Часть 4. Гром на востоке
35. Оазис
Вик
Сарфер захрустел по песку и, замедлив ход, остановился. Песок шуршал о ярко-красный парус, осыпаясь через край гика. Вик опустила парус и взглянула на впадину между дюнами. К небу торчала горстка жалких обрубков; если здесь когда-то и росли высокие деревья, их давно вырубили. Между обрубками виднелось темное пятно песка, будто солнце отбрасывало туда тень. Не оазис, но сойдет.
Спрыгнув на песок, она помогла брату выбраться из багажника. Маленький навес, который она соорудила, чтобы он мог оставаться в тени, уже истрепался в клочья после половины дня пути на юг. Ей хотелось поскорее добраться до Спрингстона, чтобы успеть до темноты, но она прекрасно понимала, что без воды ее брат долго не протянет.
Вик подняла брата на руки, и голова его качнулась из стороны в сторону. Он весил чуть больше, чем баллон и рюкзак со снаряжением. Опустив его на песок в тени сарфера, Вик достала дайверский костюм Марко из снаряжения, которое она запихнула под его сиденье рулевого. Сложив костюм несколько раз, она подсунула получившуюся подушку под голову брату.
Палмер попросил воды. Вик встряхнула фляжку. Пусто.
— Погоди, — сказала она. — Сейчас принесу.
Оставив его в тени, она вернулась на корму, где ее собственный дайверский костюм был подключен к маленькому ветрогенератору. Отключив костюм, она разделась догола на жарком солнце и растерла несколькими горстями песка подмышки и потную грудь, после чего, отряхнувшись, натянула горячий и пахнущий расплавленной резиной костюм. Почувствовав на щеках слезы, она, выругавшись, утерла их. Ее брат умирал. Ее брат превратился в груду обветренных и обожженных солнцем костей. Мысль об этом пугала ее не меньше, чем мысль о смерти Марко, ее любимого. Его убили прямо на ее глазах. А теперь она могла потерять и брата.
Достав из рюкзака маску, она снова утерла щеки, пообещав себе, что этого не случится. Только не Палмер, пообещала она, стиснув зубы. Никто больше сегодня не умрет. Никто. Она накинула на шею ремень фляжки Марко, которая гулко ударилась о ее собственную и фляжку Палмера.
— Скоро вернусь, — сказала она, окидывая взглядом горизонт в поисках мачт сарферов. Во время своего путешествия на юг она видела их десятки, но сейчас ни одной. Палмер, похоже, мирно спал, лежа навзничь на песке возле сарфера. По крайней мере, в этом она убеждала себя, включая костюм и исчезая под песком.
Палмер лежал в одиночестве на теплом песке, глядя на темное пятно, в котором скрылась его сестра. Минуты тикали, подобно часам. Над головой все так же кружили следовавшие за ними вороны. Сестра забрала его фляжку. Фляжку Хэпа с нацарапанным на боку его именем. Палмер вспомнил, как Хэп вырезал свое имя на фляжке перед тем, как они оставили свое снаряжение закопанным в песке. Хэп тогда беспокоился, чтобы не перепутать фляжки. Одной и той же модели, обе новые. Тогда они были еще мальчишками, и их всерьез волновало, у кого чья. Их беспокоило, что, возможно, придется делиться. Не слишком-то крепкая дружба. Казалось, это было целую жизнь назад.
Шли минуты. Палмер смотрел вдаль над пустынным песком. Вик опорожняла свою фляжку ему в рот по одной крышечке зараз. Желудок будто завязался узлом. Спрингстон и надежда казались невероятно далекими. Да и куда им
