки выпучены, губы сжаты и бескровны.
"Ты можешь дышать, Раф, - сказала ему Джульетта. "Это просто другая комната".
Бледный шахтер с облегчением выпустил воздух и попросил тех, кто стоял сзади, прекратить толкаться. Джульетта передала фонарик Фитцу и отвернулась от проделанного ею отверстия. Она пробиралась сквозь толкающуюся толпу, ее пульс участился от мелькания какой-то машины по ту сторону стены. То, что она увидела, быстро подтвердилось бормотанием окружающих: стойки, болты, шланги, стальные листы со сколами краски и полосами ржавчины - стена механического чудовища, уходящая вверх и в стороны, насколько хватало слабых лучей фонариков.
В ее дрожащей руке оказалась жестяная кружка с водой. Джульетта жадно пила. Она была измучена, но мысли ее неслись вскачь. Она не могла дождаться, когда вернется к рации и расскажет Соло. Не терпелось рассказать Лукасу. Здесь была хоть какая-то затаенная надежда.
"Что теперь?" спросил Доусон.
Новый бригадир третьей смены, давший ей воду, настороженно посмотрел на нее. Доусону было около тридцати, но работа по ночам прибавила ему лет. У него были большие узловатые кисти рук, полученные в результате ударов и переломов пальцев, часть из которых пришлась на работу, а часть - на драки. Джульетта вернула ему чашку. Доусон заглянул внутрь и отхлебнул последний глоток.
"Теперь мы сделаем дыру побольше", - сказала она ему. "Заберемся внутрь и посмотрим, можно ли спасти эту штуку."
Движение на вершине гудящего главного генератора привлекло внимание Джульетты. Она подняла голову и увидела, как Ширли хмурится, глядя на нее. Ширли отвернулась.
Джульетта сжала руку Доусона. "Чтобы расширить это отверстие, потребуется целая вечность", - сказала она. "Нам нужны десятки маленьких отверстий, которые мы могли бы соединить. Нам нужно вырывать целые секции за один раз. Подгоните другой экскаватор. И пусть люди работают кирками, но, если можно, сведите пыль к минимуму".
Бригадир третьей смены кивнул и постучал пальцами по пустой чашке. "Никаких взрывных работ?" - спросил он.
"Никаких взрывных работ", - сказала она. "Я не хочу повредить то, что там находится".
Он кивнул, и она оставила его руководить раскопками. Она подошла к генератору. Ширли тоже сняла комбинезон до пояса, рукава застегнуты, нижняя рубашка мокрая с темным перевернутым треугольником от тяжелой работы. Держа в каждой руке по тряпке, она работала над верхней частью генератора, стирая как старую смазку, так и новый слой порошка, образовавшийся в результате дневной работы.
Джульетта расстегнула рукава комбинезона и засунула руки внутрь, прикрывая шрамы. Она забралась на бок генератора, зная, за что можно ухватиться, какие части горячие, а какие просто теплые. "Тебе нужна помощь?" - спросила она, добравшись до верха, наслаждаясь теплом и гулом машины в своих больных мышцах.
Ширли вытерла лицо подолом нижней рубашки. Она покачала головой. "Я в порядке", - сказала она.
"Извини за обломки". Джульетта повысила голос над гулом огромных поршней, двигающихся вверх и вниз. Не так давно был день, когда она бы зубы выбила, чтобы стоять на вершине машины, когда она была разбалансирована на все сто.
Ширли повернулась и бросила грязные белые тряпки вниз, к своей тени, Кали, которая окунула их в ведро с грязной водой. Странно было видеть, как новый начальник механического отдела занимается таким обыденным делом, как чистка генераторной установки. Джульетта попыталась представить себе Нокса, делающего то же самое. И тут до нее в сотый раз дошло, что она была мэром, и как она проводила свое время, долбя стены и перерубая арматуру. Кали снова подбросила тряпки вверх, и Ширли поймала их с мокрыми шлепками и брызгами воды. Молчание старой подруги, когда она вернулась к своей работе, говорило о многом.
Джульетта повернулась и оглядела собранную ею группу рабочих, которые расчищали завалы и расширяли отверстие. Ширли была не в восторге от потери рабочей силы, не говоря уже о запрете нарушать герметичность бункера. Призыв к рабочим прозвучал в тот момент, когда их ряды уже поредели из-за вспышки насилия. И неважно, винила ли Ширли Джульетту в смерти
