Ре Веждал сжал кулаки, собираясь что-то возразить, но передумал.
– Там, на площади, мои люди. Я должен предупредить их…
– Они опытные и закаленные воины. Думаю, они догадаются отступить.
– А мы, как всегда, полезем в самое пекло, – буркнул Одиночка. – Очень мило. Зато думать не надо. И он нам еще двадцать монет должен!
Мертвый дом они покидали в тяжелом молчании. Полный дурных предчувствий Одиночка до боли сжимал рукоять секиры, ре Веждал беззвучно шептал слова молитвы и старался не смотреть на залитые кровью ступени. Магиер, шедший впереди, походил на вестника смерти. Теперь все было просто: или они победят безумного монстра, или Ванапар превратится в огромное кладбище.
Пока они находились в особняке, резко похолодало. Бешеный ветер нес по улице мусор и стегал ледяным дыханием. В сторону Дворца по небу неслись свинцо-серые тучи, вокруг стало сумеречно и неуютно. Улицы были пустынны, непогода и гнетущее ощущение близкой беды заставляли горожан плотнее закрывать ставни. В окнах мелькали испуганные лица. Люди с тревогой поглядывали на изменившееся небо и воинов, торопливо шагающих в сторону Дворца.
Одиночка зябко поежился. Меньше всего это походило на весенние капризы погоды, зато отлично соответствовало его пониманию колдовских штучек. Холод уже пробирал до костей, проникая даже под толстый меховой плащ и кожаный колет. Ветер все крепчал. На мостовую звонко упали первые куски сорванной черепицы.
Неожиданно над Ванапаром разнесся раскат грома. Там, где над крышами домов высился купол Дворца, сверкнула вспышка, в небо устремилась тонкая алая молния. С каждым мгновением она становилась все ярче, превращаясь в гигантский столб огня. Небо вокруг содрогалось. Тяжелые тучи клокотали, перемешивались и бурлили в сумасшедшем вихре. Над городом медленно, но неотвратимо растекалась иссиня-черная, пронизываемая фиолетовыми молниями мгла. Было в этой неспешности нечто угрожающее и неотвратимое, заставляющее прятать детей и вспоминать слова молитв. На Ванапар надвигалось холодное, неукротимое и абсолютное чужое дыхание Нереальности.
– Слышь, Корон, зря мы в эту историю ввязались, – пробормотал Одиночка, нащупывая рукоять секиры. – Кажись, на этот раз не выкрутимся. Как пить дать или сожрут, или заколдуют.
Поймав косой взгляд магиера, воин пожал плечами.
– Ну ладно, сожрут – это перебор. Просто разорвут на куски. Или, если повезет, превратят в жаб. Или, к примеру…
Раздался новый раскат грома. Со стороны дворцовой площади донеслись испуганные крики и непонятный скрежет. Не сговариваясь, все трое перешли на бег. Шум усиливался. Вопли стали громче, к ним добавился лязг оружия и невнятная ругань.
– Твои солдаты, мастер Гервуд, уже занялись делом, – на бегу выдохнул Корон. – Только… каким?
Ре Веждал только прибавил ходу. Форменный плащ развевался за ним, сковывая движения. Капитан выругался и рванул застежку. Улица повернула, впереди показалась дворцовая площадь.
Навстречу им бежали люди. Некоторые были в форме частных охранников, но большинство в разномастной праздничной одежде – зеваки, собиравшиеся поглазеть на пышное открытие Ассамблеи. Лица людей были перекошены от ужаса, вылезшие из орбит глаза смотрели в никуда. Одиночка перевел взгляд дальше… было от чего испугаться. Со стороны Дворца на них надвигались ожившие статуи. Каменные истуканы, украшавшие прежде площадь, двигались размеренно, но быстро. На глазах Одиночки одно из кошмарных созданий схватило замешкавшегося человека. Несчастный завопил от ужаса, но крик его быстро прервался: каменные ладони раздавили его голову как гнилой орех. Один из немногих солдат городской стражи, оказавшийся рядом, с размаху ударил каменное чудовище мечом. Сталь высекла искры, клинок отскочил, не причинив идолу ни малейшего вреда. Статуя резко развернулась и с неожиданным проворством ухватила воина за запястье. Оторванная рука полетела в сторону, воин рухнул на колени. Брызнувшая фонтаном кровь смешалась с кровью обезглавленного горожанина.
– Святые небеса! – Ре Веждал остановился как вкопанный. – Это же Бартоломео, один из моих лучших парней!
– Здесь нам к Дворцу не пробиться! – Корон потащил их от надвигающейся толпы. – Нужен другой путь!
– Легко. По крышам, например. – Одиночка показал в сторону домов. – Если мы поторопимся, каменным ребятам за нами не угнаться!
Не тратя времени, они бросились к ближайшему крыльцу. Дверь была заперта, но секира Одиночки справилась с ней в два удара. Здание оказалось дорогим частным клубом, где в праздные вечера собирались богачи. В полдень посетителей не было, а слуги, заслышав шум, разбежались. Одиночка несся через вереницу комнат, стараясь наступать на самые дорогие ковры и с наслаждением задевая хрупкие фарфоровые безделушки.
На верхний этаж вела широкая, покрытая пестрым ковром лестница, но выход на чердак они отыскали не сразу. Пока поднимались, Одиночка довольно ухмыльнулся.
– Вот, мастер Гервуд, в каждом ремесле своя прелесть. Будь я простым сапожником или фермером, разве попал бы в такой клуб? А с магиером – не только попал, но и расколотил кое-что. Не люблю я этих толстосумов. Они же, бывает…
Ре Веждал приложил палец к губам. С нижнего этажа явственно донеслись шорохи и странное похрюкивание.
– Это уж точно не слуги вернулись, – одними губами прошептал офицер.
– Нестрашно, мы уже почти на крыше. Корон, какого черта ты там возишься?
– Замок. Сейчас… вот так!
Люк со скрежетом подался. Глотая пыль, они торопливо выбрались на чердак, но дальше их ждал неприятный сюрприз. Все пространство до самой кровли занимала всевозможная рухлядь. Прикинув расстояние до слухового окна, Одиночка присвистнул.
– Придется попотеть. Это ж сколько всего порубить придется!
Чертыхаясь и сопя, они двинулись вперед. Ре Веждал и Корон расшвыривали рухлядь и обломки мебели, Одиночка старался протиснуться в образовавшиеся щели. Звуки снизу становились все громче, заставляя всех троих прибавлять темп. Сделав отчаянный рывок, Одиночка дотянулся до слухового окна, со звоном выбил хлипкую раму и выбрался наружу. Ухватившись за брошенную им веревку, Корон тоже вылез за ним. В этот момент в чердачном люке показалась отвратительно извивающаяся, покрытая слизью тварь. С утробным хрюканием раззявив пасть, она потянулась к ре Веждалу.
– Ах ты, чертова хрюкалка! – Капитан с силой швырнул в тварь тяжелое кресло, на одних руках подтянулся по веревке и… едва не сорвался вниз, заскользив по влажной черепице.
– Подожди, дружище. – Цепкая рука магиера ухватила его и помогла удержать равновесие. – Спускаться еще рано!
Захлебнувшись ударившим в лицо ледяным ветром, ре Веждал только мотнул головой. Стараясь не делать резких движений, они двинулись следом за Одиночкой. Перебраться на соседнюю крышу оказалось несложно: дома стояли плотно, почти касаясь друг друга. Погони не было, кресло оказалось хрюкающей твари не по зубам, и только откуда-то снизу то и дело слышались вопли ужаса и предсмертные стоны. Ре Веждал попытался рассмотреть, что происходит на улице, но снова чуть не сорвался и благоразумно предпочел следовать за остальными.
Одолев еще несколько крыш, они оказались над краем площади. Впереди возвышался купол Дворца, правее маячили башенки ратуши.
– Мы на крыше Дома Торжеств, – негромко сказал ре Веждал. – Вдоль верхнего этажа проходит балкон… но будем как на ладони!
– Разберемся, – буркнул Одиночка, разматывая веревку. – Лучше плохо спускаться, чем хорошо бегать по крышам.
Подобравшись к черепичному гребню, он осторожно приподнялся на руках и выглянул.
– Ни хрена себе! Что ж там происходит?!
Быстро оказавшиеся рядом Корон и ре Веждал в таком же угрюмом потрясении разглядывали открывшуюся панораму. Дворцовая площадь полностью преобразилась. Неведомая сила, оживившая статуи, превратила тщательно вычищенную площадь в хаос Нереального. Тут и там вздымались гигантские пики невиданных кристаллов, кое-где на гигантских иглах висели окровавленные тела самых нерасторопных свидетелей начала Ассамблеи. Кристаллический частокол перемежался с глубокими ямами, подозрительно напоминающими свежеразрытые могилы. В их глубине плескалась красноватая жижа. Все оставшееся пространство неизвестно когда успело зарасти бурым колючим кустарником. Даже с такого расстояния Корон мог бы поклясться, что разглядел в ветвях злобные глаза. Среди клубящегося сумрачного тумана то и дело мелькали чудовищные тени, слышалось плотоядное рычание и скрежет когтей.
– Слушай, нам точно туда надо? – Одиночка пристально всматривался в недалекий фасад ратуши, увитый стеблями ядовито-фиолетового плюща. Самые длинные побеги доставали до третьего этажа и по-змеиному шевелились. – Кажись, я о такой неразберихе слыхал.
– Таррулиал, заколдованный город, – пробормотал магиер. – Одна из самых страшных историй последней войны. После третьего штурма варварский герцог Прай натравил на город боевых магов. Говорят, через пару дней улицы Таррулиала выглядели как эта площадь сейчас, а из горожан не выжил никто. Сами варвары в город заходить побоялись, обошли стороной.
