– Юр, – отложив лист, уверенно посмотрела в его глаза, – я не считаю себя вправе делиться информацией, которая касается лорда-директора, в остальном ты почти все знаешь.
– Почти, – дроу подпер подбородок кулаком и, повторив интонации Счастливчика, промурлыкал: – А что я не знаю?
При мысли о Наавире и Царапке мне стало как-то не по себе – все же пребывание в когтях свекромонстра вряд ли очень приятно.
– Счастливчик в плену, кстати, – прошептала я.
– Давно?
– С полчаса примерно, – разговор так же шепотом. – Риан его и Царапку к леди Тьер отправил.
– Жаль, я бы этого дракона блохастого приобщил к одному дельцу. – Юр тяжело вздохнул. – Ладно, пошли в банк.
Юр поднялся, я тоже, в этот момент в двери постучали.
– Сегодня просто день открытий, – ехидно вставил морф. – С каких пор охрана пропускает посетителей до второго уровня?
Демон, нахмурившись, прошел к двери и вышел узнать, что происходит.
– Это потому что сюда посторонних не допускают в принципе, – сообщил Юрао. – Видела, какая тут охрана?
– Нет.
– А-а-а, ты же не маг, – протянул Юрао. – Пошли уже, учитывая, как Тьер платит, с расследованием надо заканчивать, это уже не работа, это благотворительность.
Но тут дверь вновь открылась, вошел Ултан и, чуть кривя губы, объявил:
– Леди Дэю Риате просят подняться на второй этаж в кабинет леди Тьер по срочному и неотложному делу.
Я медленно села обратно на стул. Идти никуда не хотелось. Юр, заметивший мою растерянность, задал неожиданный вопрос:
– А курьер, передавший сообщение, уже ушел?
– Курьер? – издевательски вопросил демон. – Юноша, вы, вероятно, не осознаете, где находитесь и какой уровень допуска вам выдали. Сюда не спускаются курьеры. Уровень полностью изолирован от любого магического вмешательства. В СБИ из высших лордов допускаются всего четверо, включая императора.
Офицер Найтес выслушал отповедь с подчеркнутым вниманием, после чего спокойно повторил вопрос:
– Так этот, который не курьер, уже ушел?
– Да, – ледяным тоном ответил демон.
На этом дроу утратил к нему интерес, и уже мне:
– Все, пошли.
– В банк? – утонила я.
– Естественно. На крайний случай сообщим, что нам приказ леди Тьер забыли передать и вообще лорды народ темный, кто его поймет, передал он или не передал. Пошли, говорю.
Я поднялась, и мы пошли. Открыв мне дверь, Юрао возвестил:
– Всем темных, скоро будем.
На пороге я обернулась – да, тут определенно никто не был знаком с гномами, имеющими темноэльфийское происхождение.
* * *
– Здесь особо не разговаривай, – предупредил меня партнер, ведя по пустынным коридорам управления службы безопасности империи. – Все будет услышано и записано.
– А… в том помещении?
– В тьеровском отделении? Можешь говорить свободно. Вообще, там народ деятельный и команда хорошая, но сработанная, это раз, и нам не выгодная, это два. Так что раскрываем дело и возвращаемся в Ардам, пока нам гномья община неустойку не назначила. У нас тридцать четыре дела в работе, Дэй.
Мы миновали коридоры, а едва вышли к лестнице, я спросила:
– Здесь всегда так пусто?
– Это иллюзия, Дэй. – Юрао открыл дверь, пропуская меня на лестницу. – Просто информация секретна, и потому вышедший из одного кабинета не увидит и не услышит того, кто из второго вышел. И даже не ощутит, если столкнется. Секретность.
– Служба безопасности империи! – восторженно протянула я.
– Партнер, снизь уровень восторга, – прикрикнул Юрао. – Ты их зарплаты видела? То-то и оно, я за такие деньги работать отказываюсь.
– Разве Ночным стражам платят больше? – поинтересовалась я.
– Меньше раза в два, – не стал врать дроу и тут же добавил: – Но служба в Ардаме дает мне бесценное – связи, Дэй. Связи, знакомства и информацию, плюс положение.
– А служба в СБИ такого не даст?
– Откуда? Тут кругом одна секретность, в большинстве случаев родная жена не в курсе, кем ее мужик трудится, когда врет про очередной поход к любовнице. Они ж тут друг друга в лицо даже не видят в основном.
Мы поднялись по лестнице, вышли в дворцовый холл и словно миновали темное безмолвие, влившись в поток разговоров, шумов, запахов.
– Да, – только и сказала я.
– Вот-вот, здесь все хоть живые, а там отмороженные какие-то. Не поверишь – я им с утра шесть баек рассказал – один собрат дроу и улыбнулся, у остальных постные каменные рожи. Тьфу, Бездна!
Дворец мы покинули торопливо, но все равно это заняло немало времени – пока холл минуешь, пока лестницу, пока подъездную аллею, но едва вышли за ворота, причем пропустили нас беспрепятственно, выяснилось, что идти дальше не потребуется.
– Оруг Стремительный, – представился ожидающий нас кентавр.
Среди шумной и многонародной столицы одетый в камзол и брюки кентавр выглядел прилично, у нас в Ардаме это вызвало бы некоторое замешательство. Нет, мне и ранее приходилось видеть четыре брючины, чего уж там, но не на кентавре.
– Приятно знать, что везде есть свои. – Юрао протянул руку.
Обмен рукопожатиями прошел под безучастными взглядами стражей, но после один из них мрачно произнес:
– Уважаемый лорд Найтес, известно ли вам, что Оруг Стремительный является криминальным авторитетом и находится под пристальным наблюдением Ночной стражи?
Дроу демонстративно обернулся, окинул говорившего полувампира в латах внимательным взглядом и наставительно произнес:
– А завидовать нехорошо.
Стражник подавился готовыми слететь словами и в полном изумлении уставился на дроу. Юрао вдохнул всей грудью, клыкасто и широко улыбнулся и торжественно возвестил:
– Мы в столице, Дэй!
– Деревня, – прошипел оскорбленный полувампир, вновь сливаясь с черной колонной, украшенной оскаленными пастями различной нечисти.
– Понаехало, – в тон ему отозвался второй страж и тоже полувампир, входя в тень и растворяясь в ней.
– Так куда вас вести? – обратился к нам Оруг.
– Я проголодался, – неожиданно сообщил Юрао, – а ты, Дэй?
– Нет, и…
– Значит, тоже голодная, – дроу подтолкнул меня к кентавру. – Все, поехали в приличное заведение, где поесть можно, а то Дэйка помрет с голоду, а мне потом отвечай за нее.
Судя по тону, которым это было сказано, я находилась на последней стадии истощения, мне даже есть захотелось, несмотря на плотный завтрак в столовой.
– Как прикажете, – отозвался Оруг.
В следующее мгновение к нам подъехал возница с характерной для наемного транспорта повозкой, отстегнулся, поклонился Оругу и умчался прочь.
– Сам вас довезу, – сообщил кентавр, впрягаясь. – И мне размяться самое то, и вам лучшие места покажу. Леди Риате, прошу…
Я села первая, Юр следом, и едва он устроился на сиденье рядом со мной, возница сорвался с места на такой скорости, что нас в эти самые сиденья вдавило. Но стоило нам удалиться от дворца, как Оруг остановился, терпеливо ожидая чего-то. Юр высунулся из окошка и, широко улыбнувшись, приказал:
– К мастеру ювелиру Молесу.
– Ого, – кентавр даже присвистнул, – а вы уверены? Молес не принимает посторонних.
– Нас примет, – заверил дроу. – Мы свои.
И когда повозка вновь помчалась по улицам столицы Темной империи, Юрао шепотом начал рассказывать:
– Слушай, умный мужик этот твой Тьер, как только они встряли в тупик с Имперским банком, ваш лорд-директор тут же меня нанял. Думаешь, просто так?
– Не знаю.
– Говорю тебе – Тьер умный, сразу понял, кто сможет найти подход к владельцам банка, а владельцы там гномы. Сообразила?
Сообразила – Риан знал, что мы ведем дела гномьей общины в Ардаме, да и находка счетов в ЗлатоСереброИнвестБанке тоже нам принадлежала. Но кое-что не поняла:
– А какое отношение мастер ювелир имеет к Императорскому банку?
– Молес – один из старейшин гномьей общины в столице, – пояснил партнер. – И как мне намекнул тот же Ойоко, именно он владеет бо́льшим процентом акций Императорского банка.
– На свадьбе узнавал? – не удержалась я от вопроса.
– Дэй, а где же еще? Или ты думаешь, почтенные гномы такие мероприятия посещают исключительно, чтобы повеселиться?! Связи, Дэя, связи – вот что дают совместные попойки типа свадеб.
Не знаю, сколько вспоминаю праздники в Загребе – все веселились, спорили, делились новостями, и не более. Нет, не понять мне правильной финансовой политики Юрао Найтеса, но попытаться стоит.
И вдруг, осторожно накрыв мою ладонь рукой, Юр сжал и тихо спросил:
– Это был Эллохар?
Я молча кивнула.
– Вряд ли он действительно причинил вред, слишком сильно любит тебя, чтобы преступить черту, и все же мне будет спокойнее, если ты скажешь, что в порядке.
– Все хорошо, – подтвердила я. А потом призналась: – Но я применила проклятие.
– Бездна! – молчание, потом осторожное: – Дэя, а… Эллохар…
– Не хочу говорить об этом, – честно сказала я. – Не хочу, мне… даже не знаю, как это объяснить, мне очень жаль его, я не знаю, чем вызвала такое… чувство, и не знаю, что мне делать с его чувствами, потому что ответить на них я уже никогда не смогу.
