— Тихо, сейчас, сейчас... — бормотал он, сражаясь с насмерть запаянной упаковкой и удерживая дергающееся колено. —
Сейчас, подожди минутку...
Мир завертелся, стены и смятое покрывало слились в
одно размытое пятно. Провалиться в лихорадочное забытье ритмичных движений мешал только умоляющий взгляд, и Саша заставлял себя помнить об удовольствии партнера. Но
возбужденное тело не справилось с задачей. Он кончил раньше, вырывая у Арека разочарованный вой. Слегка отдышался, и еще вздрагивая от прикосновений к покрывалу, вобрал в рот напряженный член, одновременно загоняя пальцы в скользкую задницу. Вой превратился в рык, и Александр чуть не подавился брызнувшей в глотку солоноватой спермой. Отстраниться он не мог — любовник вцепился ему в волосы, теряя слетевший с запястья напульсник, и притянул голову к бедрам. Вскоре железная хватка обмякла. Арек разжал пальцы, позволил Саше вырваться на свободу и добраться до стола, где весьма кстати нашлась газировка, отбившая не столько противный, сколько смущающий привкус во рту. Во время вояжа выяснилось, что экран ноутбука почернел.
«Закончилось кино. Ну и слава богу... — подумал Александр
и понес початую бутылку газировки жалобно стонущему Ареку. — Надеюсь, второго просмотра не будет...».
Ожидания оправдались. Они еще раз сходили в парилку, окунулись в бассейне и отправились под теплый душ. На третий заход их не хватило — секс и пар подействовали, как сильное снотворное, что привело к соревнованию в зевоте. Наместник долго не продержался: защелкнул браслеты, кое-как оделся, позвонил телохранителям, которые споро собрали разбросанные по сауне вещи, добрел до машины и мирно заснул на переднем сиденье, не обращая внимания на шум и суету.
Саша плюнул на то, что в гости его официально не пригласили,
подвинул телохранителей и Алексея, кое-как втиснулся на
заднее сиденье джипа, а когда они остановились у дома, показал
себя во всей красе. Он не позволил будить спящего Арека и
понес его в спальню, по дороге прикидывая, как быстро можно
нажить грыжу, таская на руках «невесту» такого веса и размера.
Бок болел, словно в него вновь воткнулся осколок магического льда, но не бросать же тело на половине дороги? От конфуза Александра спасло то, что тело проснулось на середине первого лестничного пролета и неохотно согласилось добраться до кровати ножками.
На этот раз мягко светящаяся настольная лампа не раздражала: он отключился, как только голова коснулась подушки.
Среди ночи — если быть конкретным, в половине четвертого утра — Сашу разбудило шевеление под боком: возню устроил зевающий наместник.
Ночной подъем случился из-за простых потребностей.
Ненадолго уединившись в ванной, Арек потащил его в кухню,
где они дружно совершили налет на холодильник. Какая-то
добрая душа оставила там холодную индейку, с которой было
очень удобно срезать куски мяса, не отвлекаясь на сервировку
стола и прочие глупости. К концу трапезы Александр заметил,
что на одной из открытых полок лежат два затянутых в пленку
лаваша, но они уже поели без хлеба, зато с сыром и печеньем.
Второй раз он проснулся в десять утра, чувствуя себя от-
дохнувшим и полным энергии. Разбудить Арека для утреннего
секса ему не удалось — тот мычал и прятался под подушку,
а когда Саша пощекотал высовывающуюся из-под пледа
пятку, выдал такую порцию лагерной брани, что фривольно-
романтическое настроение куда-то пропало. Александр взял
портсигар и направился в кухню в надежде добыть чашку кофе.
Там он застал Алексея, чему немало обрадовался — все-таки
парень единственный, с кем можно переброситься словом.
— Сделай мне кофе, а?
— Я вам не нанимался, — холодно ответил переводчик и подтянул к себе чашку, словно боялся, что ее могут отнять. — Вон кофеварка, вперед и с песнями...
— Не нанимался, — как можно более мирно ответил Саша. — Просто я не знаю, в какие кнопки надо тыкать. Выручи, пожалуйста.
Алексей смерил его недоверчивым взглядом.
— Ясно... А объяснить, как ей пользуются, можешь?
— Я вам покажу, — парень явно принял какое-то решение и встал из-за стола.
— Я варить умею, на песке, а с кеннорийской техникой не дружу. И, да, хочу спросить — почему ты мне «вы» говоришь?
Как на приеме каком-то...
Переводчик дернул плечом. Взгляд из недоверчивого стал
откровенно настороженным — словно Александр пригрозил ему ножом.
— Ну что такое? Ты на меня смотришь, как будто я деньги украл... В чем дело?
— Таким вы мне нравитесь еще меньше.
— Каким — таким?
— Натянуто-дружелюбным. При первой встрече приклеили ко мне ярлык «столичная шлюха», а теперь вдруг...
Саша едва не сел мимо табурета.
«Главное — не возражать... Может, он что-то еще выболтает?
Столичная шлюха? Гм... ну, если и подумал... я же ничего такого не говорил».
— Впрочем, это не важно... Хаупт спит?
— Ага. Спит, лягается и матерится, если его дергать. А он тебе нужен?
— Нужен. Я уехать не могу, пока Михаэлю не разрешат меня отвезти.
— А ты надолго? — заинтересовался Александр, который
планировал расспросить наместника — что за вольные порядки
у них в Антитеррористическом Центре? Прическа эта на видео...
будто банку варенья на голову вывернули... почему начальство
такое терпело?
— Навсегда, — ответил Алексей и поставил перед ним чашку, так и не удосужившись объяснить, как добывать кофе из блестящего хромированного агрегата с загадочными кнопками.
— С чего это? Что-то случилось?
Переводчик прищурился, открыл рот для ответа, но в кухню вошел Михаэль, и беседа увяла на корню.
Выпив полчашки божественного напитка и задымив кухню
сладостью чужой сигареты, Саша решился на очередной вопрос:
— А ты сам... уволился, или он тебя?..
— Сам, — кивнул Алексей. — Но я не предупредил заранее, и вчера пришлось остаться. Хотя я вам и не нужен был, в общемто.
— Задержись еще ненадолго, пожалуйста, — выговорить новую просьбу оказалось несложно — сегодня переводчик не лучился сытой уверенностью, выглядел уставшим, нервничал и жался к своему медведю, словно искал защиты.
— Я все равно не могу уехать. Хаупт должен отпустить
Михаэля. Если нагрянет какая-то проверка и выяснится, что он покинул объект, пока охраняемое лицо спит...
— Надо думать... да...
Александр впервые разглядел Алексея с медведем без поволоки злости и устыдился — сопляки ж еще совсем, господи!
Почему он их всерьез воспринимал и причислил к категории
достойных противников? Из-за той небрежной высокомерности,
проскользнувшей во фразе: «Мы вместе полтора года»? В
которой он, Саша, прочел скрытый подтекст «а ты шалава с
тротуара». А был ли этот подтекст? Или малой просто лязгнул
зубками от бессильной злости? Ответил на «столичную шлюху»?
— Сколько тебе лет? — спросил он, рассматривая синяки под глазами переводчика.
— Двадцать два.
Кофе встал поперек горла.
— Сколько-сколько?
— Двадцать два, — повторил Алексей, глядя на него с удивлением.
— Я думал, тебе хоть лет двадцать пять есть! В столице что — ошалели? Малолеток в мэрии работать заставляют!
— Меня туда после углубленных курсов распределили, — пожал плечами тот. — Кто с отличием заканчивает, тех сразу на госслужбу отправляют.
— А как ты вообще на эти курсы попал? — заинтересовался
Саша. — Не именно на курсы... почему вообще решил в переводчики податься? Дело, конечно, хлебное... но не каждому охота рядом с кеннорийцами отираться.
— У меня не было особого выбора. После захвата в детдом привезли учебники и...
