Последняя фраза произвела ошеломляющий эффект — словно Александру выплеснули в лицо стакан воды. Он сморгнул, еще раз посмотрел на начальника и впервые понял, что Вейгель-старший не только варит и наливает в термос суп, возит бестолкового супруга на работу и общается с его врачами, он еще и беспрекословно позволяет себя трахать, и, наверное, не видит в этом ничего зазорного.
— А он тебя? — онемевшие губы вытолкнули ненужный
воп рос — в разговоре с нормальным кеннорийцем он бы не прозвучал вообще, но на диване сидел безалаберный, ударившийся головой при катапультировании Курт.
— И он меня! А потом купаться! И загорать!
Озвучив мечту, Вейгель свернулся клубком, укрыл ноги темно-синей лётной курткой и утих.
— Я пойду, — закрыв ноутбук, сообщил Саша. — До завтра.
И... не забудь, положи термос в кулек, а то муж опять ругаться будет.
С дивана, занимавшего чуть не половину тесного кабинета,
донеслось сонное: «М-м-м... да», завершившее церемонию прощания.
Оповестив об отгуле всех, кто попался ему на глаза,
Александр вышел на стоянку, спрятался в машину и закурил,
потирая пылающие щеки. Курт, сам того не подозревая, ткнул
его носом в классическую модель кеннорийских супружеских отношений — «как быть должно». Это отличалось от их странной связи с Ареком, как небо от земли, и напоминало: то, что для одного из них неприемлемо, для второго — норма, привитая сочетанием эликсиров и воспитанием.
Приклеивать на ситуацию ярлык «безвыходная» пока не хотелось. Но о вариантах выхода хотелось думать еще меньше, и Саша поступил привычно — просто выкинул раздражающие мысли из головы. И поехал к тетке. Похвастаться постоянным местом работы, починить дверку кухонного шкафчика и оттянуть звонок Ареку — до разговора с Вейгелем Александр планировал позвонить прямо со стоянки, а сейчас решил немного подождать.
«Если он вернется и захочет меня срочно увидеть, сам номер наберет, не маленький».
Тетя Маша, услышав об утверждении, едва не разорвалась
пополам от переполнявших чувств. Все недоговоренности Саша
прочел по ее лицу: и хорошо, что непутевое дитятко к месту
пристроено, и плохо, что на работу его пропихнул такой же
шалопай — как бы беды от этого не вышло. Кто именно устроил племянника в санаторий, тетя прекрасно понимала, — как узнала о первом собеседовании, так и нахмурилась — но не находила в себе сил осудить продолжающуюся порочную связь. Уж больно
положительными были ее плоды.
Справившись со шкафчиком и наевшись горячих оладушков
с яблочным вареньем, Саша взялся за телефон. Дозвониться
до Арека он не смог — абонент находился вне зоны действия сети — и для проверки набрал номер особняка. Трубку взял Алексей, тут же спросивший, надо ли ему открыть ворота.
— Я еще не подъехал. А... — кинув вороватый взгляд на
тетку, Александр решился и спросил. — А хаупт вернулся уже?
— Скоро будет. Хайнцу сообщение пришло.
— Тогда я сейчас приеду. Позвоню, чтоб кто-нибудь мне открыл. Откроете?
— Хайнц откроет, — равнодушно ответил Люкса, после чего в трубке раздались короткие гудки.
По дороге в особняк вернулась утренняя обида. Узнать о годовщине и запланированной поездке на кладбище от Хайнца было равносильно пощечине. Теперь, когда перестали давить мысли об увольнении, стало ясно, что грош цена разговорам о взаимном доверии — если Арек о таком факте сообщить не пожелал, то...
Саша загнал машину за дом, вошел через черный ход, крикнув приветствие в пустую гостиную, поднялся в спальню и начал бродить от столика к креслу, прикасаясь к вещам. Его книга — чтение перед сном, ноутбук Арека, флэшки — в пластиковом
и металлическом корпусах, та, что в металлическом, с гра-
вировкой — фраза на кеннорийском. А под пластиковой обо-
лочкой макеты зимних буклетов. Раз, два, три... перепутанные
провода наушников: где чьи — не разберешь. Маркеры, ле-
карства, пачка таганских сигарет, новенькое обручальное кольцо,
чашка с засохшей гущей от кофе, конфетный фантик. Вещи
валялись вперемешку, словно в спальне действительно жили
двое. Жили, а не встречались по выходным, да и то сказать — не
каждые выходные это случалось.
Фальшивая умиротворенность убежища вызвала почти
ощу тимую горечь. И едва не заставила вернуться к поиску
вы хо да из ситуации, но мысль исчезла, вспугнутая звуком
автомобильного мотора. Взгляд в окно подтвердил — вернулся
хозяин дома. Джип остановился на дорожке, из него вышел
Михаэль, открыл заднюю дверцу и протянул руку, поддерживая
Арека под локоть. Александр заставил себя отлепиться от окна
и пошел в ванную — умыться холодной водой, напомнить себе
предупреждение Хайнца: «Хаупт вернется с кладбища очень
пьяным и недовольным окружающими».
Он трусливо тянул время — рассматривал флаконы с пар-
фюмерией, шампунями, гелями для душа, банки с пеной для
ванн и чувствовал, как накатывает волна паники. Его укутало
обессиливающим коконом страха — без гадалок и пророков
стало ясно: сейчас произойдет что-то непоправимое. Обругав
себя трусливой бабой, Саша снял рубашку, ополоснул лицо и
шею ледяной водой, обтерся и вышел в спальню. Чего тянуть?
Мужчина, помогавший Ареку улечься на кровать, обернулся,
вздрогнул, всмотрелся в Сашино лицо, обшарил каждую линию
тела — быстро, цепко, зло. Словно сравнивал с ориентировкой на
опасного преступника. А потом криво усмехнулся и проговорил:
— Шальная мысль мелькнула — «кого ж мы похоронили?».
Гроб-то закрытый был.
Слова пока — пока! — были безадресными. Александр замер,
посмотрел на безвольно повалившегося на подушки Арека и
сообразил, что помощи ждать неоткуда. Когда прозвучит вопрос,
на который надо дать ответ, придется выкручиваться самому.
Единственным, но, скорее всего мнимым превосходством перед противником был тот факт, что Саша знал, кто стоит возле кровати — просматривали как-то папки с семейными
фотографиями. И он тогда подметил, что у дяди Вальтера неприятный взгляд.
Встреча вживую доказала, что фотографии приукрашивали действительность. Вальтер оказался хищником на порядок опаснее Арека. Массивный, огрузневший, он походил на матерого медведя: разозли — и получишь смертельный удар.
Разделявшее их расстояние сократилось мгновенно. Вальтер властно и бесцеремонно ухватил Александра за подбородок, еще раз рассмотрел и требовательно спросил:
— Как тебя зовут?
Чёрте почему — можно же было отодвинуться, оттолкнуть руку — Саша позволил глазеть на себя, как на лошадь на ярмарке, да еще и покорно ответил:
— Александр.
— Александер. Вот как...
— Хаупт, я принес... — вошедший Хайнц держал поднос —
бутылка воды, чашка с чем-то дымящимся, небольшой флакон, пара упаковок таблеток.
— Поставь на столик, — Вальтер фальшиво улыбнулся и отошел от Саши. — Золотой, мне жаль, что мы при таких нехороших обстоятельствах познакомились. Но тут уж ничего не
поделаешь.
Хайнц слабо пожал плечами. Александра он словно не замечал — не демонстративно, нет. Просто скользнул взглядом, как по пустому месту.
— Знаешь что? Спустись на кухню, завари нам чайку. Я здесь
закончу и мы с тобой чаю попьем на дорожку.
— Как прикажете, хаупт.
— Ну почему сразу прикажу, золотой? — Вальтер улыбнулся чуть теплее. — Просто попрошу, по-семейному.
Кивнув, Хайнц исчез — быстро, но не поспешно. Не потеряв достоинства, как и положено вышколенному телохранителю.
Ах, нет... Законному супругу.
— Какая на Тагане веселая и интересная жизнь, оказывается...
Голову подними! Захлебнешься!
Арек замычал.
— Может, ты поблюешь? — задумчиво осведомился Вальтер,
