– Церберус, это твоих лапок дело? – строго посмотрев на питомца, прошептала Мили, заметив маленький фолиантик на шее у громового бельчонка.
Тот возмущённо заверещал и попытался удрать. Крисиг крепко ухватила его за пушистый хвост и сурово велела отвести туда, где он нашкодил. Обиженно шмыгнув носом и сделав печальные глазёнки, бельчонок безуспешно попытался давить на жалость. Что-то сердито пробурчав себе под нос, зверёныш повёл девчонок к кабинету ректорши и плюхнулся на пушистый задик прямо у незапертой двери, но внутрь не пустил.
– Он говорит, что колдовство сильное и так было бы, а с громовым светом вообще убойное. Туда может зайти и развеять чары только Фей Снежных Буранов. Вот засада, я не знаю, есть ли в Академии хоть кто-то с такой редкой специализацией… – в глазах Крисиг явственно читался страх, ведь чём дольше ректор находится под действием этого плетения, тем меньше шансов вернуть её к жизни.
– Нам повезло, я вчера познакомилась именно с таким парнем. Церберус, отдай мне украденный у Ронара фолиант. Надеюсь, он сможет нам помочь.
– А с чего решила, что этот твой Ронар полезет в заколдованный кабинет? Громовый свет наделяет магические плетения слишком сильными побочными эффектами и необычными свойствами.
– Я с ним обещала на Новогодний Бал сходить, а лишняя благодарность от ректора после отбывания наказания в Конюшнях за плохую успеваемость ему не помешает. Церберус, отдай, пожалуйста, книгу. Ты не должен был так поступать, ректор Онэриль может погибнуть… – Недовольно застрекотав, бельчонок выскочил через окно на макушку дуба и удрал. Он отказывался выручать из беды противную фею.
– Вот что с ним делать прикажешь? – Кри чуть не плакала от обиды.
– Громовые белки очень своенравны. Успокойся, Крисиг, у Ронара оставался ещё один фолиант, может быть, он сможет нам помочь, – попыталась успокоить подругу феечка грёз, и со всех ног помчалась в крыло Академии, где жили мальчишки.
Фей Снежных Буранов спокойно выслушал Мили и согласился помочь. На всякий случай он прихватил с собой томик, который покупал ещё вчера вместе с пропавшим фолиантом.
– Я постараюсь помочь, Милисандра, но ничего не обещаю. Третий курс всего лишь… – он печально вздохнул и припустил вслед за бледной от пережитых треволнений девчонкой.
Когда парочка проходила мимо дуба, росшего под окнами Онэриль, от ствола у нижней ветки отделилась огненно-рыжая фигурка с пушистым хвостом и звонко припечатала тяжёлым фолиантом фея по макушке, украсив её внушительной шишкой, которая росла прямо на глазах. Ронар только погрозил зверьку кулаком, но предпочёл не тратить время на то, чтобы воззвать к не существующей у Церберуса совести. Дорог был каждый миг. По лестнице они буквально взлетели, перепрыгивая через две, а то и три ступени.
Ронар, вытерев испарину со лба, и решительно взялся за ручку. Из-за двери сильно фонило громовой магией, но оконфузиться перёд восхищённо смотрящими на него девчонками он не мог. Тут Миусси появилась в сопровождении Наора. Рунный фей поймал парня за полу куртки и прошипел:
– И куда тебя несёт, бестолочь? Совсем голову потерял от зеленоглазой кокетки?
– Пусти, – прошипел Ронар и рванулся в тщетной попытке вырваться.
– Да погоди ты, торопыга безголовый! Другого Фея Снежных Буранов в ближайшие сутки нам найти вряд ли удастся, а часов через двенадцать заклятие станет необратимым. Я понимаю, чего тебя так несёт навстречу приключениям, но мне совсем не хочется, чтобы сегодня оплакивали сразу двух безвременно почивших фей…
Наор проигнорировал взбешённый вопль третьекурсника и, достав серебряное стило, стал неторопливо наносить на пол, косяк и дверь сложный рунный орнамент, сопровождая каждую проведённую сияющую линию словом, жестом или звуком. Спустя три склянки он удовлетворённо хмыкнул и самодовольно сказал.
– Вот теперь магия Громового Духа не причинит тебе вреда. Сейчас я ещё на тебя пару амулетов навешу и можешь отправляться геройствовать во славу юной Феи Грёз, – старшекурсник ободряюще хлопнул товарища по плечу и гостеприимно распахнул дверь, предварительно закутав девчонок в прихваченные тёплые плащи, – не хватало ещё вам простыть под Новый Год. От нас с Ронаром вам так просто избавиться не удастся.
Феечки синхронно повернули к насмешнику головы и, показав язык, стали с любопытством наблюдать, что же произойдёт дальше.
Произнеся заковыристое заклинание, Фей Снежных Буранов осторожно схлопнул ледяное великолепие и заключил его в хрустальном шаре, решив выпустить на сцене во время Новогоднего Бала. Усмирённое колдовство больше никому не могло причинить вреда. Прикасаться к окаменевшей ректорше было боязно, да и не владел он Магией Жизни.
– Заходите, я не знаю, что делать дальше. У меня нет соответствующего дара, чтобы вернуть её из небытия. – Ронар печально вздохнул и покосился на присмиревшую Мили. Девчонка усиленно морщила лобик, пытаясь вспомнить, кого следует позвать на помощь.
Ворча и ругаясь, Кото Фей настойчиво тянул тётушку Фермопену за белоснежный передник и что-то пытался втолковать бестолковой травнице. Его радужная шёрстка от огорчения стояла дыбом, а в глазах застыла такая тоска, что всех встречных пробирало до костей.
– Куда ты меня тащишь, негодник хвостатый? Мало на мою бедную голову несносного Церберуса, так ещё ты зачудил. Вот допроситесь, обоих метлой угощу!
Тут Милисандра радостно пискнув, утащила тётку внутрь и отпустила лишь около ледяной глыбы, которая ещё вчера была грозой всей Академии Онэриль.
– Вы ведь можете вернуть её к жизни? У вас же второй Дар позволяет?
– Ох, ты ж, горе луковое. Кому же ты, девонька, так насолила, что тебе такой подарочек преподнесли. Ну, Церберус, ну, прохвост хвостатый, твоё счастье, что нет времени сейчас прямо тебя искать. А то задала бы. Ишь, что удумал, рыжий злодей. Из-за каких-то орехов, чуть не погубил фею. Крисиг, потом вместе придумаем, как наказать это недоразумение с кисточками на ушах. Надеюсь, книгу он вернул Ронару?
– Вернул, правда, шишку поставил ещё одну. Но это всё мелочи, главное вовремя госпожу ректора расколдовать.
– Потом напомни, полечу. Крисиг, ты бы придумала, как урезонить этого безобразника, чай тут Академия, а не бесплатный балаган, – сердито проворчала старая фея.
– Не послушает он меня, – печально вздохнула цветочная феечка, – сколько раз уже пробовала с ним договориться, а всё никак не выходит.
– Не переживай, деточка, придумаем что-нибудь. Только вот о том, что тут Церберус порезвился, никому говорить не стоит. Он ещё слишком молод, чтобы понять, что не всякую обиду стоит так жестоко наказывать. Кстати, Феечки, вам письмо от Утар. Она на Новогодний Бал не одна приедет. Её навестить приехал друг, с которым она ещё в детстве дружила, Да вы помните, Торвард, Фей Праздничных Огней. Рыжий такой, конопатый и глаза фиолетовые и вечно смеются.
– Помним, – синхронно сначала скривились, а потом закатили глаза подружки, – это тот, который вам жаб в пунш напускал и мне под кровать целый выводок лесных полёвок подселил, – Крисиг недовольно насупилась, что-то про себя подсчитывая. – Надеюсь, он стал не таким противным, чем тот, каким я его помню.
– Если он остался хотя бы вполовину таким, то, встречаться с ним вредно для здоровья, – прошипела Мили, поддерживая Цветочную Феечку.
– Знаете, девоньки, не думаю, что он рискнёт с вами троими связываться. Вы даже совсем малявками умудрялись одерживать над ним верх и сразу ставить на место.
– Так-то оно так, – вздохнула Крисиг, – но заниматься подобной ерундой в свой первый Новогодний Бал мне не охота, – Мили одобрительно хмыкнула, поддерживая Кри, и пнула валявшуюся на полу ореховую скорлупку носком изящной туфельки.
Тётушка Фермопена с удивлением осознала, что всё её магические потуги пропали втуне. На лбу у старой феи выступила испарина, но ничего так и не изменилась: Онэриль так и осталась ледяной скорбной статуей.
– Да что же это такое? – взвыла Кри, – почему колдовство развеиваться не желает?
– Скорее всего, – коварно проронил Ронар, вспомнив посаженную фолиантом шишку, – это магия громового бельчонка основательно изменила первоначальное плетение. Крисиг, зови этого засранца, нам без него не обойтись.
Церберус появился далёко не сразу, у Цветочной Феечки от напряжения уже начинала раскалываться голова. Вопросительно пискнув, он обиженно повернулся к компании хвостом и демонстративно скрестил лапки на груди, всем своим видом показывая нежелание чувствовать в этой авантюре.
