глаза, с некоторым удивлением обнаружив себя в Полуночи. Сложно сказать, в библиотеке или нет, вокруг меня громоздились какие-то железные конструкции неясного назначения, то ли шкафы, то ли элементы огромного механизма. Некоторые из них доходили до высокого потолка, но что главное — они не позволяли нормально осмотреться. Пол здесь тоже был железным, и довольно тёплым, словно под ним располагалась печь для римских бань. Не простужусь, и на том спасибо.
Допустим, я вырубился и остался в замке. Такое уже было, Полночь не предотвращала обмороки, а вот чего не было никогда, так это боли. Ощутимой такой боли, горячей и слегка пульсирующей, как от жала шершня. Эти мерзкие твари в один год из моего детства решили поселиться возле песочницы во дворе, и в то лето досталось всем — и детям, и взрослым, пока гнездо наконец не нашли и не залили дихлофосом.
Ах, детство, светлая пора. Но что же меня цапнуло сейчас?
Первой реакцией было дотронуться до шеи пальцами, и тут пришла пора удивляться снова — мои руки были сведены за спиной и не поддавались. Опустив глаза, я увидел толстую чёрную цепь, обвивающую меня поперёк груди и пояса. Судя по всему, я сидел, примотанный к железному столбу, и в таком состоянии провёл уже какое-то время. Что же касательно шеи…
Я медленно повернул голову направо и слегка заледенел. На плече, возле болезненной точки на шее, сидел здоровенный паук, уставившись на меня восемью блестящими чёрными глазами.
На двух передних глазах красовались невесть как держащиеся миниатюрные очки в роговой оправе.
Справедливости ради, я никогда не страдал арахнофобией. Да и паук был исключительно симпатичный, серенький, с сиренево-синим узором на спинке и брюшке. Но когда ты просыпаешься от боли в шее, а затем видишь рядом паука размером с чайное блюдце… даже в очках…
— Прости, — сказал паук, смущённо ёрзая на месте. — Время уходит, а ты никак не просыпался! Я впрыснула совсем чуть-чуть яда, он скоро растворится…
— Рад… слышать, — хриплым голосом сказал я. — Если не секрет, кто ты?
— Потом! Тебя угораздило забраться сюда, когда Фахар пошёл в патруль. Если успею тебя вытащить — скажешь спасибо, если нет — меня тут не было! Как ты вообще сюда попал? Альжалид запечатала дверь сто лет назад… нет, молчи, молчи!
Похоже, меня приняли за случайного путешественника или мародёра. Сто лет назад? Прежние хозяева не слишком-то заботились о том, чтобы добраться до обители знаний.
Паучиха в очках скорее скатилась, чем сбежала с моего плеча, и я почувствовал, как она возится в районе скованных рук. У меня, разумеется, возникла куча вопросов, но волшебное слово «потом» откладывало их на более спокойное будущее. У меня на него уже начала вырабатываться аллергия, но ситуация в самом деле была нестандартная. Нечасто меня так мутузили в собственном замке, а потом ещё и брали в плен. Последнее так и вовсе в первый раз.
— Плохо дело, — раздался приглушённый голос из-за моей спины. — Похоже, он сменил формулу заговора цепей, не могу разобраться!
Я скосил глаза себе на грудь, и убедился, что ключ от всех дверей больше не висит на шее, да и вообще, весь мой арсенал оказался конфискован. Но неизвестный похититель либо не знал особенностей «привязанных» предметов, либо не рассчитывал, что я приду в сознание так рано. Пара секунд концентрации — и ключ вернулся на своё законное место. После открытия библиотеки в нём оставался ещё один заряд.
Выдохнув воздух насколько было возможно, я согнулся вперёд, не обращая внимания на недовольное верещание паучихи. Пара секунд на раскачку взад-вперёд — и металлический кончик ключа коснулся одного из звеньев цепи. Далековато от замка, но дело было в магии, в принципе, а не обязательном попадании в нужное отверстие. За спиной раздался отчётливый щелчок, и я почувствовал себя гораздо свободнее.
— Ого! Кажется, у меня получилось! — моя «спасительница», видимо, не поняла, что произошло. — Ноги держат? Вставай и ходу!
Мне не дали времени ответить — тяжёлые шаги сотрясли железный пол, и паучиха заткнулась, то ли спрятавшись за спиной, то ли и вовсе сбежав. Я потратил драгоценную секунду на раздумье — не стоит ли тоже делать ноги, пока ещё было время, но решил не дёргаться. Регенерация регенерацией, но мышцы могли затечь, а прежде чем бежать, было бы неплохо изучить местность. Опять же, с точки зрения похитителя я был нейтрализован, скован и безвреден. Попытается наехать — получит очень неприятный сюрприз. Не дракон же он, в конце концов?
Пол содрогнулся последний раз, и надо мной нависла огромная фигура с пылающим взором.
Если бы кто-то решил воздвигнуть статую злому року, а затем эта статуя решила ожить, то она выглядела бы примерно так. Верзила ростом под два с половиной метра, с обсидианово-чёрной кожей и горящими — буквально — глазами, абсолютно лысый и мускулистый до неприличия. Из одежды — только синие шаровары, небрежно подвязанные кушаком. Грозный дядька, сразу видно, да и дела говорят сами за себя. Мало кто из обитателей замка мог вырубить и сковать какого-никакого, а хозяина, даже если потом упустил момент с ключом. Сила точно есть, а вот насчёт ума не уверен.
К слову, не этот ли подозрительный тип сжёг мою библиотеку?..
— Как жизнь? — спросил я с дружелюбием, которого на деле не испытывал.
Великан молчал несколько секунд, сверля меня огненными глазами. Затем медленно поднял руку и начертил указательным пальцем несколько незнакомых символов, которые не просто остались висеть в воздухе, но и вспыхнули оранжевым пламенем. Миг — и символы трансформировались в надпись на русском:
«МОЛЧАНИЕ». «ПОВИНОВЕНИЕ». «ЖИЗНЬ».
Я с новым интересом наблюдал, как буквы растворяются в воздухе.
— Поправь, если ошибаюсь. Я буду молчать и слушаться, и ты сохранишь мне жизнь?
Новые символы — точнее, всего один.
«ДА».
— Потрясающе щедрое предложение, но увы, вынужден отклонить. Зато сразу сделаю встречное: ты отпускаешь меня по-хорошему, а я тебя не испепеляю. Может быть. В зависимости от того, сколько книг ты успел испортить.
Очевидно, что в библиотеке сложилась совершенно особенная ситуация, и прежде чем палить из Райнигуна направо и налево, следовало в ней разобраться. Кто здесь старый хранитель, кто новый, а кто просто залётная тень? К слову, моё предложение пришлось моему собеседнику по вкусу примерно так же, как его предложение — мне. Огромная ладонь без замаха ударила меня по левой щеке, заставив голову резко дёрнуться
