– Что-то читал, – туманно пояснил Илар, который точно ничего такого не читал. – Но ничего не понял. Расскажете?
– Расскажу. В общем, с увеличением магической Силы, с возрастом, твой организм начинает восстанавливаться в несколько раз быстрее, чем организм простого человека. Механизм этого процесса еще никто не смог понять, но факт есть факт – ты не умрешь от раны, которая свела бы в могилу любого простолюдина. Ты сможешь съесть яд, от которого помрут все жители деревни, и отделаешься расстройством желудка. Тебя не возьмет и зараза вроде чумы и лихорадки – чем, кстати, часто пользуются белые лекари. Впрочем, черные тоже. Мы умеем лечить, хотя и в меньшей мере, чем белые. Живем долго, умираем тяжело. Таков закон природы, закон богов.
– Хм… Легана мне кое-что рассказывала, но… – Илар замялся, и колдун тут же его перебил:
– Легана?! Шаманка из джунглей? Женщина?! Да что она может рассказать о мужской магии! Тьфу! Ты вообще откуда ее взял? Мне говорили, что ты купил ее на рабском рынке?
Илар помолчал, неприязненно окинул старика внимательным взглядом и медленно, сухо ответил:
– Да. На рынке. Купил. И что?
– Да ничего… – вздохнул колдун. – У них немного другая система магии. И вообще, не понимаю, как ее сумели захватить. Колдунью! Это просто невозможно. Они, со своими дурацкими татуировками, колдуют так, как мы дышим. У них татуировки вместо гирикора. У них… впрочем, тьфу на них, на дикарей! В свое время они здорово попортили нам кровь. Вырезали поселенцев целыми деревнями! Уверен, твоя наставница приложила свою черную руку к немалому количеству смертей на крайнем юге! Пока их как следует не защемили, эти дикари представляли большую, просто-таки огромную опасность. И я участвовал в походах! Однажды пятеро шаманов уничтожили целый отряд наших пехотинцев, сто пятьдесят человек за один раз! Ужасное зрелище, до сих пор помню… трупы, проткнутые насквозь корнями деревьев, нанизанные на ветки. Трупы, разорванные на части! Я как увидел – едва не выблевал свой несчастный желудок! Тогда я еще был молод… потом привык. Ты бы ее спросил, что они творят с высушенными и уменьшенными до размеров кулака человеческими головами! Демонское колдовство! Головы разговаривают, в них вселяются духи! Даже прорицают! Нет, нам с ними не по пути…
– Мастер… – Голос Илара вдруг дрогнул, изменился. – А почему мы никогда не спрашивали, как выглядела лекарка, которая поселилась в этой деревне? Вернее, за деревней…
– Хм… ты о чем? Не понимаю тебя. Какая разница, как… что? Тьфу! Вот я старый дурак! Глупею с годами, что ли? Тихо! Мелкий! А! Он же на улицу убежал с моим горшком! Привык уже, что этот зародыш торчит у меня над плечом… хе-хе! Понял я. Точно. Мое упущение! Это стиль магии шаманов и шаманок! Они переняли его от Древней Расы – частично, само собой разумеется. Это управление растениями, животными – вспомнить только живые пни! Эх, жаль, я не был свидетелем нашего триумфа! Въехать в деревню на оживших пнях! Мы войдем в эпос, точно!
– А вы-то каким боком в него войдете? – с интересом спросил Илар, прислушиваясь к голосам за окном. – Вы были в виде полумертвого мяса, не запамятовали?
– Я буду в этом эпосе учителем колдуна, который спасал своего героического учителя, грудью прикрывшего учеников! Хе-хе-хе… надо будет найти знакомого сказителя-музыканта, он сочинит достойную балладу. Она будет называться так: «Как ученик Илар спас своего учителя Иссильмарона, могучего колдуна, из страшных лап оживших деревьев, суть посланцев злых демонов!» Или лучше последние слова заменить на: «злых демонов, принявших облик оживших пней»? Как думаешь?
– Обычно – головой! – брякнул Илар, мозг которого оказался занят совсем иными проблемами, и, прежде чем колдун обиделся, быстро добавил: – Там что-то происходит. Люди кричат, о чем – никак не пойму. Я схожу посмотрю…
Он не договорил. Дощатая, потемневшая от времени дверь с шумом распахнулась, и в нее влетел запыхавшийся Даран. В руках его не было опоганенной деревянной шайки, он на ходу вытирал руки куском какой-то пакли и был сильно озабочен, так озабочен, что едва не свалился, споткнувшись о табурет, стоявший возле входа.
– Там селяне! Толпа целая! Идут сюда! Тащат какие-то мешки, вроде как нам что-то несут! Шумят – но не пойму, о чем! Что-то о дани! Что за дань – так и не понял! Ведет их вдова старосты! Бить будут? Вы бы приготовились к бою!
– Вы можете колдовать? – мрачно спросил Илар. – Я, кроме «Большого Пэ» и огненного жиздра, ничего особо дельного не знаю. Могу, правда, выпустить на них одушевленный стол или живой чайник, не больше того.
– Из меня колдун пока что никакой, – задумчиво помотал головой Иссильмарон. – При одной мысли о колдовстве уже тошнит! Голова болит. И, кстати, – а кто сказал, что нас бить хотят? Сами подумайте, зачем они пойдут бить нас, держа в руках мешки?
– А может, в мешки-то нас и сложат! – прозорливо предположил Даран. – Меня так целиком можно запихать, а вот вас надо будет рубить на части. У вас брюхо-то вона какое, вас обязательно надо вначале разрубить, а уж потом в мешок! И вы тогда весь пол изгваздаете своими внутренностями! А я сегодня прибирался. Не надо было! Всегда говорил – эта чистота ни к чему! Да вот наш Илар помешан на чистоте, от таракана бесится!
– Тьфу, гадость какая! – сплюнул Иссильмарон под неодобрительным взглядом мальчишки. – Ну что ты все страшилки какие-то придумываешь?! Да благодарить они нас идут, бла-го-да-рить! Подношение нам несут, дань! И ничто иное! При чем тут мешки, маленький живодер?!
– Я не живодер. Я вообще собак люблю и кошек! И животных других люблю! И коров! И овец! Только не могу перестать их есть. Мне и оленя жалко!
– А почему их ведет вдова старосты? – задумчиво кусая губу, бросил в пространство Илар. – Она-то за что благодарить будет? За убитого мужа? Помню, как она вам едва голову не снесла здоровенной рыбиной!
– Ты теперь вечно будешь это помнить, да? – сердито фыркнул старик. – Пора бы уж и забыть! Это было давно, и все неправда! Может, я нарочно поддался! Чтобы утешить вдову! Такой вот я добряк!
– В каком только месте – добряк? – тихонько шепнул Даран. – Злее только собаки на цепи!
– Чего ты там бормочешь? – подозрительно спросил старик. – Опять на меня напраслину возводишь, пенек трухлявый?
– Кто еще из нас трухлявее! – так же тихо бросил Даран и замолк после предостерегающего жеста Илара. Больше он сказать ничего не успел, потому что в дверь постучали, а после разрешения войти в комнате появилась девушка возраста Илара, стройненькая, глазастая, красная от смущения:
– Это… тут сход… хотят с вами говорить, уважаемые колдуны! Не прогневайтесь, они меня послали вас позвать!
– А почему именно тебя послали? – неожиданно для себя спросил Илар, любуясь румянцем на щеках селянки. В отличие от своих подруг, она была тоненькой, стройной, как… Иларова жена. Ее не очень большая грудь натягивала рубаху, пунцовые щеки были гладкими, как… как…
Илар вздохнул и ругнул себя за непрошеные мысли – нельзя! Ему – нельзя! Он любит Анару, а кроме того – та спокойно читает мужнины мысли, и, стоит ему забраться на эту девицу… в общем, не надо этого делать. А хочется! Пять дней в пути, и это после почти ежедневных упражнений с любимой женой! Вообще-то на самом деле надо потренироваться закрывать мысли… как Быстрик учил. Кстати, куда он опять пропал? Отстал по дороге, и все тут… без объяснения причины. Самостоятельное существо!
– Они пришли нас благодарить! – довольно кивнул Иссильмарон. – Да, колдуны всегда были в почете! Небось подарки принесли! Эй, мелкий, помоги встать! Да осторожнее, я же не деревянный! Хватаешься, как за пенек!
«Это еще вопрос, деревянный или нет», – пробормотал Даран. Илар незаметно показал ему кулак: «Молчи!»
С помощью мальчишки старик с кряхтением встал с постели и медленно, шаркая ногами по полу, пошел к двери.
Илар схватил в каждую руку по табурету, двинулся следом и через несколько секунд оказался на высоком крыльце, с которого вела вниз длинная деревянная лестница, сколоченная из толстых плашек, темных, почти черных, – дождь, солнце и сотни ног топтали ступени долгие годы. Несмотря на свою старость, доски крыльца даже не скрипнули, когда на него вышли трое колдунов и сопровождающая. Однако девица надолго не задержалась. Соблазнительно повиливая округлостями, она быстро сбежала по лестнице, даже не оглянувшись назад, на Илара, и это обстоятельство почему-то его слегка расстроило.
Вообще-то он привык к тому, что девушки, а особенно почему-то замужние женщины, обращают на него свое назойливое, совсем ему не нужное внимание. А тут… никакой реакции!
Селяне собрались у дома, похоже, всей деревней. Впереди, как и было сказано, вдова старосты, решительная, крепкая моложавая баба с жестким выражением на лице. Она что-то говорила в толпу, и люди молчали, слушая ее пламенные речи, способные растопить ледники Буронского хребта. Когда на горизонте замаячили колдуны, вдова повернулась и, указав на Иссильмарона пухлым розовым пальцем, еще громче завопила:
