Афра опешила, а потом встала на колени, усердно молясь за спасение любимого:
– Отец наш на небесах, через сына твоего Иисуса Христа, прошу, дай терпение Камрину, ведь он так изменился. Очисти и освободи его душу от боли…
На следующий день, как только солнце стало всходить над горизонтом, двенадцать человек от острова христосцев отправились в Аназию. И пока снимались с якоря, Камрин глазами искал Афру. Сердце его сжалось от угрызений совести, когда он не увидел ее среди провожающих. Камрин ругал себя за то, что накануне обошелся с девушкой не слишком ласково, и теперь ему не терпелось увидеть ее и попросить прощения, но Афра так и не появилась, и по молитве священника о благополучном возвращении оба судна отчалили от берега.
Но Афра не могла не придти, чтобы хотя бы издали проводить Камрина – она стояла на скалистом утесе и с грустью наблюдала, как удаляющийся корабль, уносил ее любимого в чужую страну…
Прошло несколько дней. Суда двигались нужным курсом и, наконец, вошли в широты, где климат сильно отличался от мягкого климата острова христосцев.
Камрин стоял на палубе в глубокой задумчивости, бесцельно уставившись в морской простор, и вдруг ему показалось, что эта холодная пустыня, – часть его души, так же там было уныло и безрадостно. Но молодой король тут же возразил сам себе: «Почему же?! Ведь у меня есть Ангела, Афра, мой народ!» Ему почудилось, что океан отвечает ему, что в нем тоже живет живой мир, несмотря на то, что его часто называют «водной пустыней». И между ними есть что-то общее.
– Камрин, мы уже находимся в территориальных водах Аназии, – голос Сантена заставил его выйти из глубокой задумчивости.
– Надо попробовать наладить связь с профессором, – отозвался Камрин. – Он мне дал позывные своей радиостанции – как в воду глядел, и в общих чертах объяснил, как это сделать. На корабле аназийцев есть радио – пошли, попробуем.
Они вошли в радиорубку, и Камрин принялся вызвать профессора, как тот его учил. Через какое-то время в динамике сквозь потрескивание помех послышался голос Пирли.
– Камрин! Я рад тебя слышать, но, очевидно, у тебя что-то стряслось? Откуда ты меня вызываешь? Неужели ты на корабле где-то недалеко от наших берегов?
– Слушайте меня внимательно, мой друг, – сказал Камрин. – Да, мы сейчас находимся в территориальных водах Аназии, к сожалению, из-за большой беды… – и он коротко рассказал о кровавой бойне, учиненной на острове. – Утром, мы должны быть в порту, если раньше нас не перехватят. Те солдаты, которые остались на острове, якобы, безоружные, помимо той резни, что они учинили, подбросили нам, судя по всему, опасный вирус, хотя прямых доказательств этому пока нет. Нужна ваша помощь. Дозвонитесь до журналистов, сделайте так, чтобы их собралось как можно больше, чтобы они вышли в море на судах, встретили нас на берегу, в общем, чтобы не допустили никаких подлостей со стороны военных. Журналисты нам помогут, надеюсь, и я очень прошу о помощи вас. Мы будем где-то через пару дней, до встречи!
– До встречи, Камрин. Все сделаю, я уже понял, дело приняло слишком дурной оборот.
Выключив рацию, Камрин тихо проговорил:
– Ты даже представить себе не можешь, друг, насколько дурной оборот.
Через двое суток, когда корабли христосцев приблизились к той части побережья, где располагалась столицы, им навстречу выдвинулись два военных корабля. Подав несколько предупредительных сигналов, они приблизились к судам и потребовали остановиться. Почти одновременно следом за ними появились насколько яхт, на которых, судя по многочисленным вспышкам фотокамер. Прибыли журналисты.
– Кажется, к нам гости, что делать? – спросил Сантен.
– Мы к этому были готовы, так что пусть поднимаются на борт. Сейчас они уже не посмеют нам нанести вред – до берега совсем немного осталось, да и пресса тоже здесь. Я уверен, что на берегу нас ждет толпа народа, ведь профессор наверняка поднял шумиху.
Через минуту несколько военных чинов, солдаты и какие-то люди в штатском поднялись на палубу корабля, где находился Камрин. Один из штатских сразу вступил в разговор:
– Кто из вас Камрин? – не церемонясь, осведомился он.
– Сначала ответьте, зачем он вам? – полушутя ответил на вопрос вопросом Сантен. – Если во по-доброму пришли…
– Если не по-доброму, нас бы здесь не было. Мы вас давно бы уничтожили, – перебив Сантена, ответил человек.
– Во-первых, уважаемый, если по-доброму, то вам сначала представиться надо, – язвительно заметил Камрин, внимательно наблюдая за гостями. – Во-вторых, мы скоро будем на берегу, где нас уже заждались. А Камрин – это я, и я слушаю вас.
– Приносим свои извинения, если встреча кажется вам некорректной, – ответил штатский, изображая улыбку уголками рта. – Вы, наверное, уже поняли, что я представитель правительства Аназии. Лично от президента мы приносим свои извинения за случившиеся военные действия. Вышло недоразумение, и все будут наказаны. Президент ждет вас у себя, машина будет подана на берегу. Но к вам просьба: вы пока ни о чем не должны говорить ни с журналистами, ни с профессором Пирли. Выйдя на берег, мы сядем в машину и уедем.
– Я не случайно собрал на берегу журналистов и наших сторонников. Прежде всего, я хочу поговорить с ними, а не с вашим президентом. До свидания, господа, я вас не задерживаю! – категорично заявил Камрин, и представителям аназийских властей не оставалось ничего, кроме как удалиться.
Когда корабли причалили в порту, весь берег был заполонен народом. Люди стояли с лозунгами: «Свободу христосцам!», «Да здравствуют христосцы!», «Мы любим вас, мы с вами!», и громко кричали, приветствуя Божий народ. Журналисты и телевидение разместились в первых рядах.
Камрин еще издали заметил профессора и знакомых репортеров, приезжавших на их остров. Он немедленно распорядился, чтобы братья освободили корабль чужеземцев и заняли места на своем судне:
– Если со мной что-нибудь случится, возвращайтесь немедленно назад, все поняли? Тогда за дело… А ты кого ждешь, Сантен? Тебя тоже касается – не оставляй братьев.
– Ну, уж нет, друг, я тебя не отпущу! Недаром же на совете меня выбрали оберегать твою жизнь.
Камрин повернулся лицом к братьям, которые стояли у него за спиной:
– Это что, бунт? – улыбнулся он. – Да вы поймите, друзья…
В этот момент что-то просвистело мимо его головы, чуть не задев висок, раздался хлопок выстрела. Стало понятно, что в него стреляли с явным намерением убить, но, видимо, его смерть не была угодна Богу. Христосцы окружили своего короля, и каждый был готов защитить его, прикрыв грудью.
Сантен ножом выковырял пулю, застрявшую в деревянной обшивке палубной надстройки.
– Возьми пулю, отдашь профессору. Пусть он всю правду узнает, как нас встречают. А теперь ты и не возражай, друг: я еду с тобой! – решительно заявил он.
Камрин понял, что спорить бесполезно.
– Хорошо, будь по-твоему. Сантен, я и один из братьев высадимся на берег, остальные будут ждать на корабле. Думаю, перед народом и журналистами они не решатся на второе покушение. А тот, кто стрелял, уже давно скрылся.
Наконец их судно пристало к берегу и стало на якорь.
– Что я вижу – в тебя стреляли, друг мой! – воскликнул профессор Пирли, увидев молодого короля.
– Я ведь вам говорила, профессор. Они готовы на все, даже наняли наемного убийцу, – покачала головой Раймена. Она вела себя нервозно, то и дело отдавая распоряжения своим сослуживцам снимать все на кинокамеры.
– Вокруг нас полиция, порт оцеплен, – сказал Пирли. – Откуда же могли стрелять?
– Обернитесь назад, профессор. Видите, высотное здание? По-моему, оттуда и стреляли.
– Но это же слишком далеко!
– Если стреляли из винтовки с оптикой – вовсе нет.
– Хорошо, что все обошлось, Камрина Бог оберегает. Слушай, Раймена, я не могу спокойно стоять, когда моему другу угрожает опасность. От полиции толку мало. Я должен найти нашего общего друга, полковника Глинга. Забери к себе Камрина, а я потом заеду. Успеха тебе! – и быстрыми шагами профессор пошел к машине.
Люди искренне аплодировали, приветствуя христосцев на своей земле. Видя неподдельный интерес к судьбе своего народа, Камрин торопился, ничего не скрывая, рассказать о бесчинствах, творившихся на острове. Он выбрал место, откуда его могли видеть и слышать как можно больше людей, и заговорил, прикладывая ладонь к груди:
– Братья, сестры, отцы и матери! Я, король христосцев Камрин, приветствую вас! Вы о нас уже много слышали, но близко мы, к сожалению, не общались.
Бог не проводил границ, не выбирал царей, люди сами этого хотели. До сих пор открытие нашей земли не было угодно Богу, поэтому о нас никто не знал. И коли сейчас Господу стало угодно, чтобы наш остров обнаружили, значит, все будет по воле Бога.
Но вы также должны узнать правду, горькую правду о том, что сделали ваши люди по заданию властей на нашем острове. В этой войне, придуманной вашими правителями, я потерял отца-короля христосского народа, и мать. Но не я один, многие дети остались сиротами. Разве можно поднять руку на отца, если ты сам станешь отцом? Разве можно убить младенца, если и у тебя скоро родятся дети? Вы смогли бы убить своего ребенка? Если сможете убивать, и будете уверены, что рука ваша не дрогнет, убейте сначала своего ребенка, мать, отца, брата, сестру, любимую женщину или мужчину. Потом, посмотрите на себя в зеркало, прислушайтесь к голосу души. И каково же будет вам?
