со снайперскими винтовками. Высмотреть-то цель я могу попробовать, но вот в какой момент стрелять, как вымерить расстояние до цели, мне вообще не понять.
— Да ты издеваешься! Боже, послал мне тут наёмника-неумеху. Кху-кху, блядь, кху-кху.
Делать было нечего. Я снова взял винтовку в свои руки. Иван быстро проинструктировал, как целиться и стрелять. Инструктаж продлился от силы минуту, а дальше новоиспечённый учитель опять закашлялся. Я подумал, что со стороны Ивана точно высмотреть не удастся, и попробовал это сделать со своей позиции. Зажужжали пули. Громкий стук о камень. Посыпалась крошка. Нет, так не получится. Снайпер моментально нас выцеливает. Остаётся одно…
— Sorry, mate (пер. с анг. «Прости, дружище»).
— Фор вот? (пер. с рус. англ. «За что?») Э, бля, ты че творишь?
Я стал залезать на плечи сидящего Ивана. Таким образом, моя голова будет слегка над камнем и у меня будет немного времени, чтобы обнаружить врага.
— SH-SH, I’ll try to surprise him (пер. с англ. «Тсс, я попытаюсь устроить ему сюрприз»).
Осталось распрямить ноги, и вот я уже над камнем. Я подтащил поближе винтовку, чтобы сразу её вытащить на вершину. Хух, надо сделать всё быстро и внимательно. Колени не разгибаются, ну же, надо быть смелее. И раз, и два. Я был там всего 5–10 секунд. По просматриваемой траектории стоял куст, нет, два куста возле больших сосен. Он должен быть там, где-то в одном из них. Либо лежать, либо сидеть. Скорее всего, лежать. Значит, надо целиться ниже. В прицеле никого не видать, вся растительность сливалась в одно зелёное пятно. Ну же, давай, где ты? Тук-тук-тук — сердце будто хочет вырваться из груди, громко стучит, мешает сконцентрироваться. Какой же куст? Быть может, этот?
Пуля пролетела прямо над головой, а потом ниже вонзилась в камень. Я замешкался. Иван начал тащить меня вниз. Он кричал. Я не мог разобрать, что именно. От страха я нажал на курок и упал.
— Вот ар ю дуинг? (пер. с рус. англ. «Ты что делаешь?») Совсем, блядь, крэйзи (пер. с рус. англ. «сумасшедший») уже⁈ Жить надоело⁈ Тебя чуть не подстрелили, кретин, хтьфу. Кху-кху…
— Man, i… i… just can’t, I don’t know how and where is he. Shit, shit, shit!!! (пер. с англ. «Мужик, я… я… просто не могу, я не знаю, как и где он. Дерьмо!») — я бил кулаками по земле, поскольку понимал, что из-за меня Иван может просто умереть возле этого камня. Да и мне будет нечего делать. Либо лежать здесь и ждать чуда, либо бежать на смерть.
— Зараза… Кху-кху, дай мне сюда её, — Иван подобрал с земли винтовку, но не смог удержать её даже и секунду. — Да чтоб тебя… Сил нет…
* * *
Прошёл час. Жизнь в Иване еле держалась за что-то, видимо, за русский дух, или как там у них, у этих русских. Он ещё мог говорить, скорее даже издавать звуки. Глаза смотрели прямо на деревья. Видимо, они действовали на него как гипноз. Я повторял ему, чтобы он ни в коем случае не засыпал. Бил его по щекам со всей дури. Но всё без толку, он умрёт, если ничего не сделать. Я успел обшнырять наши рюкзаки, может, хоть какая-то вещь нам могла помочь. Из находок у меня были только недоеденная пачка хлопьев, пустая бутылка воды, две гранаты и хлам с разбившегося самолёта. Этого мало. Или всё же нет?
— Ivan, Ivan, Ivan! I need you! Stop sleeping, IVAN! (пер. с англ. «Иван! Иван! Иван! Ты нужен мне! Не спать, Иван!»)
— Вот, вот ю нид… американ… бой… (пер. с рус. англ. «Что тебе надо, американский мальчонка?»)
— I need you to throw two grenades as I’am start running? Clear? (пер. с англ. «Мне нужно, чтобы ты бросил две гранаты, когда я побегу. Понял?») — я вложил ему в руку одну гранату, а вторую положил рядом на траву.
— Ок… кху-кху…
Он уже даже не препирался, как обычно. Как же всё плохо.
— Ok, ready? (пер. с англ. «Итак, готов?») — я должен был это сделать, должен рискнуть, иначе никак.
Иван уже оторвал чеку и начал кидать. Рано, но лучше уж так, чем никак. Взрыв прогремел в противоположной от меня стороне, в этот же момент я сорвался с места и побежал. До ближайшего края леса было метров 150–200. Стометровки я бегал хорошо, очень даже хорошо. Но накопившаяся усталость и обезвоживание давали о себе знать. Быстро затекали ноги. Пора бы Ивану бросить и вторую, он медлит. Ну давай же, давай, Иван, я верю в тебя. Взрыв, прямо рядом с камнем. Надеюсь, он себя не подорвал. Эти мощнейшие хлопушки должны были отвлечь снайпера хоть на несколько секунд. Мне этого хватит, должно хватить.
Получилось, я забежал в лес. Деревьев хватало, чтобы пройти незамеченным до предполагаемого места снайпера. Ну, мразь, я доберусь до тебя. Я уже перевёл свою MP-5 в автоматический режим.
* * *
Иван лежал, опустив голову на грудь. Было сложно определить, дышит он или нет. Я подошёл к нему и слегка прикоснулся. Не знаю, откуда у него ещё были силы, но он смог резко поднести нож к моей шее. Вот она, отточенная реакция российского наёмника ЧВК. Он вовремя остановился, когда увидел моё лицо. Рука снова упала вниз, голова еле держалась.
— А, ты… что… снайпер…
Я показал ему на спине СВД с глушителем. Потом достал жгут, который позаимствовал у стрелка, и сделал Ивану перевязку. Может, этого хватит до ближайшего места выхода.
— Как… хау, килл хим? (пер. с рус. англ. «Как ты его убил?»)
— That first rifle shot. I hit him in the head (пер. с англ. «Тот первый выстрел из винтовки. Я попал ему в голову»).
Глаза Ивана округлились, кое-как в них прочитались удивление, злость и умиротворение.
— Ах ты, снайпер херов… С дебютом, блядь… — сказал Иван и упал лицом в траву.
Я дотащил его до подпольного госпиталя в Таркове. Кое-как, но всё же смог. По пути я постоянно прощупывал пульс Ивана. Он слабел, и очень быстро. Медленные толчки лишь сигнализировали о его чуть теплившейся жизни. Врачи меня долго не хотели принимать. Говорили, что нет смысла пытаться его спасти, но я стоял
