– Зарубить надо мерзавца, – яростно проговорил Одиночка. – И быстро, и хлопот никаких. Если к тому же черный колдун, так его давно по ту сторону заждались.
– Подожди, Денит. Не горячись. – Корон положил руку на плечо Одиночки. – После его смерти снять такие заклятия станет значительно сложнее. Тут требуется другое… Мастер Норт, я так понимаю, ты нанять нас хочешь?
Фермер посмотрел на магиера тоскливыми глазами. Только сейчас им стало понятно, каких трудов стоит этому человеку сохранять внешнее спокойствие.
– Милорды… я видел вас в схватке… – Он указал на лестницу, по которой сносили вещи убитых. – Я подумал… может быть, за двадцать золотых вы согласились бы побывать у меня на ферме? Это все деньги, которые у меня есть сейчас, но если не хватит, скоро я продам вино…
– Этого вполне достаточно, – мягко прервал его Корон.
– Уж мы-то разберемся! – Одиночка грохнул кулаком о стол. – А если у Корона ничего не получится, я вашему весельчаку-барону просто-напросто вышибу мозги! Точно, магиер?
Корон только усмехнулся.
– Обычно он так и делает.
Одиночка поднял вновь наполненный кубок.
– Выпьем за успех! За честно отработанные двадцать монет!
Они тронулись в путь с рассветом. К утру «Слава герцога» больше походила на растревоженный муравейник. С первыми лучами солнца уцелевшие путники старались поскорее покинуть злополучный постоялый двор и избежать нудного разбирательства с помощниками наместника.
Узнав, что Корон и Одиночка уезжают, Дарт Миллиор вышел проводить их. По своему рангу он был одним из немногих, кто был обязан остаться для расследования.
– Надеюсь, еще увидимся, милорды, – сказал мальорг на прощание. – Прошу вас, не забывайте о моей просьбе. Мы ищем убийц герцога и примем любую помощь. При необходимости вы легко найдете меня в герцогском замке.
– Конечно, мастер Дарт. – Корон одним прыжком взлетел на коня. – Может статься, мы будем в столице и непременно заглянем выпить кружечку-другую.
Прощально взмахнув рукой, он следом за Одиночкой тронул поводья. Повозка Аллера Норта уже выкатывалась за ворота.
С полчаса они ехали по главному тракту, на развилке повернули и двинулись на запад. Поговорить в пути не удавалось: тяжелогруженая повозка фермера поднимала невообразимое количество пыли. Чтобы не задохнуться, Корону и Одиночке пришлось ехать впереди. Дорога долго змеилась между лесистыми холмами, затем пошла под уклон.
– Скоро доберемся до реки, – сказал Аллер Норт, подхлестывая вяло плетущихся лошадей. – Там и передохнем.
Несколько раз за время пути Одиночка замечал серебристо-серые сооружения – руины возведенных тысячи лет назад дворцов. Издали ему показалось, что он даже видел на одной из башен круглый полупрозрачный предмет. Еще со времен своих путешествий в Мертвые Земли он помнил, что за такие шары, или, как их называли, «глаза богов», прорицатели платили пятьсот золотых. При мысли о том, какие богатства спрятаны внутри неразграбленных руин, его прошиб пот, но он только сплюнул сквозь зубы. За хранение предметов Ушедших в Смонтогне полагается смерть. Смельчаки, конечно, находились… их высохшие тела и сейчас можно было видеть на придорожных виселицах. Ясновидцы герцога не зря ели свой хлеб.
Сверкающая гладь реки показалась неожиданно. Сразу пахнуло свежестью, ветерок принес с собой влагу и запах прелых водорослей. Лошади побежали быстрее. Не прошло и четверти часа, как путники расположились на берегу. Аллер Норт достал сумку с провизией и бутыль.
– Далеко еще, мастер Норт? – поинтересовался Одиночка, набивая рот холодным мясом.
– Часа два пути. Чуть дальше, за перелеском, будет виден замок ре Смайна, а слева, у реки, деревня. И люди, и мальорги живут там вместе.
Пообедав и немного отдохнув, они снова двинулись в путь. Вскоре деревья расступились, показались острые шпили башен. Замок барона лежал далеко, в нескольких милях от дороги, но и Корон и Одиночка вглядывались в него с интересом.
– Мрачноватое сооружение, – заметил магиер. – Вряд ли там очень уж здорово жить.
– Барон считает, что его жилище в первую очередь крепость, – отозвался Аллер Норт. – И вообще-то он прав. У ре Смайна вздорный характер и полно врагов, которые иногда пытаются достать его. Раньше у стен росли вишневые сады, но во время последнего штурма барон приказал их сжечь, чтобы местность лучше просматривалась.
– Ну и забавник этот ваш барон. – Одиночка покачал головой. – Видать, любит помахать мечом.
Они почувствовали некоторое облегчение, когда мрачные зубчатые стены остались позади. Проехав мимо дюжины ферм, путники добрались до земель Аллера Норта. Поля и сады выглядели тщательно ухоженными, но имели странный вид. Ветви вишневых деревьев были словно побиты морозом, пшеничные колосья примяты к земле, многие постройки несли следы недавних пожаров.
Корон и Одиночка переглянулись. И без слов было понятно, откуда взялись эти разрушения. Аллер Норт только горестно вздохнул.
– Сами видите, милорды. Урожая в этом году мне не видать наверняка.
– На всякого колдуна найдется свой магиер, – сквозь зубы процедил Корон. – Недолго ему забавляться осталось.
Спешившись, по широкой аллее они подошли к дому. По обе стороны росли розовые кусты, но сейчас розы были в плачевном состоянии. Засохшие посеревшие листья осыпались на землю, ветви выглядели хрупкими и неживыми. Несчастный фермер остановился, уныло обозревая когда-то роскошный цветник.
– Еще вчера наш цветник вызывал зависть соседей. Элейна, наверное, очень расстроилась: синие розы были ее гордостью.
Корон передал поводья Одиночке и опустился на одно колено.
– Странно. Это не жабий порошок, хотя все признаки налицо. Мастер Норт, ты уверен, что накануне розы были в порядке?
– Перед отъездом я любовался ими, а теперь…
– Это не просто порча. – Отряхнув перчатку, магиер поднялся. – Тот, кто уничтожил цветы, не разменивался на мелочи вроде колдовских снадобий и вместо обычного жабьего порошка применил мощное заклинание.
Аллер Норт посмотрел на магиера непонимающим взглядом.
– Наводить порчу таким способом все равно что бить тараканов кузнечным молотом, – пояснил Корон. – Ни один здравомыслящий колдун не станет попусту тратить магические силы на такие мощные заклинания… если только не черпает их из неиссякаемого источника. Что-нибудь вроде древнего талисмана… возможно, заброшенный жертвенный алтарь…
В глубоком молчании они прошли к дому. Аллер Норт постучал. Никто не вышел им навстречу, никто не выглянул из окна. Он постучал сильнее, но ответом была тишина. Фермер побледнел.
– Что-то случилось… Почему никого нет?!
Изо всех сил он толкнул дверь, и она широко распахнулась: внутренний засов был отодвинут. Внутри царил страшный беспорядок. На полу валялись какие-то осколки, мебель была перевернута, утварь разбита вдребезги.
– Лейн! Элейна! – Отшвырнув ногой глиняные черепки, Аллер Норт бросился на второй этаж. Мгновение спустя Корон и Одиночка услышали крик отчаяния.
– Ее нет здесь! Проклятый барон похитил мою девочку! – Задыхаясь от ярости, Норт выхватил из-за пояса кинжал и рванулся к выходу. – Я убью этого чернокнижника… изрублю на куски! Я заставлю его подавиться собственной кровью!
Одиночка сгреб фермера в охапку. Воину пришлось напрячь все силы, чтобы удерживать его, но вскоре приступ ярости схлынул, и фермер безвольно обвис. По щекам его текли слезы.
– Это я виноват! Я должен был спрятать ее, уберечь!
– Успокойся, мастер Норт. – Корон сделал незаметный знак Одиночке, тот осторожно разжал руки. – Еще рано отчаиваться. Скажи, кроме твоей дочери в доме был еще кто-нибудь?
Не в силах произнести ни слова, фермер кивнул.
– Где эти люди сейчас?
– Там… наверху лежит Растелл… мой работник. Перед отъездом я просил его присмотреть за домом… Они убили его!
– А еще? Еще был кто-нибудь?
– Да… старая Мори. Она занималась хозяйством… И Шисти… конюх. Он тоже обычно ночевал здесь.
Корон молча кивнул напарнику. Поняв без слов, Одиночка исчез в боковых комнатах. Спустя какое-то время он вернулся и кивнул:
– Женщина там. Она еще жива, но надо торопиться.
Мори, седовласая старуха, лежала на кухне, залитой ее собственной кровью. Женщина едва дышала. Ее конец был близок, но при виде Норта она все же попыталась поднять голову. Из широкой раны на груди струйкой побежала кровь.
– Мори, кто это сделал?! – Аллер Норт опустился на колени и умоляюще заглянул в гаснущие глаза. – Ради всего святого, кто? Ре Смайн был здесь?
– Бес… бес в Шисти вселился… Он обезумел. Убил Растелла и меня тоже… Девочку забрал… – Умирающая закашлялась, на сереющих губах выступила кровавая пена. – Шисти обезумел…
По телу старухи пробежали судороги. Она попыталась добавить еще что-то, но не успела. Без сил опустившись на окровавленный пол, фермер заплакал.
