Теперь путь был относительно свободен. Если ни считать тысячи Сильнейших существ в боевом и весьма разгневанном настроении. Верные подданные, не смотря на то, что их император практически отрекся от престола решили остановить мой беспредел, не дожидаясь команды.
— Приветствую Сильнейших, — громко произнесла я, делая шаг на первую ступень ведущую вниз.
И только в этот миг поняла, как выгляжу со стороны. Аура замаскирована на обычную — человеческую. Ни одной татуировки рода на теле нет. Да и одета была в простую белую блузку, кожаные штаны, заправленные в высокие сапоги. Одним словом, костюмчик явно не для императорского приема.
«М-да. Внешний вид не соответствует случаю», — мысленно отругала себя.
Секунда и внутренний огонь вырывается на свободу. Яркие огненные всполохи вихрем окутывают меня, отрезая от возмущенной толпы. Сквозь рычание пламени слышу громкие ругательства и отчаянные охи.
Краткий миг и пламя исчезло. Красно-чёрные кружева платья Хозяйки Преисподней точно вторая кожа обволокли тело. Серебристые волосы, словно освобожденные порывом ветра от тугой косы заструились по спине и плечам. Золотые татуировок вновь заняли законные места. Княгиня Тьмы, последняя из рода Хозяев Преисподней не раз погибающая и воскресавшая вновь предстала перед Властвующими Мира.
«Некоторым ранам не суждено зажить», — понимая, что в моем облике не хватает лишь белоснежных крыльев за спиной, сделала шаг вперед.
В ту же секунду в зале воцарилась потрясенная тишина. Медленно провела взглядом по первой линии гостей. Парадно одетые войны обнажили свое оружие и по-прежнему направляли на меня мерцающие острее. Но теперь не было того уверенного безумства в глазах. Непонятное оцепенение окутала всю присутствующую толпу.
— Сильнейшие Мира, я не хочу крови, — уверенно обводя взглядом толпу. — Я пришла лишь за ответами.
Добрый десяток ступеней был уже преодолён за время моей короткой речи. Никто из присутствующих даже не шелохнулся.
«Сила и страх порой делают больше, чем сотня словесных доводов», — вспомнила слова сказанные однажды Декаром.
Миг и сила Хозяйки Преисподней заструилась на кончиках пальцев. Через секунду за моей спиной рыча, переливались в клубах дыма десятки огненных адских псов. Едва уловимый жест пальцами и первые три ряда обороны тихо оседают на каменный пол, роняя свое оружие.
— Хочу дать совет: Не вставайте на моем пути, — больше не замедляя своего шага, дала совет всем присутствующим.
Толи показательное выступление подействовало. Толи кто-то признал во мне покойницу. А может каждый вспомнил легенды о силе Хозяйки Преисподней и решил не связываться. Но эффект определенно был. Толпа Сильнейших Таноса расступилась, предоставляя мне дорогу к трону.
И лишь сейчас я отважилась посмотреть вперед. На тронном возвышении был только Маркус. Он стоял спиной ко всему залу. Голова низко опущена, руки железной хваткой вцепились в каменный аналой, на котором лежал мне не известный манускрипт.
«Шестьсот тридцать шесть шагов, после которых, ничего не будет, так как раньше», — в душе отозвались слова Маркуса в ночь коронации.
А я шла вперед, ничего не замечая вокруг. Мой взгляд был направлен лишь к широкой спине, облачённый в черный военный мундир. С каждым новым шагом, приближавшим меня к трону сердце мое стучало чаще и, повинуясь только этому ритму, двигалась вперед.
— Уходи, — жесткий голос заставил меня остановиться в десятки шагов от цели.
Маркус по-прежнему стоял спиной. Лишь оберегающая императора стихия тьмы медленно начала выползать из углов, давая понять, что легкого разговора не получиться.
— Нет, — уверенно ответила, делая шаг вперед.
В туже секунду свет в зале померк. Тысячи факелов погасли, магические светлячки растворились. Даже огромные окна заслонила Тьма — тягучая, осязаемая. Сейчас чернильное облако окутывающее пространство внушало страх и холод. В один миг все наполнила абсолютная пугающая тишина.
— Ты не должна здесь быть, — голос, прозвучавший в абсолютной тьме, был подобен стали.
— Сомневаюсь.
Во мне всегда жил дух противоречия. Даже в полной темноте чувствовала, где Маркус.
Невзирая не на что, отталкивая все пронизывающий мрак, уверенно двигалась вперед. Несколько шагов и моя рука ложиться на напряженную спину.
— Я теперь точно знаю, где должна быть.
Маленький яркий светлячок скользнул с моих пальцев. Легкий, теплый огонек рассеял тьму. Совсем чуть, чуть — немного. Лишь для того, чтобы я могла заглянуть в такой родной черный омут с миллионом ярких звезд.
— Маркус, — тихо позвала, проводя пальцами по руке императора. — Посмотри на меня.
Никакой реакции. Маркус продолжал стоять бесстрастным каменным изваянием. Я четко слышала ритм демонического сердца — тихий, ровный. Тогда когда мое билось, точно пойманный в силки зверек. Император Таноса полностью закрылся от меня, решив идти до конца. Только я этого позволить не могла.
— Поздно.
Холодный, зловещий голос невольно заставил сделать несколько шагов назад. В тонком, едва теплящемся пламени я ясно узрела, то, что передо мной предстал уже не Маркус…
— Марбус.
Горькая усмешка была подарена мне Свергнутым Богом. Черты лица родные, но такие далекие были пронизаны черными узорами. Глаза, которые снились каждую ночь, теперь заслонил смертельный, непроглядный мрак. Передо мной предстал Марбус — Повелитель Тьмы и Мрака, Истинный Властелин Мира.
— Поздно Хозяйка, того кого ты звала больше нет.
Ритм сердца оборвался вместе с последним словом.
— Не верю.
Подобного я даже помыслить боялась. Теперь, когда осознала и поняла, что имеет высшую ценность, то, что не могу жить без Маркуса, я не могла позволить лишиться того, кого по своей глупости упустила.
— Десять лет, достаточный срок чтобы сжечь себя дотла, — каждая фраза была подобно удару. — Лишь теплящиеся искра, которую вы называете душой, давала жить тому, кого ты зовешь Маркусом. Отныне для него все кончено.
— Душа бессмертна, — я не намеренна была сдаваться. — Я живое тому доказательство.
— Может быть, — решил не спорить Свергнутый Бог. — Возможно, душу и невозможно убить. Если только она сама не желает уйти. Десять лет Маркус ждал этого дня, чтобы освободиться. Десятилетие демон медленно убивал сам себя. Теперь его уже нет.
— Я не верю в Богов — поэтому не молюсь. Я не верю, в рай и покой, потому что была за Гранью. Я не верю в вечность, потому что все имеет неизбежный конец, — голос медленно срывался на истерику. — И я не верю, что все кончено.
Безразличие — тяжелое, незыблемое, мертвое. Наверное, такими и должны быть боги: отстраненными, бесчувственными, бесстрастными.
— Я не сдамся, — твердо смотря в чужие глаза Бога на родном лице, пообещала я.
Дальше вести диалог было бессмысленно. Марбус получил, чего желал — избавился от привязывающей к этому миру душе демона. Дальнейшие намеренья были очевидны, покинуть пленившее измерение, найти новую силу. Пока Свергнутый Бог был уязвим, смертное тело не давало ему всей полноты власти и свободы. Найти неисчерпаемый источник, восстановить могущество, обрести абсолютное бессмертие, именно такой план я видела в глазах стоящего передо мной Высшего существа.
— Не позволю.
Это не были пустые слова, произнесенные сгоряча — это была клятва.
«Я огонь. Я пламя. Я чистый свет. Свет не знает границ и преград. Для него не существует расстояний и времени. Я сила способная преодолеть любые преграды», — закрыв глаза, выпустила на свободу всю силу, весь огонь.
Медленно Тьма начала отступать, обжигающий огонь полностью поглотили мою сущность. Сквозь яркие всполохи, я искала пути… Дорогу сквозь Грань, место, куда отправилась душа Маркуса. Я не знаю, сколько продолжался мой беспросветный бег. Раз за разом терпела неудачи. Не знаю, в какой момент осознала, что нет отчаянья без надежды. А надежда теплиться до последнего…
«Прежде, чем уйти он должен попрощаться, — схватилась как за спасательный канат, за тонкую ниточку внезапно возникшей идеи. — Попрощаться с теми, кто ему был дорог, кто принял его в этом мире. С теми кем он действительно дорожил».
— Я сжигая душу свою, — пытаясь перекричать бушующее пламя взмолилась я. — Духи Светлые, духи вечные, услышите меня сквозь время. Наделите огонь мой верою, верую светлою, всепроникающей.
«Декар, — мысленно призвала я душу, — Пожалуйста помоги!»
Рокот вырвавшегося на свободу пламени. Рев огненной стихии, затмил собой все прочие звуки. И лишь на мгновение смогла различить хорошо знакомый голос.
«У тебя будет лишь один шанс Милолика», — едва уловимо донесся родной голос воспитавшего меня императора.
Медленно пламя вокруг начало затухать. В глаза начал бить яркий солнечный свет. Слух пронзили звуки леса: певучая трель сотни птиц, стрекотание насекомых, шелест сочной листвы и журчание быстрой реки.
