А если смотреть на это всё несколько реалистичней? С дверью же получилось совершить что-то сверхъестественное, так почему бы не попробовать также с чем-нибудь ещё? Вдруг получится?
Попробовав представить, как счастливый билетик взлетает над ладонью и устремляется в крышу автобуса, ничего из этой затеи не вышло. Он как лежал на слегка потной руке, демонстрируя чётные ряды цифр, так и продолжал это делать. Тогда, может я делаю что-то не так? Может, нужно сымитировать сегодняшнее происшествие с дверью? Не представлять, как это будет происходить, а попросту это делать, используя те самые «вибрации»? Не развалюсь же я, если попробую?
Как там тогда было? Переполненный злобой от тумбочки и коллектора подошёл к двери. Возникла дикая ярость, собирающаяся выплеснуться наружу. Появились вибрации в руках и дверь охватила непонятная сила и… Ничего. Как билетик лежал на потной руке, так и продолжал это делать.
Может, ещё раз попробовать? Злость — Ярость — Сила. Ещё попытка. Злость — Ярость — Сила. Ещё раз. Злость — Ярость — Сила. Ещё…. Злость — Ярость — Сила… Просто повторяй, пока не получится воссоздать ощущения…. Злость …. Ярость … Сила …. Злос… Ярос… Сил…. Зл… Яр…. Си……. З…. Я…. С……
— С вами всё в порядке? — обратила внимание на моё потное от напряжения лицо кондукторша, положив руку на плечо.
— Д… да-да, всё в порядке… Теперь точно всё в порядке… — загадочно ответил я, сжав в руках счастливый билетик.
Женщина боязливо убрала руку и, не убирая взгляда, двинулась в сторону своего законного места. Вероятнее всего она подумала, что я ненормальный, ну да пофиг. Теперь это не важно. Теперь вообще ничего из того, что произошло не имеет значения….
«Он согнулся… Согнулся!..» — и этим всё сказано.
Глава 2. Работа
От осознания того факта, что я сотворил нечто в принципе невозможное, на меня снизошла настолько огромная волна детского трепета и желания опробовать возможность на чём-нибудь ещё, что я даже не заметил, как в автобусе начали меня шарахаться. И если их непонятные, наполненные опаской взгляды меня волновали не особо, то показывать им, что есть на свете чудеса помимо электричества, молекул, атомов, эволюции живых существ и много чего ещё, было как-то не к месту. Не хватало мне только ещё преследования толп ненормальных или же стать жертвой чего-то эксперимента.
Но сомнения на то и сомнения, что как бы они не были сильны и параноидальны, затмить собою весь спектр внимания им было не по плечу. На какое-то время я честно прекратил какие-либо эксперименты с «силой», дабы никто не обращал на меня внимания, но это продолжалось не долго. Все-таки, когда делаешь поистине невероятное открытие, все остальные мгновения жизни медленно уходят на второй план, чувства притупляются и начинаются самые настоящие глупости.
Сам я себя никогда не считал каким-то особенным человеком, а потому не был исключением, когда сам же попал в эту ловушку. Руки чесались от повторения, так что как только количество направленных на меня взглядов снизилось до мимолётных подглядываний, вибрации вновь оседлали мои руки и направились в сторону грязи на полу.
«Телекинез! Это и правда телекинез!»
Можно только догадываться, какая же сильная волна эйфории охватила моё тело, после ещё одной попытки. Мысль, что давняя детская мечта любого среднестатистического ребёнка буквально по щелчку пальцев и выломанной двери становится реальностью — слишком невероятна, чтобы быть правдой. Однако, вот же, я «чувствую», как ма-а-аленький комочек грязи парит в нескольких миллиметрах от пола и готов двинуться куда-угодно, лишь бы я указал ему направление. Он ощущается, как продолжение моих рук, словно в какой-то момент я заимел миниатюрную ладошку для своих нужд и с её помощью маневрирую комочком грязи в воздухе.
Все кульбиты, трюки и микрополоски грязи по полу были лишь верхушкой айсберга и выполнялись сугубо при помощи силы мысли. Вибрации в руке выполняли роль катализатора, которые позволяли всё это делать, а потому всё происходило только в воображении. Захочешь, и комочек полетит вверх, оставив мокрый след на окне, захочешь, он налипнет на подошву подростка, играющего в карты на своём телефона, захочешь, и он ткнёт вбок молодую мадам, которая читает какой-то роман в блестящей обёртке. В общем, дурачился как мог, пока не услышал знакомую остановку. Мелькнула мысль, не забить ли на всё хер и продолжить терроризировать грязь и дальше, но я обещал сегодня выйти на смену. Это и было финальным решением. Телекинез, война, апокалипсис — не важно. Если что-то пообещал — нужно исполнять.
Однако, играться с грязью я не прекратил, даже когда стоял перед дверью и нажимал на кнопку остановки. Хорошо или плохо, но длилось это не долго — как только покинул автобус левитирующий комочек был сбит куда-то спешащим школьником и наваждение спало. На секунду я затриггерил и залип в чью-то привлекательную задницу, но женское «Эй!» отвлекло меня от тяжких дум и я спросил вслух:
— Зачем я здесь вышел?
— Э-э-э… — промычала девушка, которую застали врасплох.
— А, вспомнил… Спасибо, — на всякий случай поблагодарил её я, почесал шею и двинулся в сторону светофора.
Что-то совсем увлёкся и забыл, что спешил на работу. Всё же телекинез — это нечто. Настолько интересной и увлекательной штуковины я ещё не видел. Если бы не обещание, хрен бы куда пошёл. Сидел бы и дальше, продолжая познавать новые ощущения…
Отвлёкшись на пролетающий мимо пакет я было хотел вернуть его обратно в урну, но вовремя одумался и целеустремлённо двинулся дальше по тротуару. Ручки жуть как чесались «похватать» что-нибудь помимо грязи, но я себя остановил, взяв под контроль ключи в кармане. Так никто не увидит и отвлечься ещё на что-нибудь точно не получится.
Когда дошёл до моста, пришлось телекинез отключить вовсе. Шутки-шутками, а навернуться с такой высоты — как-то не к месту. Я же не просто так езжу сюда на автобусе. Пройти 100 метров от остановки, завернуть в переулок, аккуратно слезть вниз по мостовой насыпи — и вуаля, я у места работы. На машине пришлось бы крутиться как уж по кольцевой, потом несколько раз развернуться на мосту, чтобы перестроиться, проехать несколько километров вдоль, съехать на перекрёстке и только тогда я буду у музея. Так что мой придуманный способ сокращает как минимум 30 минут мороки. Стоит того, чтобы слегка испачкаться.
— Опять скалолазничаешь? — окрикнул меня Петрович, куривший на парковке рядом со своей «ласточкой».
— Ага… Я не опоздал?
— Да не, я как всегда на 5 минут раньше вышел, — передав мне ключи, камрад по вахте продолжил. — Я там всё закрыл, вышел через заднюю дверь… И это, смотри там аккуратней, а то пиз*юки с утра уже весь мозг вынесли. Еле отбился. — никогда не любил маты, но из уст Петровича они всегда звучат как-то по особенному. По-отцовски, что ли.
— По-моему в прошлый раз на них же уже заяву накатали, до сих пор неймётся?
— Да кто ж их знает. Беспризорники, что с них ещё взять.
— Ну понятно. С толпой прошли или окно где-то вскрыли? — лучше сразу уточнить, чем потом патрулировать на 20 минут больше. Как выяснилось, сегодня у меня несколько иные планы на день…
— Фиг знает. По камерам смотрел, вроде бы с заднего входа залезли… Честное слово, поймаю — уши оторву. А то задрали уже брать всё, что не привязано.
— Это ещё хорошо, что у нас краденное из зарплаты не вычитают. Менты всё равно потом всё возвращают.
— Ну да, ну да. Я бы тогда точно шокер в дело пустил. И срать, что они ещё мелкие…
— Ну-ну, это же просто дети. Как будто сам таким не был? — в любой другой ситуации относиться к мужику на «ты», который в два раза старше меня я бы не стал. Но Петрович — другое дело. Почти год, как я тут «подрабатываю», так что ничего удивительного в том, что мы сдружились и опустили все эти «тонкости».
— Ещё как был. Только меня пороли как сиву козу раньше, чем я что-то такое делал…
— Так в этом и лежит суть проблемы. У тебя родители были, у них нет. Не сложно догадаться, почему они это делают и почему им никто этого не запрещает.
