Ознакомительная версия.
– Князь Сигасы Сарин Дюзан. – Надо же, сам про себя это сказал! – Со мной баронет де Жоран из Заргина и его телохранитель Гринк.
– Капитан Генкаш, – представился военный, – прошу ваши документы. Сами понимаете, мы неподалеку от границы.
– Мои документы в имении барона Михада.
– Но почему с вами нет никого из его людей?
– Меня похитили из дома барона. Бежать удалось чудом…
– Вы верите в чудеса, князь?
– Верю. Только благодаря им третий раз избегаю смерти. А вам, капитан, не стоит брать под сомнения мои слова.
– И в мыслях не было, князь. Баронет, а вы как оказались в Журавии? – Офицер продолжил опрос.
– Та же история, что и у князя. Путешествовал со своим телохранителем неподалеку от границы, зашел в трактир перекусить. Очнулись оба в лапах разбойников. Гринка хотели уничтожить, но его сходство с главарем банды спасло жизнь. Потом мой слуга освободился и убил Молотобойца. Нам удалось сбежать.
– Вам позволили уйти? У Молотобойца куча народа…
– Было, – перебил капитана Щапрун. – Те, кто пытался помешать, уже мертвы. Мой телохранитель – один из лучших мечников Заргина.
– Может, он и меня сумеет одолеть? – въедливо спросил капитан.
– Без сомнения, – спокойно ответил баронет. – Даже будь вы не один.
– Меня учили фехтованию пять лет.
– Не имеет значения.
– Если ваш телохранитель продержится хотя бы минуту, всем сразу станет ясно, что он не разбойник. Дайте ему меч.
– Гринк, только не убивай никого! – попросил вор Оборотграда.
Генкаш продержался против графа чуть дольше пяти секунд. Подобрал выбитый из рук меч и снова ринулся в атаку.
Не могу привыкнуть к подобной манере боя. Как Гринкусу удается «приклеить» свой клинок к оружию врага? Затем всего несколько движений, и лезвие устремляется в незащищенный участок тела. К счастью для соперников, обошлось без крови. Пять бойцов не смогли справиться с мечником и с нескрываемым удивлением смотрели на своего командира.
– Да-а-а, – протяжно вымолвил тот после третьего молниеносного поражения, – этот воин точно не Молотобоец. И теперь понятно, как вам удалось уйти от разбойников. Но мне все равно придется вас задержать.
– Почему?
– Князь, во время войны я просто обязан строго следовать армейским правилам, согласно которым все подозрительные лица должны быть задержаны и доставлены в расположение части.
– Не лучше ли поехать к барону и прояснить ситуацию на месте?
– Мы пошлем к нему гонца, князь. А сейчас прошу следовать за мной.
Юг Журавии неподалеку от имения барона Михада
Пригласить барона де Михада в расположение дозорной роты оказалось непростой задачей, его сначала следовало освободить. И не из плена разбойников.
Обнаружив пропажу князя, гвардейцы Сигасы тут же ввалились к барону. Не получив ответа на вполне закономерный вопрос: «Куда из охраняемой комнаты подевался их правитель?», они блокировали покои хозяина. Слугам произвол гостей не понравился, и те собрались вызволять своего господина. В общем, если бы не визит патрульных, дело могло закончиться небольшим штурмом с жертвами и разрушениями. Хвала богам, до открытого столкновения не дошло.
Когда я увидел вместе с бароном девицу, стараниями которой угодил к Плинсагу, моему возмущению не было предела. А она вела себя так, будто ничего не произошло. Еще и ручкой мне помахала при встрече, как старому знакомому.
– Прошу прощения, князь, – поспешил извиниться Михад, когда мы остались наедине. – Моя дочь по собственной глупости привела вас в ловушку. Но Наталь можно понять – она очень привязана к брату.
Слова барона показались мне несколько странными.
– А разве он не ваш сын?
– Нет, отец парня погиб задолго до рождения моей девочки.
Девица на дорожке, по которой мы прогуливались, появилась внезапно, словно из-под земли выросла.
– Ты откуда взялась? А ну, брысь!
– Позвольте, я все объясню. Князь, я спасала Осиша. Граф мне пообещал не причинять вам вреда. И сдержал слово. Вы сейчас выглядите на загляденье!
– Наталь, ступай прочь. Не видишь – мы разговариваем.
– Пусть останется. Она у вас до сих пор верит в честность благородных?
– Рыцарских романов начиталась, – махнул рукой Михад.
– Но ведь граф, как и обещал, вытащил моего брата из лап разбойников. Он такой обходительный.
– Он в очередной раз обманул. – Я решил рассказать правду, пусть и не всю. – Стараниями Плинсага твой брат через четыре дня умрет, но еще раньше он, скорее всего, сбежит из поместья.
– Почему? – спросил Михад.
– Какое-то колдовство. Очень древнее. Плинсаг и меня хотел зачаровать, дабы потом использовать в своих целях. Хвала богам, обошлось.
– Вы врете! Он мне слово дал, что не причинит никому вреда! Он не мог обмануть!
– А я, значит, могу?! Моему слову веры нет?
– Князь, простите ее. Сама не ведает, что несет.
– Я понимаю. А вы, барон, запомните: Плинсаг очень опасен. Из-за него погибли тысячи людей. Сколько еще пострадает, не знает никто.
– Неужели мой брат действительно умрет? А если показать его целителю? – Девица умоляюще смотрела на нас. – Князь, уговорите папу. Вас он послушает.
От такой наглости я опешил – сначала обзывает лгуном и тут же просит, а точнее, требует помощи.
– Нет смысла – твоему брату уже не помочь. Барон, мы можем остаться одни?
Мужчина подал знак, и кто-то из охранников направился к нам.
– Отец, если ты меня любишь, должен спасти Осиша. Иначе я сама найду средство!
– Один раз уже нашла – из-за тебя чуть не убили князя. Постарайся успокоиться. Позже я с тобой поговорю.
Подошедший воин отвел бунтарку в сторону.
– Наградили же боги дочкой, никакого сладу с ней нет! Вы хотели что-то сказать?
– Да. Но рассказывать об этом Наталь не стоит. Дело в том, что на самом деле под личиной ее брата уже не Осиш.
– Это как?
– Сильнейшие древние чары. Изгоняют дух из тела и на пять дней заменяют его другим. Потом наступает отторжение, тело умирает.
– Зачарованный представляет угрозу?
– Смотря какой он получил приказ от колдуна или графа. Его нельзя упускать из виду. Вам лучше поскорее вернуться.
– Благодарю вас, князь. Я так и сделаю. И еще раз прошу простить Наталь.
Барон переговорил с командиром дозорной роты и, попрощавшись, отправился в поместье. Мы также не стали задерживаться. Рощад, спасибо ему, не забыл захватить мои вещи, поэтому путь решили продолжить сразу. Капитан Генкаш выделил нам в провожатые троих дозорных во главе с сержантом Руслагом. Остановиться на ночлег мы планировали в городе Бурный. Если больше никто не помешает, через два дня будем на передовой.
Конечно, хотелось надеяться, что граф погиб под обломками, но что-то подсказывало: не стоит обольщаться. Если уж нам удалось выбраться, почему Плинсаг остался? Нет, такие всегда начеку. Вырвался же он из княжеского дворца, хотя люди Шорха с него глаз не сводили.
– Господин, если баронет Жоран с телохранителем собираются ехать с нами, им в городе нужно купить скакуна, – подъехал ко мне Рощад через час пути. – Лошадь Михада едва их держит.
Местный вельможа всеми способами пытался загладить вину дочери, одарив нас дорогими подарками. Одним из них стала пегая кобыла, однако ей действительно было тяжело тащить колоритную парочку.
Новых людей отряд принял с некоторой настороженностью. С одной стороны, незнакомцы выручили меня из беды, но с другой, гвардейцы не знали, кто такие наши новые попутчики. Особенно удивляло, почему клинок князя перешел в чужие руки. Не объяснять же им, кому он принадлежал изначально.
У меня сейчас был меч, подаренный Михадом. Как сказал Гринкус, «вполне достойное оружие». Осталось лишь научиться им пользоваться, пока учитель рядом.
– Рощад, ты в лошадях разбираешься? – спросил я слугу.
За свою короткую жизнь в Хитрово мне пришлось подковать не один табун коней. Однако отличать породистого скакуна от деревенской клячи так и не научился. Меня ведь интересовало лишь состояние копыт животного.
– Немного.
– Сколько стоит хороший конь?
– Породистый, как ваш, – сто монет золотом.
– Ничего себе! – не удержался я. – А попроще?
– Гвардейцы едут на лошадях ценой в тридцать монет. Мой стоит пять.
– Значит, за дюжину золотых нормального скакуна найти можно?
– Да, господин.
– Завтра утром возьмешь деньги и с баронетом пойдешь на рынок.
– Вы хотите купить ему лошадь?
– В благодарность за спасение жизни, – поспешил оправдаться я за незапланированные траты.
– Как это по-княжески, – негромко сказал волшебник.
По-моему, в его голосе звучало скрытое осуждение. Или мне только так показалось? Ну да, я ведь оценил собственную жизнь в стоимость кобылы. Имея двести золотых, пожалел для спасителя…
Еще совсем недавно целое состояние для меня представляла одна серебряная монетка. А сейчас… Конь – сотня, кольчуга – тысяча, от таких сумм голова шла кругом. Да, скорое превращение в вельможу мне не грозит, но, с другой стороны, лучше придержать деньгу, чем растранжирить потом и кровью добытое богатство.
Ознакомительная версия.
