деньги.
— Жадина! Сам-то небось только салом и питаешься тут.
— Ага. Перепелиными яйцами и котлетами из соловьиных языков. Закончили — проваливайте.
Каша и впрямь уже закончилась. Все встали, собрались было выходить, но тут их перехватил хозяин.
Диррел выглядел как вчера — белый фартук чуть ли не до пят, засученные чуть ли не до плеч рукава. Несмотря на крепкие мускулистые руки было видно, что лет ему немало — борода почти седая, лицо все в морщинах. Еще он постоянно щурил глаза — видимо, проблемы со зрением.
— Привет, Диррел! — сказал Калей.
— Здравствуй и ты, — ответил ему хозяин. — А что это у вас, новенький появился?
Он прямо посмотрел на Раина.
— Ага, земляк наш, из Терпа. Тоже на севере застрял. Вчера пришел, Раином звать. Да ты его видел уже, он помогал репу грузить.
— Здравствуй, Раин. Пойдем-ка, потолкуем.
У Раина захолодело внутри, но Калей и Феликс вроде бы были спокойны.
— Как освободишься — иди в лагерь, там запишись, — сказал Феликс. — Потом возвращайся и иди к Восточным воротам, там встретимся. Если меня не будет — подождешь, лады?
Раин кивнул. Диррел сел за ближайший стол, махнул рукой — садись, мол, тоже.
— Ты на севере где был? В Трайлоке? Вы же на ярмарку приехали, так?
— Ну… да.
— Где твой шатер стоял?
— А… это. На Речном ряде, а что?
— На Речном? — Диррел резко подался к нему. — А ты видел там такой большой шатер, с синей каймой и еще… еще флаг наверху был, с солнышком?
Его губы тряслись, по щекам текли слезы.
— Там… там мой сын был, с женой, и Вирн с ними поехал, и еще … еще две внучки мои, две девочки мои.
— Нет, не видел, я… — мысли Раина путались, но трактирщик уже не слушал.
— Они сами этот флажок сделали, расписывали всю ночь перед отъездом, хотели, чтобы у них самый нарядный шатер был, так радовались, с зимы самой готовились…
Кто-то подошел. Раин вскинул глаза — давешний стражник, Рик. Он мотнул головой — иди, мол, сам сел рядом с трактирщиком. Тот ткнулся лбом ему в плечо, затрясся.
Раин, пошатываясь, отошел. Рядом оказался Савон.
— Детей и внуков Диррел в Трайлоке потерял, — голос его звучал глухо. — Жена его, Селида, сейчас лежит, не встает.
— Я же, — Раина начало трясти. — Я же не знал, что… так.
— Конечно не знал. Иди.
Савон слегка подтолкнул его в спину.
— Нет, ты не понимаешь. Ты не понимаешь. Я..видел этот шатер, с солнышком. Я… — Раина зашатало, он чуть не упал. Савон обхватил его, тряхнул сильно и зло.
— Ты видел, как семью Диррела убили твои солдаты. Я понял. Иди и никому об этом не говори. Не один Диррел тут, в Пригорье, пострадал.
Раин прошел несколько шагов, потом сел прямо на дорогу и заплакал.
Вывел его из этого состояния Рик. Подошел, помог встать.
— Многие свою семью там потеряли, — сказал он. — Ну что ж поделать. Жить надо дальше.
Раин кивнул. Рик похлопал его по плечу и пошел в ратушу.
До лагеря беженцев Раин добрался более менее успокоившись. Там его надолго не задержали — в длинной палатке сидело два писаря, его внесли с длинный список как уроженца Тарпа. Дали даже место — в палатке номер шесть, верхний ряд, от входа справа. Раин сказал, что спать там, скорее всего не будет — нашел пристанище в городе. Ему равнодушно сообщили, что это его право и что если он хочет кушать из общего котла, то ему придется участвовать в работах по благоустройству лагеря. Раин сказал, что принимает это к сведению, но столоваться в лагере не намерен. На том и распрощались.
До восточных ворот он добрался без приключений. Феликс уже ждал его там — точил лясы с двумя стражниками в прилепившейся к частоколу сторожке.
— Ага, вот и он, — объявил он собеседникам, увидев подходящего Раина. — Ну ладно, доскажу когда вернусь.
Усатый стражник махнул ему рукой.
— Ну, готов к труду?
— Готов.
— Это хорошо, так как покамест делать нам нечего. Правда Брунник хочет, чтобы кто-нибудь ему верши починил. Не знаю, откуда он их взял — подозреваю, что спер. Умеешь верши латать?
— А что такое верши?
— Иначе их еще называют мордами. Такие корзины без дна, вставлены одна в другую. Рыба заплывает, потом не знает как выплыть.
— Никогда не видел.
— Эх-ма… я забыл, что ты вообще умеешь делать?
— Программировать.
— Зашибись. Самое востребованное в здешних местах умение. А еще что?
Раин пожал плечами. Интересовало его совсем другое.
— А как ты сюда попал, по какой вводной?
— Я-то, — Феликс покрутил головой, выискивая что-то по улице. Они шли по слободе, разросшейся за пределами ограждающего Пригорье частокола. — Я, брат, не успел ничего сделать. Зашел в Рохане, хотел там развиваться, и — ба-бах. И я в лесу. Пополз в Изенгард, там, сам понимаешь — ничего. Решил мотать в Пригорье, наткнулся на обоз — собирались на север. Вот я к ним на беду и прибился.
— Почему на беду?
— Потому, что обоз был соляной, и взяли меня без всяких разговоров, рваного и босого.
— А что в этом такого?
Феликс хмыкнул.
— А в том, что тут — соляная монополия. Каждый мешок соли, идущий на север, должен быть маркирован королевским знаком. А я попал к контрабандистам. И шли мы не по тракту, а рядом с ним.
— Ну и? Пришли же!
— Если бы. Возчик из меня никакой. Был. На переправе колесо заклинило и слетело, два мешка с воза — бульк. А что бывает с солью, которая попадает в воду? Правильно. А что бывает с тем, кто потерял два мешка соли?
— Что?
— Били меня. Убили бы, но почему-то оставили там, в лесу. Декабрь, прохладно, знаешь ли… я оклемался кое-как и пополз за ними. Слава богу, с водой проблем не было. Жрал ветки, как зайчонок. Мозгов-то нет — надо было на тракт выруливать, он недалеко был, а откуда ж мне это знать? Шел по следам.
В итоге в Пригорье приполз и если б не Савон — там бы и околел. Он случайно на меня наткнулся, как-то еще и распознал своего. Я, вроде как, лежал в горячке и матерился. Он меня выходил…
— Ничего себе, — Раин был впечатлен. — А те контрабандисты?
— Я как смог — сразу же Рику о них рассказал. Взяли их, в Форносте взяли. Надеюсь, что вздернули.
— А скажи, — после паузы задал Раин мучивший его вопрос. — До армии и до войны один я дело довел?
— Ага. Савон
