я его осадил.
— Когда я сказал атаковать Феникса я ждал, что ты его атакуешь. А что сделал ты? — спросил я и сам же ответил на собственный вопрос. — Ты поддался куражу и эмоциям. Захотел лично прикончить Титана. И как итог — пал от скорости противника, о которой сам же нас и предупреждал!
— Магнус ну ты чего? Мы же выиграли! — закатил глаза Антоха.
— Дело не в выигрыше или проигрыше, дело в игнорировании приказов! — пояснил я. — Нотаций больше не будет, — серьезно предупредил я. — Завязывай с самодеятельностью.
С этими словами я покинул раздевалку.
— Да чего ты на него взъелся? — догнав меня не удержалась Пуговка. — Да, он ослушался, но Семен же хотел как лучше!
— Лучшее — враг хорошего, — резонно заметил я. — Семен воспитывался как офицер, которому предстояло сделать карьеру в армии. Но его кровожадность и игнорирование прямых приказов… Мне нужны надежные люди. Надежные, понимаешь? А Семену намекни, что пора бы его клану подумать о самообеспечении. Ну так, на случай если он выйдет из команды и ему придётся заниматься простыми боярскими делами.
Пуговка остановилась. Видимо не поверила в серьезность моих намерений. Ну, а я уверенной поступью шагнул в портал.
* * *
Катя обещала вернуться вечером, ну, а я, напялив фартук, колдовал на кухне. Не то, чтобы как Антоха я любил стряпать, но победа с привкусом саботажа подтолкнули меня посвятить вечер моей морферике.
— Че жрешь? — окликнул меня голос, когда, зарывшись в холодильник, я проверял свежесть сосисок.
Поперхнувшись, я развернулся и не сразу узнал того, кто стоял в дверях.
Седой старик с раскосыми глазами и цветными бусинами в волосах усмехнулся. Над головой Петра больше не было фрейма и потому в седом старике я не сразу узнал перевертыша.
— Петр? — удивился я. — Не сразу признал тебя без усов и хвоста.
— Бросай шутить над богами, Чернильный Маг. Твой рисунок разваливается.
На все мои вопросы Петр не отвечал, призывая лишь следовать за ним. У самой двери моего кабинета, перед которой оборотень-бог остановился, я понял, что что-то не так. Массивная деревянная дверь изменилась. Вся, от латунной ручки до кованных петель, она преобразилась, став… Картонной!?
Затаив дыхание я с опаской коснулся ручки и толкнул ее. Внутреннее убранство осталось неизменным. Стол, книжный шкаф, глобус и чучела зверей, оставшиеся еще со времен, когда в кабинете заседал Катин дед, остались неизменны. Лишь с одной поправкой — все было нарисованным!
— Что здесь… — попытался спросить я, но договорить не успел.
— Твоя магия, мальчик. Твой Аспект. Вернее, его проявления.
— Эфир!? — не поверил я.
— Эфир, — неспешно, будто пробуя слово на вкус, повторил шаман. — Что-то связанное с Жизнью, да?
— Что-то вроде того, — кивнул я в ответ. — И что мне делать? Как исправить это все.
— Дорисовывать, разумеется! — будто отвечая на глупый вопрос нерадивого ученика прикрикнул старик. — И поживее! Катя вернется через пару часов.
При чем тут Катя и почему ей нельзя видеть произошедшее я не понял, но видя нервозность старика, решил не уточнять. Злить древнее божество и хранителя Воттоваара не входило в мои планы. Но вставал другой вопрос. Как я, имея такие мизерные запасы маны и эфира, смог воплотить такой огромный пласт пространства? Да еще так, чтобы он не развоплотился спустя четверть часа. Тут потребуются тысячи, десятки тысяч мистических ресурсов, а я едва-едва подобрался к шестнадцатому уровню.
Об этом я и сообщил оборотню-шаману.
— Варха!!! — подняв морщинистые ладони к небу, сокрушался Петр. — И как такой неуч смог выиграть два боя? Ты Искажающий Реальность или дырка в дупе?
Стоп. Петр что, в отсутствии Кати, не прочь полистать спортивные трансляции?
— Не зли меня, усатый, — разозлился на шамана я. — Если такой умный, то лучше скажи, что делать.
— Боги! Собирать благость! Что же еще?
Благость? Видимо так древний игрок называл ману и эфир. Тем временем Петр продолжал.
— Садись и закрывай глаза. Благость впитывай.
— Как? — сорвался я на крик. — Мана и эфир — это не электричество! Розетки, чтобы подзарядиться, не существует!
— Заткнись! Начинай воплощение, а когда благость ополовинится — впитывай ее из мира!
— Да ты хоть объясни…
Договорить не получилось. Петр вдруг изменился в размерах. Как Титан, он вдруг стал вдвое шире и выше, а его когтистые лапы пудовыми гирями внезапно легли мне на плечи.
Колени дрогнули. Я буквально кожей почувствовал злость шамана. Рухнув на ковер, я прикоснулся к рисунку.
Желаете воплотить рисунок «Пробуждение Гомера»?
Стоимость: 87684 маны 213739 эфира.
Да/Нет?
Подтвердив воплощение, я заметил, что руки буквально приклеились к созданному не мной рисунку. Мана хлынула в воплощение, вместе с ней и эфир и через мгновение я, опустошенный, почувствовал жажду. Не физическую. Энергетическую, которая приходит с опустошением внутренних резервов.
— Дурак! — зарычал над головой Петр, что так и не убрал руки с моих плеч. — Я же сказал — половину!
Хотел было огрызнуться, но сухость во рту скрепила зубы, будто старая ириска.
Тем временем я почувствовал новые проявления энергетического голода. Пальцы на руках и ногах, уши и нос занемели. Будто отмороженные, они теряли чувствительность. Застучали зубы, а энергетическое ядро сжалось, точно выжатый насухо апельсин. Перед глазами вспыхнуло системное сообщение. В нем говорилось о критической потере эфира и разгоне ядра, что стремилось компенсировать мистический ресурс. Чтобы избежать смерти. Окончательной смерти!
Вот тут мне стало страшно! По-настоящему страшно. Только сейчас я узнал, что ноль — это не нижний предел. Существуют и его отрицательные величины. И эти цифры со знаком минус выпивали силу из того, что отличает одаренных — из Ядра.
— Не дрожи, — зарычал Петр. — И магему не прерывай. Справимся.
Точно! Прервать воплощение, чтобы спасти свою жизнь! Как я сразу не догадался?
Не получилось. Прилипшие к полупальцы стонали от боли в жилах, но отрываться не желали.
— Ты как? Как внутреннее сердце? — просил Петр, видимо, имея ввиду Ядро.
— Минус четыре Эфира и снижается, — глядя одним глазом в интерфейс,
