учил! Утром и вечером вслух с бумажки читал. Зеркалу.
— Это хорошо. Что выучил, и что у директора хватило
сообразительности не записывать тебя электриком или кладов-
щиком. Заместитель инженера звучит солидно.
— Менеджер задергался, когда услышал про лагерь. Начал
звонить, советоваться...
— А куда они тебя на деле определили?
— Культурно-массовый сектор, — усмехнулся Саша. —
Под готовка материалов для еженедельного информационного
листка, анонсы концертов, фильмов в кинотеатре. Коротень-
кие рассказы о пешеходных маршрутах, о местных достопри-
мечательностях... В ближайший месяц надо написать серию
статей для рекламных проспектов, выбрать фотографии для
бук летов. Не знаю, что делать со статьями. Сказали — есть
переводчик, но я с ним уже неделю встретиться не могу. Он до
рабочего места не доезжает.
— А тут все через задницу делают, — зевнул Арек. — Люк-
су попроси, он тебе переведет. Всё равно дурью мается. Я его
работой не нагружаю. Заодно будет официальная причина
приез жать в дом.
Александер прищурился — видимо, взвешивал «за» и «про-
тив» — и кивнул:
— Если он согласится.
— Согласится.
Рассказы о столичных и кеннорийских событиях любовник
выслушал внимательно. Но никакого сочувствия по поводу
пинающегося Хайнца не проявил. Зато заинтересовался персо-
ной принца Эрлиха:
— Отплатил контрактом? Так это не по-дружески? Это бы ла сделка? Я запутался.
— По-дружески, — попытался втолковать ему Арек. —
Чужому кеннорийцу он бы ни Илле не доверил, ни контракт не привез. Мы нормально общаемся, давно уже. Мы с мужем у него на мальчишнике были, перед свадьбой. Лазили по каким-то подвалам, Вильхельма из второй сауны воровали, доставляли пьяному его высочеству. Хорошо погуляли.
— Понял. Последний вопрос. А чем отчим твой занимается?
— Владеет крупной межпланетной корпорацией по производству медикаментов и целительных эликсиров. Третий по при быльности бизнес. После браслетов и наркотиков.
— Ясно.
Обсудив неотложности, они вернулись к поцелуям. Требовать
должок не пришлось — Саша без напоминаний заскользил губа-
ми по животу, опустился ниже и взялся за дело, помогая себе рукой.
После коротких стонов и вздохов комнату заполнила дре-
мотная тишина. Арек изучал лепной потолок, стараясь не
тревожить заснувшего любовника, и думал, есть ли смысл переезжать — или хотя бы объявлять столичной верхушке о своем переезде в Eisenwasserlich. Александер так и не дал
определенного ответа на «поправку к договору». Признал, что совместная работа с Люксой даст прекрасный повод для визитов в дом, но... если уж на то пошло, пересылать статьи можно и по электронной почте. Доступ к сети ему на новой работе обеспечат. Должны обеспечить. Так что это повод, а не причина.
Причина пока не озвучена.
Повторять вопрос Арек не собирался. Дело было не в
унижении перед туземцем — у равного он тоже бы не стал спра-
шивать второй раз. Тому, кто ждет и хочет, достаточно намека.
А навязываться равнодушному... увольте.
«Подожду, — решил он. — Подожду пару недель... месяц.
Сейчас переезжать неудобно — слишком много дел в столице,
сюда хорошо, если к полуночи доберешься. Какой смысл?»
Осторожное движение позволило дотянуться до сигарет.
Арек закурил, продолжая любоваться потолком. Как назло, сна
не было ни в одном глазу, зато в голове крутились яркие, четкие воспоминания.
«Идет повтор. Грэг мне понравился с первого взгляда. И когда он заменил заболевшего куратора, стало ясно — я пропал.
Только тогда были бесконечные укусы-подначки, перемежаемые звоном стали в тренировочном зале... «Может, пофехтуем? —
На ночь глядя?»
. Шутки шутками, но Грэг сумел обезоружить тем, что поддался. Поддался, не скрывая откровенного желания, отступил и выиграл там, где терпели поражение те, кто шли в атаку. С Александером вышло схоже — прыжок в постель, вот только о «сдаче позиций» речи нет. Он не собирается отступать, цепляется за каждый волосок завоеванного расстояния. И это начинает утомлять».
Вздох спящего заставил повернуть голову — «разбудил?».
Взгляд зацепился за клеймо на плече, и Арек напомнил себе
Публий. Может, пофехтуем?
Туллий. На ночь глядя? Как сказала девушка легионеру.
(с) «Мрамор» И. Бродский
злую правду. Они никогда не станут плечом к плечу. Саше не придет в голову прикрыть его, как напарника — дело не в невозможности ситуации — просто... это не партнер, который готов пожертвовать собой ради твоей жизни.
Но без него дом, даже заполненный купленным или при маненным благами молодняком, кажется пустым. И Хайнц, который при должной дрессировке превратится в хорошего мужа, не вызывает желания отбить его у Рейна. Хотя дел — как два пальца испачкать...
Ни Илле, ни Хайнц, предлагающие себя, или сомневающиеся в собственных намерениях, по-прежнему не вызывали интереса.
«А за Александера тоже придется нести ответственность.
Тянуть за двоих, скрывать его истинную роль от общественности,
гасить срывы, биться об барьер, которым он отгородился после
изнасилования... И это всё надо будет делать, если он скажет
«да». А он не говорит. Так может, оно и к лучшему?».
Любовник заворочался, по-хозяйски положил ладонь ему на бедро, легонько облапил и пробурчал:
— Не спишь?
— Засыпаю, — соврал Арек и напомнил себе: «Подожду.
Подожду месяц».
Стоило в очередной раз дать себе слово — тут же посыпались
мелкие, но изрядно портящие настроение неприятности. Отно-
шения Хайнца с Рейном, напоминавшие тонкий лёд, трес-
нули после Осеннего бала в Офицерском Собрании. Следуя
договоренности, второй наместник Тагана пару раз поцеловал
своего законного супруга на балконе, на глазах у освежающихся
после танцев офицеров. Место и время были выбраны с
расчетом — их запечатлел слонявшийся под балконом фото-
журналист. Под этим балконом всегда прогуливались военные
журналисты, падкие до скандалов и новостей.
