– Ну ты… ты даешь! – выдавил сквозь смех Ти. – Но почему Алла’тель ты решила выкрасить в синий?
– Потому что такого еще не было! – ничтоже сумняшеся ответила я. Кстати, резон не хуже прочих. – А что, тебе не нравится? Тогда можно в психоделический лиловый. Так лучше?
Шон чуть не клюнул носом тарелку.
– Тоже не нравится? – озабоченно спросила я. – Ну, если хотите, сделаем ее полосатой. Как чулок!
– Ага, и через каждые пять этажей – пятка! – простонал, цепляясь за табуретку, Арден.
Шао посмотрел на меня восхищенными глазами:
– До сих пор я полагал, что только одна девушка в Империи способна на розыгрыш таких масштабов! Но ты, Наринель…
Дракон сглотнул, резко замолк и, прищурив глаза, уставился на меня.
Я, как ни в чем не бывало, потянулась к стоящему на краю стола блюду с нарезанной ароматной дыней. Откусив, продолжила рассуждать:
– Вижу два варианта воплотить задуманное в жизнь: или всем вместе навести сложную иллюзию, и фиг ее кто снимет, или при помощи трансмутации поиграться с цветом камня. Но во втором случае я не уверена, что потом мы сможем вернуть все в первоначальное состояние…
Шаорран продолжал сверлить меня взглядом. Ведь сейчас додумается, что две девушки одного возраста и сложения, обладающие сходной магией всех трех видов, нездоровой тягой к розыгрышам и имеющие общих друзей – это одна девушка! Ну, вот как бы его переключить?
– Шао, ты в деле? Как думаешь – делать иллюзию или трансмутацию?
– Чтоб я от такого отказался?! Конечно, я с вами! И иллюзия кажется лучше. Только больно уж они высокие… Сможем?
– Ничто не слишком! – пожала я плечами. Подумаешь, три башни до неба!
Наевшись до отвала, стали пытать Шаоррана, что сейчас происходит в Тер-Шэрранте. Тот рассказал, что драконы вместе с эльфийскими магами начали облет, но так как местность гористая и рельеф сложный, да еще и дымящий до сих пор Шангари добавляет проблем, то похоже, все затянется минимум на полтора месяца. До середины или даже конца февраля, прикинула я.
Занятия в Академии на сегодня закончились, но у нас были планы на вечер, в которые Шао никак не вписывался.
Вздохнув, я завела речь о том, что неплохо бы полистать перед экзаменом тетрадки по химии.
Шао сделал вид, что не понял намек, и, в свою очередь, поинтересовался, не покажу ли я ему посадки и пруд в саду – мол, он все же решил заняться ландшафтным дизайном.
Ти вмешался и сказал, что, поскольку он и разбивал этот сад, от него, как гида, проку будет больше.
Шао хмыкнул и ответил, что сейчас его интересует не техническая сторона вопроса, а эстетическая. Причем узнать ему почему-то приспичило именно мое мнение. Обосновал он это тем, что мне, как женщине, виднее, что может понравиться его маме.
Я лихорадочно начала вспоминать, знакома или нет Силвернаринель с Аршиссой? Вроде бы эта моя ипостась с прекрасной Властительницей не встречалась. Пока думала, глаза машинально нашаривали сковородку потяжелее – уж больно хотелось стукнуть настырного дракона.
«Пойти с вами?» – посмотрел на меня Арден.
«Не стоит, справлюсь», – улыбнулась я.
Шао подставил мне ручку кренделем, и мы чинно выплыли в сад. Там я убрала свою ладонь с его локтя, уперла руки в боки и поинтересовалась, глядя в упор:
– Шао, тебе ведь не пруд нужен. Я ничего не знаю о садоводческих пристрастиях твоей мамы. Колись, рассказывай, что за цирк. Зачем ты вытащил меня сюда?
– Наринель, ты знакома с принцессой Астер? – спросил в лоб дракон.
– Странный вопрос. С тех пор, как я приехала в Галарэн, раз десять уже слышала, что мы похожи, – уставилась я в глаза дракону. Потом хихикнула. – Ты хочешь узнать, не незаконная ли я дочь короля Сирила или не разлученные ли мы в детстве близнецы? Отвечаю – однозначно нет!
Самое интересное, что в том, что я сказала, не было ни слова лжи. Я законная дочь. И не близнец самой себе. А про «похожи» мне уже кол на голове стесали. Причем сама виновата – надо было изначально лучше маскироваться и тише себя вести.
Шаорран отвел глаза первым.
Мне стало дико неудобно. Он же друг, и уже поддерживал нас и еще помогать будет… А я с ним вот так. Выкручиваюсь, как намыленный уж, и не краснею. Но на другой чаше весов безопасность Ара и жизнь еще нерожденного Рассвета. И осталась всего пара месяцев. Так что лучше потерпеть. Тем более что еще неделя, и Наринель с Ароэлем покинут Галарэн, вернувшись домой на зимние каникулы.
– Наринель, а ты хорошо сражаешься на мечах?
Это он на тему регулярных тренировок принцессы Астер подъезжает? Еще не успокоился?
– Тебе как сказать – вежливо или честно? Да, меня натаскивали все, от жениха до Алсинейля, но если таланта нет, то ничего не поможет. По человеческим меркам я неплоха. По эльфийским – можно выдать мне вместо меча поварешку, и никто и не заметит разницы. Впрочем, готовлю я примерно так же, как фехтую.
К концу моей тирады Шао начал смеяться.
– Нет, с тобой немыслимо говорить серьезно и в то же время невозможно соскучиться!
Так. Главное, чтоб не начал спрашивать, как я пою…
Пока болтали, дошли до пруда. Я стала рассказывать, что знала, о горячих ключах на дне. Шао сказал, что у него тоже могут быть такие, потому что с его холма в Ирдину стекает ручей. Значит, где-то есть и родник. И можно его найти и устроить пруд.
– Твои девушки будут в восторге от ночных купаний! – хихикнула я.
Сначала Шао засмеялся вместе со мной, но потом насупил брови:
– Ты действительно считаешь меня таким легкомысленным?
И что ответить? Наверное, правду. Причем без экивоков и выкручиваний.
Внимательно посмотрела в золотисто-карие соколиные глаза принца:
– Нет, Шао, ты не легкомысленный. Но твое сердце пока не затронуто. Когда ты влюбишься так, как Ароэль любит меня или я его, то сразу это поймешь. Потому что любовь станет и радостью, и болью, и смыслом существования и даже дыханием. Понимаешь? А пока ты колеблешься, выбирая, ты не влюблен. Может быть, ты еще не встретил ту, которая станет твоей судьбой и заставит забыть об остальных.
Шао задумался. Кивнул. А потом спросил:
– Ты так любишь своего жениха, несмотря на то, что у него нет дракона?
Теперь задумалась я. А любила ли бы я так Ара, если бы Мать Драконов отказала мне и Арден остался всего лишь эльфом? Да, однозначно любила бы. Потому что влюбилась я в благородное сердце, сильные руки, надежное плечо и изумрудные глаза задолго до того, как у всего этого великолепия отросли еще сияющие крылья и шипастый хвост.
– Да, я очень люблю его. И готова отдать за него жизнь, если понадобится. А он – за меня. Мы уже сейчас – одно целое. Понимаешь, Шао?
– Наверное, ты права… Мне сложно представить такое. У меня пока все как-то проще…
– Ну, когда тебя тоже достанет, ты сразу поймешь, – рассмеялась я. – Просто потому, что ни о чем другом думать не сможешь! А сейчас пошли к дому – мне на самом деле надо заниматься!
* * *
Следующие десять дней промелькнули незаметно. В Ларране дяде Фирданну было не до нас. Он прятался от домогательств хлебнувших приворотного зелья лордов. Запирался в кабинете, отсиживался в спальне, а по коридорам передвигался только в сопровождении двух дюжих гвардейцев. После того, как кто-то из влюбленных кавалеров исхитрился ночью по веревке спуститься с крыши и забраться через окно в дядину опочивальню, гвардейцы дежурили и там. Юлип тер Чепак, проявив инициативу и сообразительность, таки ж сумел подловить дядю без охраны и зажал его в темном углу. Закончилась эта история жутким скандалом с воплями громче моих песнопений и запахом тухлых яиц на полдворца.
Естественно, обвинял лорд Регент во всем меня, костеря на тролльем мою боязнь мышей, криворукость и проклятое драконье везенье. Ти, который следил за ходом мыслей дядюшки, сглаживал порывы придушить негодяйку племянницу и навевал успокоительные думы о том, что к лету тощая поганка так или иначе окажется замужем. И никуда она не денется, потому что никакой магии у нее пока нет!
В Академии мы легко сдали неорганическую химию, а неделю спустя – органическую химию и трансмутацию. Подозреваю, что в последнем предмете я разбиралась лучше преподавателя, не зря же Шон натаскивал меня больше года! Но знание о том, как можно превратить медную монету в золотую, мы единогласно причислили к засекреченным, и делиться им я не собиралась даже с любимым мной лордом Рейстом.
Держась за руки, мы отправились к декану закрывать сессию. Постучались в приемную и приоткрыли дверь. На столе симпатичного черноволосого парня – помощника лорда Раннкарра, закинув ногу на ногу, сидела бурно жестикулирующая незнакомая нам привлекательная блондинка.
– …Представляешь, этот охламон превратил рыбок в любимом аквариуме секретаря ректора в маленьких крокодильчиков. Тот имел привычку кормить их, не глядя. Сунул ладонь в воду, а его тяпнули за палец. Он вытаскивает руку из воды, а на пальце висит крокодил!
