– Ну, одним учеником больше, одним меньше, – согласно кивнула я головой, – идем.
Но не успели мы выйти, как в дверь опять постучали, и вошла недовольная Гемма. Я невольно подумала, что она была бы весьма привлекательной, даже несмотря на отдельные прыщи, если бы не это вечно кислое выражение лица.
– Ее высочество Олирия выражает свое недоумение по поводу вашего общения с представителем низшего класса, которому здесь явно не место, – высокомерно процедила она, – Также она выражает надежду, что ваше поведение придет в соответствие с принятыми нормами своего класса.
Оказывается, кислым может быть не только лицо, но и тональность речи. Похоже, кислотой эта леди овладела в совершенстве.
– Леди Гемма, передайте мою глубочайшую признательность ее высочеству за заботу.
Леди покровительственно кивнула и выплыла за дверь. Ална посмотрела на меня:
– Мы никуда не идем, да?
– Еще чего! Я никогда не нарушаю обещаний и ради ее высочества делать исключения не собираюсь. Тем более потакать простой блажи. Идена же просто отчислят с огромным долгом. Странная у нее забота о своих подданных, надо сказать.
– Но принцесса же будет недовольна, – неуверенно сказала Ална.
– Ее высочество постоянно чем-то недовольна, что особенно хорошо слышно, когда она в общежитии, – философски заметила я. – Думаю, что угодить ей все равно невозможно – сегодня она хочет, чтобы мы не занимались с Иденом, а завтра она решит, что и мы недостаточно хороши, чтобы здесь учиться.
– Но ведь нам надо попытаться поддерживать хорошие отношения с сокурсниками.
– Ална, да ты же сама видишь, что не складываются у нас отношения с местным высшим обществом и, похоже, уже и не сложатся. Неинтересны мы им.
– Не скажи, – неожиданно хихикнула Ална. – Мужская часть группы на тебя определенно посматривает с интересом.
– Думаю, что запретить им посматривать все равно не получится, а на большее рассчитывать не стоит. – Я весьма скептически отнеслась к наблюдениям подруги.
И мы, подшучивая друг над другом, направились в аудиторию, где нас уже ожидал Иден. Самым простым вариантом для меня оказалось заставить своих учеников выучить текст наизусть со всеми особенностями артикуляции. А потом заучить перевод. Групповая декламация с поставленными ударениями напоминала вызов демона, не хватало только свечей и пентаграммы. Затем, быстро пробежавшись по первым двум урокам грамматики, мы разошлись по своим комнатам делать оставшиеся задания.
Все предметы, которые были в первом семестре, великих магических сил не требовали, что не могло меня не радовать. Самое энергоемкое – целительство, но и по нему пока проходили диагностику по ауре, да заполнение целительских артефактов. Совершенно непонятно, почему этому занятию уделялось столько внимания, ведь вливание магии в любой артефакт было совершенно одинаково, и целительские ничем особенным не отличались. Скорее всего, преподаватель, инора Ирена Браст просто пользовалась случаем получить бесплатно большое количество магической энергии. Не брезговала она этим источником дохода и на более старших курсах, что подтверждали и мои новые подруги – Вирель и две пятикурсницы – Ирена, совершенно невозмутимая девушка, и Аделина, чей легкий характер позволял ей не только не переживать по поводу собственных проблем, но и помогать их решать окружающим. Впятером мы и проводили большую часть свободного времени, а его было очень и очень немного.
Игнорирование просьбы принцессы не могло остаться безнаказанным, что и попытались мне показать на следующий день, на первом же занятии.
– Носимые артефакты всегда отражаются на ауре носящего, – вещал лорд Эшью, преподаватель предмета «Артефакты». – По этим характернейшим искажениям можно легко определить, как место ношения артефакта, так и область его приложения.
Он стоял, с удобством разложив свой живот на передней парте, за которой имели глупость сесть мы с Алной. Нет, рассказывал он великолепно, и слушать его было бы одно удовольствие, вот только, когда он увлекался, во все стороны летела слюна, а когда в особо патетических моментах встряхивал головой, перхоть белым облаком оседала на парту, щедро посыпая наши тетради.
– Лорд Эшью, скажите, пожалуйста, а сколько артефактов вы видите в нашей группе? – внезапно поинтересовался принц Олин.
– В вашей группе их немного. У вас, ваше величество, вашей сестры, графа Полта, леди Рион и инориты Уэрси.
– А скажите пожалуйста, какого характера артефакт инориты Лиары Уэрси? – неожиданно раздался низкий тягучий голос Дармы Рион, дочери графа и очень богатого землевладельца.
– Инориты Уэрси? Очень интересный артефакт, явно выполненным мастером. А несет он исключительно защитные функции.
– Но позвольте, здесь же явно просматривается коррекция внешности? – возмутилась Дарма.
– Ну в данном случае это также защитная функция. Поскольку артефакт инориты Уэрси заставляет своего владельца выглядеть менее привлекательным и заметным для окружающих. В отличие от вашего, кстати.
Скрип зубов был различим даже на фоне поднявшегося шума. А нечего пытаться сделать гадость другому, если сам от нее не застрахован.
– Интересно, как же она тогда выглядит без артефакта, – а вот и его высочество Олин голос подал.
Я заявлением лорда Эшью была удивлена до крайности, ведь об этом свойстве медальона до сего дня не знала. Думала, что у него только защитные свойства, да и те не совсем полные. Дело в том, что наличие этого украшения не мешало мне регулярно разбивать коленки или получать синяки, он срабатывал только при очень сильной угрозе.
– Инорита Уэрси, – улыбнулся лорд Эшью, – пожалуйста, удовлетворите любопытство мужской части группы – снимите артефакт.
– Мне очень жаль, но ваше любопытство останется неудовлетворенным, – холодно сказала я. Ну не говорить же, что я понятия не имею, как его снимать. Что бы такое придумать поубедительней? – И потом, вы уверены, что его высочество имел в виду не леди Рион?
А что, за свои нападки надо отвечать! Хохоток за спиной показал, что это предположение все же ошибочно, и принц жаждет видеть без артефакта отнюдь не ее.
– Ну, инорита, не надо стесняться, артефакты такого рода очень редко встречаются, – воодушевленно вещал преподаватель, даже не обративший внимание на мое предположение, – этот образец магического искусства крайне сложен и дорог в изготовлении, берутся за них лишь немногие очень сильные маги, и увидеть его действие да еще и на наших занятиях – просто бесценно.
– Видите ли, лорд Эшью, мною был дан обет, который я не вправе нарушить. Но я уверена, что леди Рион будет более к вам благосклонна и покажет работу своего артефакта. Я так понимаю, что ее артефакт не сильно отличается от моего в этом плане.
Я с вежливой улыбкой повернулась в сторону Рион, вопросительно подняв бровь. Леди напоминала жабу, собирающуюся лопнуть от злости, и явно ничего демонстрировать не собиралась. Принцесса Олирия, сидевшая рядом с ней, прикусила губку, чтобы не рассмеяться, и внимательно изучала свою соседку, пытаясь определить, что же та корректирует. Задача чрезвычайно сложная, так как на посторонний взгляд, единственная привлекательная черта леди даже под действием такого сложного магического устройства – ее голос. Окончание занятия обрадовало нас обеих – мне не хотелось обсуждения моего артефакта, Дарме – ее внешности. Мы обе надеялись, что эта тема больше не поднимется.
– Инорита Лиара, а какого рода обет вами дан? Все-таки девушки обычно стремятся казаться более привлекательными, а не наоборот, – да, надежда умирает последней, все-таки принц Олин чересчур любопытен.
– Ваше высочество, я сниму медальон только перед будущим мужем. В день перед свадьбой.
– Не боитесь, что он не выдержит свалившегося на него счастья?
– Не думаю, что моя внешность настолько кардинально изменится, что вызовет у жениха шок, – сухо улыбнулась я. Да когда же это закончится? – Вам же сказали, что артефакт мою внешность портит, значит, никаких бородавок на носу и кривых зубов не предвидится.
– Да я и сейчас не сказал бы, что ваша внешность оставляет желать лучшего. Вы очень красивая девушка, инорита Лиара.
– Ваше высочество, обсуждая мою внешность, мы рискуем опоздать на следующее занятие.
– Ну, бытовая магия – это не тот предмет, на который нельзя опаздывать. Да что там! Ее и пропустить можно. Так что мы вполне можем продолжить наш разговор, – сказал он, заступая дорогу к выходу.
Но я ловко его обогнула и устремилась в другую аудиторию, пребывая в совершеннейшей панике. Ведь при прощании мой отец строго-настрого наказал не привлекать к себе внимания и не афишировать наличие уникального медальона-артефакта. Нечего сказать, неплохо это получилось, если вопрос о нем встал уже на второй день занятий. Правда, уникальность артефакта интересовала его высочество в последнюю очередь.
