Все время я искал наугад. Не знал, что найду - "зацеп" или предмет нетипичный для агробиолога. А тут была не просто улика... Надо быть очень самоуверенным человеком, чтобы решиться оставить такую вещь здесь. Тайник в видеокартинах - штука давно известная, широко практикуемая по всему Сообществу и совсем не подходящая для этого сокровища.
С картиной пришлось повозиться. Наконец, изображение мигнуло, пошло пятнами и исчезло. Я увидел его в натуре. Он висел на простом сером шнурке, не замаскированный авангардными финтифлюшками. До сих пор я видел его так близко только два раза. Первый - в музее Школы, куда он попал от Игоща - перебежчика с Белой Радости. Второй раз - когда тот же Игощ, незадолго до гибели, выступал с лекцией у нас на курсе. Он пустил его по рукам и мы долго его разглядывали, открывали.
Я протянул руку и взял его. Блестящий, маленький и тяжелый. Алый Медальон.
Я осторожно открыл его. Точно! Переливчатое влажное мерцание гемолита невозможно спутать. Красивейший и уникальнейший минерал, добываемый на Белой Радости и никогда не экспортируемый. Камень - символ планеты. Символ кровного родства ее жителей. Камень - святыня и легенда. Во всем Сообществе существует лишь один камень. В Алом Медальоне Игоща.
Алый Медальон - не шутка! Из-за Алых Медальонов бесследно исчезали люди и по неизвестным причинам распадались космические корабли. Даже на музей Школы дважды устраивали нападение. Медальон - верительная грамота, абсолютный пропуск, охранный документ и знак власти организации "Великая Планета". Значит, снова бустеры, шалуны с Радости. Но каков Арнольд! Тайный посол, не меньше! Медальон - как генеральский перстень ордена иезуитов. Его первому встречному не доверят!
Мне стало зябко. До сих пор "Великая Планета" не совалась в чужие дела. Организацию беспокоила Белая Радость и только Белая Радость, "избранная и единственная планета Вселенной". Прочие миры игнорировались. Значит теперь взгляды изменились. Плохо... Одно дело бустеры Сообщества тихие и смирные болтуны, совсем другое - агрессоры с Радости. Если начнется объединение разрозненных группок бустеров по всему Сообществу под эгидой "Великой Планеты", то дело может кончиться новым Глухим Столетием. Нужно поговорить с Мишелем. И нужна связь с Землей. Не эта плохонькая, через спутниковый ретранслятор, которая то и дело пропадает и которой и ни разу за две недели не смог воспользоваться. Нужен прямой спецканал. Желательно закрытый. Получу инструкции... Вот тогда мы с Арнольдом и поговорим! Один я могу много, но...
И вдруг я понял, что боюсь. Стоит высунуться, показать, что я знаю про Медальон и меня больше не увидят. Как Игоща. Да, Медальон - не игрушки. Его же просто нельзя трогать! Сейчас я повешу его на стеночку, включу картиночку и полечу на Остров. От Арнольда придется держаться подальше. Ничего, до конца каникул всего месяц. Отправлюсь путешествовать, рыбку половлю, молочка похлебаю. Может, на руины лаборатории Цепежа съезжу посмотреть. Жутковато-интересное, говорят, место...
Эти мысли я обдумывал, спускаясь по лестнице. Алый Медальон оттягивал карман. Зря я фантазировал, не было у меня выбора. Пусть не всякий человек землянин, но каждый землянин - человек.
Флаер шел на пилот-приборе. Внизу плыли темные рощи и шахматные квадраты полей пшеницы и аматы. Возможно, там росла соя - предмет изысканий агробиолога с Алым Медальоном. К кому же он прибыл? И остановился ведь в нашем доме и постоянно в нем крутится.
Получается, кто-то из родни Мишеля очень не хочет, чтобы Лаба входила в Сообщество. Кто-то желает, шагая по трупам, шпорить духовный процесс. Кто-то? А может все? И Яна?!
"Да нет, чепуха! - испуганно думал я. - Ей всего восемнадцать. Какие ее годы? Что у нее может быть общего с бустерами?"
А память уже выхватывала из прошлого моменты, эпизоды, кусочки разговоров. И логика подсказывала - впутаны могут быть все трое или с тем же успехом - никто.
Натали Кардан. Это она завела разговор о Глухом Столетии, винила землян и науку... Изящная, остроумная, молодая тетушка. Классно водит флаер, мило веселится на семейной вечеринке, ласково говорит и холодно спорит. "Лабе нужен подзатыльник, настоящая встряска, а не то, что предлагаете вы. Не эстетические школы и политеатры, а великая идея, за которой пойдут все. Нам не нужна ваша техника, а уж воспитанием мы займемся сами. Мы шли к цели, но появились земляне со своей помощью, которой никто не просил. Вы разрушаете устои, отрываете нас от корней, глушите голос нашей совести. Вы - чужие..."
Элеонора. Бабушка Элеонора. Смешно! Хотя, если подумать, не очень. Плох актер, не способный сыграть дурака. Или маразматика. Люди охотно верят в чужой идиотизм, с гордостью ощущая себя несоизмеримо умнее. А старость - это не только склероз, но и мудрость... Осколок прошлого. Она помнит далекие времена, когда Лаба была одинокой планетой, пупом пространства и времени. "Ах, Виктор, какой прекрасной была тогда наша Лаба! Мы были одиноки, но едины с природой, а звезды были далеки и недостижимы. Мы смотрели на них по ночам и мечтали. Какие были люди! А сейчас - спутники, карантины, незнакомые названия и эмблемы, омерзительный грохот ваших кораблей..."
Яна. М-м-м. Что, Яна? Светлые волосы, зеленые глаза, фигура. Привычка крутить пластиковый браслет на руке, тихая улыбка. Но... Невинный взгляд искоса и язвительный вопрос: "А может быть тетя Ната права? Что такое знаете вы, на другом конце Галактики, чтобы учить нас жизни? Не улыбайся, что ты все время улыбаешься? Я серьезно..." Нет, Яна - это нереально.
Я потряс головой. Хуже некуда! Словно в створ попал. И посоветоваться не с кем. Даже с Мишелем. Мишеля жалко, веселый космос! Каково будет ему, спецу до мозга костей, когда узнает, что кто-то из его родных...
Но кто же из них? Лишь один человек может ответить на этот вопрос. Настала пора побеседовать с Арнольдом по-настоящему. Без санкций и инструкций. Зажать, чтобы не выкрутился, не улизнул, не отвел взгляд. Устроить наконец маленькую "спик-вертушку". Психодопрос с пристрастием.
Одна из заповедей Сообщества гласит: "Не оболги ближнего своего". Я не могу, не имею права оболгать. Но бустеры существуют. И кто-то ищет и находит контакты с Белой Радостью, и лжет, и заставляет лгать других... А где-то талантливая молодежь учится стрелять из "линеек", ходить в ногу и петь бодрые марши. И спешит помощь с Белой Радости, и горят крейсера, и светится по ночам в атмосфере радиоактивная пыль, и уже не в фильме, а наяву катится по полу голова инженера Адама и многие-многие головы...
"Не оболги ближнего своего". Я не оболгу, я узнаю наверняка. И тогда скажет свое слово Земля.
- Слушай, какой у тебя рост? - поинтересовался человек, которого я назвал про себя "офицер охраны". Меньше всего он походил на офицера охраны: пыльная и мятая роба, красные глаза, а на подбородке неопрятная щетина.
