– Не хочу говорить об этом, – честно сказала я. – Не хочу, мне… даже не знаю, как это объяснить, мне очень жаль его, я не знаю, чем вызвала такое… чувство, и не знаю, что мне делать с его чувствами, потому что ответить на них я уже никогда не смогу.
– Из-за Тьера? – догадался Юрао. Потом коварно усмехнулся и нагловато так: – Вот была бы ты дроу, Дэй…
– Даже слышать не хочу, – резко перебила его я.
Мы некоторое время ехали молча, а потом Юрао обнял за плечи и, прижав к себе, сказал:
– Дэй, ты мне как сестра и даже больше – ты мой партнер, и если будут вопросы, не держи все в себе, спрашивай. Я помогу, Дэй, всегда помогу, как минимум советом.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я.
– Я это к чему, Дэй, – многозначительный взгляд, – ты брачный контракт уже подготовила?
– Что?! – У меня слов нет.
– Если ты надеешься, что я тебе позволю вот так просто выйти за Тьера, ты ошибаешься, партнер. У нас дело, Дэй, и поверь, нас ждет успех, а следовательно, деньги, а там, где есть доход, должен быть документ. Так что…
– Юр!
– Так что вернемся в Ардам, сходим к моему поверенному.
– Юрао!
– И даже не спорь, это в твоих интересах.
– Юрао Найтес!
Мой крик потонул в скрипе тормозов и окрике: «Закрытая территория».
– Мне к почтенному мастеру Молесу, – сообщил Оруг.
– Запрещено, – раздраженно ответил чей-то бас.
Юрао выглянул, после открыл дверцу, выпрыгнул, протянул руку, помогая выйти мне, и сообщил:
– Дальше пешком, Дэй.
И я вышла. В лесу. Стоя возле повозки, я в некотором замешательстве рассматривала высокие, кронами теряющиеся в облаках деревья, огромные, необъятные и всемером стволы, траву, зеленым ковром покрывающую территорию и отсутствующую лишь на огороженных камешками тропках.
– И чего вылезли? – полюбопытствовал все тот же бас. – Пущать не велено никого. Повертайте обратно!
Теперь я оглядывалась в поисках говорившего и никак его не находила – деревья, лес, где-то вдалеке слышен шум города.
– Юр, а где мы сейчас?
– В центре, – ответил кентавр. – Это территории гномов и лесных, они спелись, дальше резиденции владетельных вампирских домов, все тридцать шесть, включая городской дом Блаэд, южнее посольство водных, ну они там себе целое озеро устроили, а на севере отсюда территория кланов оборотней, но я вас тем путем не повез, дороги – дрянь.
Незримый обладатель баса ехидно поинтересовался:
– Может, вам экскурсион устроить?
– Не соглашайтесь, – торопливо сказал кентавр, – это местный хранитель, тип с преотвратным характером, в болото заведет, потом еще и стебаться будет.
Мы с Юрао переглянулись, а бас обиделся:
– Чегось-чегось? Сте… баи… это что за словечко бранное?
– Ах да, – Оруг тяжело вздохнул, – у него помимо паршивого характера еще и хобби – он ругань всех времен и народов собирает.
– Ой-ой, – прозвучало скептическое, – а то вся столица не в курсе, что Оруг Стремительный подковки коллекционирует.
Впервые вижу, как кентавр заливается краской. Не в прямом смысле, но факт смущения был налицо, а после начались угрозы.
– Слушай, ты, ты как бы меня знаешь, да? Так тебя найдут, понял, да? Тебя найдут и с тобой поговорят, морда бородатая!
– Ой-ой, тпру, копытный, – бас издевался с явным удовольствием, – у твоих хвостатых мозгов не хватит и одного бородатого найти, а уж чтоб разговоры разговаривать… Эт чего за разговор буит – «Тпру» и «Игого»? Хех, уморил.
Рывком Оруг Стремительный избавился от постромков, развернулся в сторону леса, и понеслось:
– Слышишь, ты?!
– Да слышу-слышу, чай, не глухой, – миролюбиво сказал дух. – Слухай, я воть чегось понять не могу, а ты подковами интересуисси из чувства эстетического удовольствия али примеряешь на досуге?
Кентавр взревел от ярости, копытом забил – задним, фыркать начал, ноздри раздувая, а Юрао осторожно взял меня под руку и повел вправо по тропиночке.
В этот время позади нас раздавалось:
– Я тебя найду, понял, да? Я тебя так найду, кишки тонким слоем на хлеб намажу и выброшу, понял, да?
– Понял-понял, а найдешь-то как? Иэх, копытное, хватить копытом бить, болезный, чай не на пастбище.
– Я не жру траву! – заревел кентавр.
– Оно и хорошо, а то на таких как ты и травы на напасесси. Эх, копытный, давай голопом отседова, милай.
– Что?!
– Не хотишь голопом, рысаком тады, я ж сговорчивый, – откровенно издевался дух.
Мы же прошли по тропинке дальше, пока не уткнулись в огромное дерево, к которому она и вела. Дерево было странным – на уровне моего лица располагался очищенный от коры круг. И пока я смотрела на него, не понимая, зачем это вообще было сделано, Юрао достал карандаш и преспокойно расписался.
В следующее мгновение роспись дроу от начала и до последнего символа вспыхнула золотым сиянием и испарилась… И все окружающее пространство зарябило, чуть мерцая, чтобы напрочь исчезнуть, открывая прямую широкую улицу, два ряда респектабельных домов, высокие каменные заборы и массивные ворота, перед которыми мы, как выяснилось, стояли.
Ворота так и не открылись, но сбоку от них широко распахнулась калитка, после чего появившийся седобородый гном, уперев руки в бока, окинул нас внимательным взглядом и, не скрывая подозрительности, вопросил:
– «ДэЮре»?
Я чуть было не ответила «да», но меня опередил Юрао, который столь же пристально оглядел гнома и тоже спросил:
– Почтенный мастер ювелир господин Молес?
– А то! – гном кивнул.
Юр, дернув меня за руку, чтоб молчала, нагло поинтересовался:
– Чем докажете?
Такого растерянного гнома я видела, только когда Юр подло и коварно обкрадывал болотную нечисть.
– Чем докажу?.. – Мастер ювелир призадумался. А после, вскинув палец вверх, сообщил: – А вот чем!
И стремительно извлек блокнот и карандаш, через мгновение Юрао была предоставлена гномья подпись. С самым невозмутимым лицом дроу достал какой-то свиток, некоторое время сличал обе подписи, после чего, величественно кивнув, сообщил:
– Верю.
Склонив голову к плечу, мастер Молес вдруг спросил:
– Слушай, дроу, а ты, случаем, не гном?
– Гном! – подтвердила я. – Самый настоящий!
Господин Молес расплылся в счастливой улыбке и сказал:
– Заходите, своим-то мы завсегда рады.
Через несколько минут мы сидели в уютном доме мастера Молеса, пили чай с хрустящими пирожками и слушали хозяина.
– После гибели господина почтенного мастера-банкира Дартаза-старшего весь пакет перешел к его младшему брату. Насколько мне известно, резервные данные по счетам хранились в Ррадаке.
– Далековато, – заметил Юрао.
– Так-то оно так, да предусмотрительно, как выяснилось. Заклинание «Гнев Солнца» чуть ли не вскипятило слитки, да что им сделается-то? Дартаз-младший, почитайте, только и потерял, что брата, работников да ремонт здания, а золоту что сделается-то? То-то и оно, оплавили слитки, да обратно и отлили, а жизни не вернуть… И то, почитай, коли б не лорд Тьер, так никого бы не осталось, а так семерых только и похоронили, к остальным Ночные и Дневные стражи подоспели да лекари.
– Так, значит, все данные о счетах сохранились? – спросил Юрао.
– А я вам о чем, – многозначительно произнес гном. – Вот только трудно будет вам с Дартазом-младшим разговор вести, он-то знает, с кем брат его в последний момент жизни беседы вел. А без его дозволения вам в Ррадаке доступа никто не даст.
– А разве данные о счетах обратно в Ардам не перевезут? – осторожно спрашиваю.
– Так скоро? Сомневаюсь я, – почтенный господин Молес задумчиво прищурился, – перепишут, да в Ардам и копии довезут, но чтоб все бумаги – такому не бывать, Дартаз-младший всегда осторожничал, старший из братьев рисковать любил, да риск неизменно оправдывал, а младший… – и печальное: – Ох, буду продавать акции банка, да только кому…
Гном призадумался, а Юрао начал прощупывать почву по поводу нашей главной цели:
– А в Императорском банке, стало быть, у вас главный пакет акций?
Почтенный господин Молес прищурился, с подозрением оглядев дроу. Я же доела пирожок, запила вкуснейшим ягодным чаем, поставила чашку на стол, с надеждой посмотрела на гнома… Молес тяжело вздохнул и начал объяснять:
– Тут, стало быть, такая ситуация – у меня двадцать процентов, да у соседа моего по улице еще двадцать, по мелочи у остальных членов общины, а главный пакет, он… – гном запнулся.
Мы с Юрао слушали, затаив дыхание, и наверное, поэтому мастер ювелир продолжил, проявив сострадание:
– Витори.
– Вампирский клан?! – изумился Юрао.
– Вот-вот, – подтвердил гном, – кто его знает, зачем и почему, но именно клан Ночи года так два назад начал скупать все акции Императорского банка. Цену предлагали завышенную, так что нам, гномам, отказываться не резон был, я и сам часть акций продал. Да с чего оно им надо было, не понять же, аккурат в средине зимы и прекратили они это дело со скупкой акций, как глава дома на человечке обженился, так и прекратили.
