Он размахнулся и хлестко ударил девушку тыльной стороной ладони. Голова Киры безвольно мотнулась. А полисмен ухватил ее за плечи, и резко встряхнул:
— Приди в себя.
Он увлекся, переключив внимание на Киру. И это давало мне шанс.
Я тяжело поднялся на ноги, сплюнул кровь на грязный пол. А в глубине черной души начала просыпаться лютая ярость.
— О чем ты? Он квартиру снимает, — попятившись от Ильи, пролепетала Кира.
Полисмен остановился, и я посчитал это хорошим знаком, чтобы свести счёты.
— Ошибся ты, дядя, — прохрипел я, положив руку ему на плечо.
Удар кулака в почку заставил полицейского присесть и согнуться от боли. Фуражка упала на пол, а я схватил противника за волосы, и несколько раз с силой приложил его лицом о столешницу. Хрустнул сломанный нос. Полицейский всхлипнул и осел на пол. Затряс головой, пытаясь прийти в себя. И в разные стороны веером полетели кровавые брызги:
— Тебе п…..ц, мальчик, — зло пообещал он, пытаясь подняться на ноги. Но давать ему такой шанс я, само собой, не собирался.
— Это мы ещё посмотрим, — ответил я, поднимая с пола дубинку.
Первый же удар пришелся по голове, отправив полицейского в глубокий нокаут. Глаза противника закатились, и он застыл на полу без сознания.
Я еще раз пнул полицейского и отошёл в сторону. Взглянул на Киру, которая застыла на пороге комнаты, уставившись на происходившее расширившимися от ужаса глазами. Ну, хорошо что не кричала.
— Это от него ты сюда сбежала? — уточнил я, указав на лежавшего без сознания полицейского. Впрочем, ответ на вопрос я прекрасно знал.
Кира коротко кивнула и всхлипнула.
— Замечательно, — устало прохрипел я и уселся на пол. — Просто замечательно.
— Я не знала, что он заявится сюда, — пролепетала девушка.
— Угу, — скептически ответил я, утирая кровь с разбитого лица. — Не знала.
В голове билась только одна мысль: теперь тебе точно п…..ц, Макс. Нажил заклятого врага на ровном месте.
— Он не местный. Приехал в город недавно. Начал меня преследовать, — сбивчиво затараторила Кира.
Приехал, говоришь? Это хорошо. В моей голове сам собой стал вырисовываться план, как можно избавиться от Ильи. Как приехал, так и уехать может. Только вот как расценит эти действия Система?
Я посмотрел на полицейского. Но никаких обозначений о принадлежности к бандам, или совершении правонарушений, Система мне не дала.
— А откуда, говоришь, он приехал? — тут же живо полюбопытствовал я.
— Мы вместе учились, — тут же затараторила Кира, и тут же поправилась:
— Вернее, в одном городе учились. В Городе Мечты. Он в академии полиции, я в медицинском институте. Познакомились, начали встречаться.
— Ага, — поддакнул я.
— Ну, он поначалу хорошим был. Добрым. А потом что-то изменилось. После производственной практики его будто подменили. Он стал пить с друзьями. И его истории про то, как правильно вести допрос… С применением специальных средств. Типа противогаза, дубинки или телефонного справочника. А побои и прочие следы издевательств можно легко списать на драку с заключёнными в камере. Я сначала думала, что все изменится. Вернется. Станет как было. Потом хотела уйти. Но каждый раз он на коленях умолял остаться. Плакал, обещал, что все поменяется. Подарки дарил. Говорил, что без меня ему край. Помрет. И я оставалась. А через два-три дня, все повторялось. А потом, я оказалась в больнице. Оттуда я и сбежала перед выпиской. Купила билет и вернулась в родной город. Думала, он меня не найдет.
— Ну да, — скептически пробормотал я. — Мент, и не найдет.
— А у меня выбора не было, — вдруг с ненавистью прошипела Кира. — Он мне угрожал. Говорил, что если я попытаюсь уйти — у меня будут серьезные проблемы. Он меня или посадит, или убьет. А дружки его потом отмажут.
— Понимаю, — я встал с пола. — Ты сбежала, он тебя нашел и начал терроризировать.
Кира кивнула:
— И что теперь будет?
— Теперь, тетя доктор, у нас есть два выхода, — спокойно сказал я, шагнув в прихожую. Закрыл дверь на ключ, и продолжил:
— Первое: мы вызываем полицию. И этот отброс общества заберут за побои и угрозу убийством. Но много не дадут. Даже при условии, что в дело вмешается мой отец. Может быть, вообще ничего не дадут. С позором выгонят из полиции, на том дело и кончится. Мужик устроится куда-нибудь в охрану, начнет пить и совсем оскотинится. Обвинит во всех своих проблемах тебя, подкараулит рядом с подъездом, и убьет. А следом и со мной попытается разобраться. Терять-то ему уже нечего. Это-вариант номер один.
Я внимательно посмотрел в расширившиеся от ужаса глаза Киры и понял, что это вариант ей решительно не подходит. Девушка лишь беззвучно открывала и закрывала рот, не в силах вымолвить ни слова.
— И вариант номер два, — я сел рядом с лежащим без сознания Ильей, перевернул копа и вытащил из-за пояса пистолет. — Твой суженый уедет домой сегодня ночью. И никогда больше не вернётся в наш город.
— Что значит "уедет"? — испуганно пискнула Кира.
Вместо ответа я повертел пистолет в руке. Снял его с предохранителя. И девушка испуганно задала ладошками рот.
— Но это не подпадает под закон о самообороне. Чистой воды убийство. А значит, если мы попадемся, то загремим в тюрьму. И надолго.
Киров побледнела и села на стул:
— Но… но… но… — залепетала она.
— Если ты сбежишь — он все равно найдет тебя. И все начнется сначала.
Полицейский слабо зашевелился, приходя в себя. Посмотрел на меня мутным, обессмыслившимся взглядом. Тумаки выбили из него весь хмель, так что полисмен уже понемногу начал приходить в себя.
"Имя: Илья.
Полицейский-коррупционер.
Шанс социального перевоспитания:
Существо не поддается социальной адаптации".
— Ты знаешь, кто я, пацан? — прохрипел он, глядя мне в глаза.
— Догадываюсь, — кивнул я, указывая в сторону капитана пистолетом. — Коррумпированный полицейский, каких в городе сотни. Если один вдруг пропадет — общество ничего не потеряет.
— Ты бы поосторожнее с этой штукой, — предупредил меня Илья. — Стрелять-то хоть умеешь?
— Приходилось.
— Это хорошо, — протянул коп. — Я боялся, что ты ненароком отстрелишь себе яйца. Вот было бы горе. А если умеешь… это сильно пригодится тебе, пацан. Когда мои друзья объявят на тебя охоту. Ты же знаешь моих друзей?
— Возможно, — равнодушно пожал плечами я.
— Эх, п…..к, — покачал головой полисмен. — Тебя ведь или прикопают, или отправят на нары. А на тюрьме тебе не понравится. Как только войдёшь в хату — тебе вручат дырявую лодку и пропишут под шконкой. А возможно, кто-то из заключённых даже сделает тебя любимой женой. Или ты думаешь, что если мента завалишь — в авторитете ходить будешь? Нет, дружок. За убийство полицейского тебе будет светить лишь ни….вый срок. А вот за то, что наркотой банчишь… Кира, ты ведь в курсе, что связалась с барыгой и наркоманом?
Девушка удивлённо перевела на меня взгляд. А мне вдруг стало понятно, где я видел этого мента. У общаги на Восстания. Это он разговаривал со старым цыганом. А затем, в компании сержанта пришел ко мне домой, пытаясь найти пропавших убийц.
— Эх, кабы ты знал, как я вас ненавижу, — покачал головой капитан полиции. — Была бы моя воля — пустил бы в расход и тех, кто верит, и тех кто употребляет. Грязь!
Последнее слово он выплюнул с плохо скрываемым презрением. А обращённый на меня взгляд не выражал ничего, кроме чистой ненависти.
— Я вспомнил тебя. Ты работаешь на семью цыган. Крышуешь их барыг.
— Не крышую, — покачал головой он. — Вся общага уже давно в разработке. А мы проводим операцию, чтобы прикрыть притон. Оперативная работа, слышал про такое?
Говорил Илья складно. И так убедительно, что даже я, имевший кое-какие дела со стражами правопорядка, проникся его речью.
— Так что угомонись, малец, — продолжил увещевания полицейский. — Признаю, я немного переборщил. Ну повздорили, набили друг другу морды, с кем не бывает? Отдай мне ствол — и я уйду отсюда. И забуду о твоём существовании. Обещаю. Даже не расскажу цыганам, что ты завалил двух членов семьи. За это, кстати, тебе отдельный респект. Отпусти меня — и это недопонимание будет забыто.
