– Ну, наконец-то, пришел! Мы уж тут извелись все. Ну, как там?
– Все хорошо, – заверил Камрин, рассказав о своей вылазке. – Завтра утром зайдешь к приставу узнать, забрала ли эта свинья он свой донос.
Богдан не знал, смеяться или готовиться к худшему. Молча лег в постель, натянув на себя одеяло. Утром он с тяжелым сердцем отправился в контору к приставу, но вернулся оттуда в хорошем настроении: кабатчик забрал обвинительную бумагу против него.
Кабатчик внял увещеванием Камрина, и у семейства Богдана наступили спокойные времена. Камрин жил в своей пещере, ловил рыбу, бил зверя, иногда навещал друзей – казалось, у него исчезла цель в жизни, и он просто существовал на земле словно плыл по течению.
Как-то в такую же зиму, спустя двенадцать лет после истории с кабатчиком, Камрин сидел у постели совсем уже дряхлого и больного старика.
– Почему так холодно, Камрин? – прошептал Богдан. – Наверное, смерть приближается ко мне? Я слышал, что перед смертью человека морозит…
Камрин подбросил несколько поленьев в печь, хотя в избе было тепло.
– Что ты мучаешься, не молчи, скажи что-нибудь, – попросил Богдан. – Это ж естество, от смерти не сбежишь, вот и мой час пришел. Не сегодня-завтра умру. Спасибо тебе, друг, за все. Держись ближе к нашим, Семен тебя не оставит. И твой разум ему необходим. Ведь в одиночестве тоже несладко – это смерть души.
Камрин взял старика за руку и погладил.
– Это правда, друг, – сказал он, тяжело вздыхая. – Но получается, я обречен на одиночество. Вот дали мне жизнь долгую – а что толку? Смотреть, как друзья твои умирают? Один я на свете – все любимые люди умерли, сжигает это мою душу. И я в таком огне уже давно горю. Отправлюсь я снова странствовать – решил перебраться через океан. Не могу представить, что ты на моих руках… – Камрин недоговорил. – Мне больно, Богдан. Ты же знаешь, как ты мне дорог, поэтому ничего не говори. Я уйду прямо сейчас. Пока совсем не стемнело, уйду через лес, чтобы никто не видел…
– Я тебя понимаю, брат мой, – проговорил Богдан слабым голосом. – Хорошо, иди с миром. Но перед дорогой посиди, у нас так принято. И обними меня крепко-крепко.
Камрин обнял его на прощание и направился к двери.
– Пусть Бог оберегает тебя везде и всегда, – прозвучал ему вслед слабеющий голос Богдана.
Так началась жизнь Камрина на другом берегу.
Прошли не только годы, десятилетия, столетия. Камрин немного постарел, но все еще выглядел красивым мужчиной в полном расцвете сил. Он долго странствовал по стране, которая называлась Россией. Много трудных времен пережил вместе с ее народом и непростой историей. Камрин выжил, а страдания людей, среди которых он жил, закалили его. Он ни с кем старался не сходиться близко, и, в конце концов, пришел к тому, с чего начал – скрылся от жизненных коллизий в глуши, которая и в начале 22 века оставалась в центре Сибири. Правда, он слушал сводки новостей, смотрел передачи голо-ТВ.
Однажды он сидел на берегу озера, забрасывая удочку. Неожиданно послышался хруст сломанной ветки. Камрин обернулся – прямо перед ним стоял вооруженный человек в каком-то комбинезоне и драной куртке.
– Стой, а то продырявлю! Руки на затылок!
Камрин отрешенно посмотрел на него, думая о том, откуда в такой глухомани мог взяться этот человек – лагерей поблизости не было, хотя ясно, что беглый зэк.
Удилище согнулось под тяжестью улова. Камрин отвернулся от мужчины и потянул рыбину.
– Эй, ты! Куда?.. Выстрелю же!
Камрин, накручивая леску на катушку, проговорил:
– Нет, не выстрелишь, зачем тебе это?..
– Да ты блаженный, парень!.. Черт с тобой, ты тут один или тут еще кто-то есть? Ладно, не бойся меня, не такой уж я и плохой. По телевизору показывают меня, как убийцу, но это неправда, сижу за истину. Я человек военный, меня засадили ни за что, чтобы рот заткнуть, но мне удалось бежать. В мусоровозке – я зарылся в мусор, вот так и сбежал. А потом на одном посту у полицая вот этот игломет отобрал. – Он посмотрел на Камрина и улыбнулся: – Только не знаю, можно ли тебе доверять?.. А, думаю, можно. Вроде мужик ты нормальный, и в глуши живешь, явно неспроста тоже. Откуда такой здоровый вылепился, звать-то как? А меня – Афиноген. Не удивляйся, мне это имя дед дал. Греческое имя, дед по отцу грек был, бабка татарка, а вот мать чисто русская. Так кто я по национальности, как определить? – Афиноген засмеялся.
Камрин в это время уже чистил большого муксуна и не обращал на незнакомца ни малейшего внимания. Афиноген, немного подумав, махнул рукой – видимо, ему надоело всех опасаться, – снял с себя грязную одежду и вошел в воду, даже оставив оружие на берегу.
Закончив разделывать рыбину, Камрин взял ее за жабры и направился к своему жилищу, оборудованному по привычке в оказавшейся неподалеку пещере. Незнакомец вышел из воды и поторопился следом.
– Постой, а как же я? Весьма рад твоему гостеприимству, – засмеялся он, на ходу одеваясь.
Зайдя в пещеру, он тут же дал оценку:
– У-у, по всему видно, давно здесь живешь… А, может, из одежонки чем поделишься? Все-таки холодно, несмотря на то, что лето, – добавил Афиноген.
Камрин улыбнулся и подал брюки и свитер, и Афиноген сразу же начал переодеваться. Когда, заворачивая рукава свитера, новый знакомый вышел из пещеры, Камрин уже жарил рыбу на костре.
– Ну, ты геркулес! – резюмировал он. – Твоя одежда даже мне великовата…
Еда была готова. Камрин молча поставил на стол, тарелки и два стакана. Аппетит Афиногена разыгрался от запаха жареной рыбы, печеного хлеба и холодной самогонки.
– Извини, я голоден как волк, и на вежливость нет времени… – пробормотал он и торопливо принялся жевать, а затем поднял стакан с самогоном.
– Так оголодал, что про оружие забыл? – насмешливо спросил Камрин, показывая игломет, который мужчина оставил без присмотра, а Камрин незаметно подобрал. – Ну, ты даешь!
Афиноген дернулся чуть затравленно:
– Ах ты, черт… Стой, ты чего, сейчас мне будешь угрожать?
– Да была нужда… Поешь – и топай своей дорогой! – Камрин бросил пистолет через импровизированный стол, сделанный из стесанных с одной сторону бревнышек.
Беглый зэк поймал оружие, но больше наставлять его на Камрина не стал, а, покрутив в руке, сунул за пояс.
– Ладно, – сказал он, чуть подумав, и поднял стакан, – за тебя, друг! Спасибо! А я и не заметил, как ты забрал «пушку» у меня… Молодец, а я ведь в военной разведке служил, все-таки. Эх, расслабился на минутку!.. Зовут-то тебя как?
– Камрин.
– Интересное имя! А меня… Афиноген. Да ты уже знаешь, – и оба засмеялись.
– Пей, давай, – сказал Камрин.
– Правильная мысль, – согласился Афиноген, и они выпили, а потом еще и еще.
Вино вскружило им голову, и теперь во всем чувствовалась свобода и легкость, так что Камрин и Афиноген стали охотно делиться воспоминаниями и рассказывать друг другу истории своих жизней. Так началась их дружба.
– А за что на тебя убийство-то повесили?
– Да был я, видишь ли, секретным агентом, занимался исследованиями свидетельств существования НЛО и тому подобными штуками. Узнал об одной проделке нашего Президента с американцами – насчет инопланетян. Вот меня и запихали, чтобы молчал. В принципе, могли просто замочить, но, видимо, мне повезло – просто сбагрили с глаз долой.
– А что там за секреты такие? – довольно вяло поинтересовался Камрин и усмехнулся саркастически, думая о своем: – Ха, инопланетяне!
– Могу рассказать, – кивнул Афиноген. – Слушай. В одном зарубежном архиве мне попался материал за девятнадцатый век. Есть очень весомые данные, что в Японии когда-то давным-давно приземлялся настоящий инопланетный корабль. Он там описан – все чин-чинарем: серебристый диск, натуральный НЛО. Только нет там ответа, каким образом они его захватили. Сбить его в начале девятнадцатого века, да в Японии явно не могли при всем желании. Добровольно инопланетяне с самураями тоже в контакт вряд ли вступили бы. Из архивных документов получается, что в руках японцев был даже один космонавт, и он как-то потом отправил корабль в космос, чтобы не достался самураям, а сам сбежать не смог. Был он в руках у некого сёгуна, который хотел угодить и их собранию феодалов – ну, вроде нашей Думы было такое, – и императору. А император тогда как раз начинал борьбу за централизацию власти. В общем, хотел он этот корабль использовать в своих целях, даже пытал инопланетянина, чтобы рассказал, как такой же построить. Инопланетянин, понятное дело, не мог ничего рассказать – разве наш сегодняшний космонавт мог бы научить дикарей, как построить планетолет?..
– Погоди, а откуда такие точные сведения? – удивился Камрин.
– Собственно, это все из дневников одной японки того времени, жены сёгуна, который захватил инопланетянина. Прямо любовная история, роман можно писать! – Афиноген хихикнул. – Муж начал пытать инопланетянина, а японка, похоже, влюбилась, и заложила мужа императору. В общем, самурая казнили, а инопланетянину японка помогла бежать. Представляешь, какая романтичная история?.. Так этот инопланетянин, видимо, у нас на Земле и сгинул. Ну, или, может быть, позже корабль свой все-таки как-то вернул и улетел. Но это, судя по всему, вряд ли: японка пишет, что у него был пульт дистанционного управления кораблем, который забрал сёгун, когда схватил инопланетянина, а затем, уже после казни сёгуна, – люди императора. Поскольку папаша японки был какой-то крупной шишкой у императора, японка надеялась вернуть браслет и как-то передать этому парню с «тарелки». Но в дневнике об этом нет упоминаний – он вообще обрывается. То ли умерла японка, то ли умертвили, может быть – ну, времена-то тогда какие были!..
