— В детдом?
Вопрос повис в воздухе. В кухню вошел Хайнц, что-то пробурчал, выжал из хромированного агрегата чашку кофе и поставил ее на стол.
— Отнесите хаупту. Он проснулся.
Пришлось прекратить увлекательную беседу и взять на себя обязанности официанта. Прогадать, в общем-то, Саша не прогадал — после кофе Арек взялся за его обучение минету в позе «шестьдесят девять» и, похоже, остался доволен
скрытыми талантами ученика. Утренняя разминка окончательно
приглушила ноющее воспоминание о просмотре видеозаписи.
Отрешившись от личной обиды, Александр понял, что упустил шанс рассмотреть, как оно должно быть на самом деле.
Сомнительно, чтобы супруги занимались в койке чем-то
неприемлемым для обоих. Уж больно заводные звучали стоны.
«И спросить надо у Алексея, что значит «шатци». Явно не
ругательство, но хотелось бы конкретики».
Второй кофе они пили в кухне. Наместник коротко перего-ворил с Алексеем и телохранителями и озвучил неожиданное предложение:
— Я хочу погулять в парке. Ты покажешь мне местные достопримечательности?
Гулять с Ареком по городу не хотелось. Что отвечать знакомым — а наткнуться на знакомых раз плюнуть — на вопрос:
«Как ты попал в такую компанию?», Саша не знал. И дело
было не в придурке Максе, который непременно обвинит его
в проституции. Его-то можно просто послать по известному
адресу, не вдаваясь в подробности. А вот бывшую сослуживицу
из отдела рекламы, торгующую вязаными вещами на аллее у
входа в парк, туда не пошлешь. Болтливой бабе — ну оделил бог
такой знакомой, что ж сделаешь? — непременно захочется уз нать
именно подробности. И отовраться уклончивым заяв лением:
«Он меня экскурсоводом нанял» не выйдет. Где встретились,
как договорились — ты же языка не знаешь, Сашенька! И в
версию, что наместник разглядел в нем уникального гида в
момент укладки тротуарной плитки или выноса мешков со
строительным мусором, бывшая сослуживица не поверит. Не дура.
«Сошлюсь на подписку о неразглашении, — решил Алек-
сандр. — И попробую обойти аллею. Можно подогнать машину
к фонтану и пойти прямо на Лермонтовскую площадку. Будет
хаупту отличная местная достопримечательность. У орла все
туристы фотографировались».
— Скажи, что я согласен. А ты с нами?
Алексей хмуро кивнул, и вопросы о ласковых словах приш-
лось отложить до лучших времен, чтобы не попасть под раздачу
плохого настроения. Как ни странно, поговорить с переводчиком
сейчас хотелось сильнее, чем с Ареком. Кроме вопроса об эк-
зотической прическе, Сашу в данный момент ничего не вол-
новало — обсуждать мотивы просмотра видеозаписи он
не желал. А вот дергающийся Леша и его жизнь вызвали
любопытство.
«Блин, никогда бы не подумал, что он детдомовец. Эта кий
мальчик из профессорской семьи — аккуратненький, воспи-
танный... Крепко же я ошибся! Почему он отказался переводить?
Неужто медведь запретил? То-то он на всех косо посматривает...
Интересно, как они вообще уживаются — со всеми этими
кеннорийскими заскоками относительно голых торсов?».
Александр понимал, что им движет исследовательский азарт, но выкинуть из головы ненужные мысли не получалось.
Отвлекли сборы на прогулку — Арек снабдил его чистой сорочкой, которая, к сожалению, слишком контрастировала с брюками. Темно-синий материал с едва заметными косыми зо-лотистыми полосками подчеркнул убожество тесноватых, чуть залоснившихся на коленях штанов с распродажи, но исправить положение было невозможно. Сашина рубашка выглядела так, словно ее жевала голодная коза, а чужие брюки не налезали на него по бедрам, вызывая довольную наместничью улыбку.
— Если кто-то жрет не впрок... — пробормотал он и ушел в ванную — отряхнуть штаны мокрыми руками.
В джип опять пришлось вбиваться со скрипом. Радовало
только то, что от особняка покойного князя Сперанского до
центрального входа в парк — рукой подать. Других спутников
Александр бы с удовольствием потащил прогуляться пешком
по Курортному бульвару, но пройтись с тремя браслетчиками
в форме и наместником в демократичных черных джинсах с
вышитым на заднем кармане дракончиком... нет, это все-таки
перебор.
Колоннада и неработающий фонтан — обычная мраморная
чаша — Арека не впечатлили. Саша отбарабанил текст о
времени постройки, упомянул название колонн, объяснил,
что сооружение является визитной карточкой города, и повел
послушно топающее стадо кеннорийцев вперед.
— Слева — вот то здание с башенками — нарзанная галерея.
В ней можно посмотреть на источник минеральной воды под стеклянным куполом. Раньше там отпускались нарзаны: общий, кажется... сульфатный теплый и холодный и... Не помню точно. Сейчас галерея закрыта — здание вашим отошло, вроде бы они там ремонт делают. От галереи начинаются основные терренкуры...
— Хаупт сегодня на терренкуры не пойдет. Ему не хочется, —
сообщил Алексей.
— Да что-то я смотрю, он на них вообще... В общем, так: слева — нарзан, вон, хмырь какой-то в белом халате выглядывает, авось хаупта впустят. Справа — Лермонтовская площадка. Ее изрядно попортили, ниша забита досками, но уцелел орел, возле которого можно сфотографироваться. Пусть решают, куда идем.
Арек осмотрелся, помахал типу в белом халате и направился к нарзанной галерее. По дороге Александру удалось чуть отстать, дернуть переводчика за рукав и шепотом спросить о значении слова «шатци». Тот впервые улыбнулся и ехидно прошипел в ответ:
— Сокровище. Богатство, сокровище, драгоценность, клад...
Выбирайте, что по душе.
— Это не меня... — огрызнулся Саша и осекся. Обсуждать странные склонности наместника — увольте! Лучше пусть парнишка его за стеснительного дурака примет: — Послушай, пока у нас пара минут есть... почему ты уходишь? Тебя ситуация нап-
рягает? Боишься, что постельные разговоры заставят пере-водить? Так я не собираюсь... он тоже вроде бы соображает...
— Дело не в постельных разговорах. А ситуация... ситуация напрягает. Я не понимаю ни вас, ни ваших мотивов, — отчеканил Алексей. — И предчувствую неприятности. У меня еще нюх не отшибло. То, что вы перестали на меня волком смотреть и стали любезничать, только усиливает впечатление. Хайнц сказал, что вы следили за домом хаупта. При этом вы считаете ненормальными всех, кто доверяет кеннорийцам — именно
так вы выразились при нашем первом разговоре, а еще вас едва не стошнило, когда вы увидели мое кольцо и поняли, что мы с Михаэлем любовники... Извините, но ваш интерес к хаупту ничем хорошим подогреваться не может. Нет! Молчите, ради
бога! Я ничего не хочу слушать. Хаупт дал разрешение уехать сегодня вечером, и я уеду, выбросив эту историю из головы.
