— А вообще-то, — поразмыслив, ответил Смит, — если бы нам здесь встретилась женщина, Маргарита — не сомневаюсь — первой вошла бы в положение и меня простила.
— Ты уверен?
— На все сто.
— Или просто строишь догадки?
— Вовсе нет!
— Тогда я тебе кое-что покажу. Оглянись-ка. Вот туда. — Взяв Смита за локоть, Дрю развернул его назад и отвел на полсотни шагов в сторону. — Теперь понимаешь, о чем я толкую?
Смит так и ахнул.
На песке изящной мягкой лункой отпечатался след ноги. Они наклонились и в нетерпеливом волнении провели пальцами по краям. Дыхание со свистом вырывалось из ноздрей. У Смита заблестели глаза.
Они долгим взглядом посмотрели друг на друга.
— А след-то женский! — вырвалось у Смита.
— Да какой аккуратный, — подхватил Дрю, согласно кивая. Я в этом деле кое-что смыслю. Когда-то подрабатывал в обувном магазине. Женскую ножку ни с чем не спутаю. Без единого изъяна!
У каждого в горле застрял сухой ком; бешено застучало сердце. Смит сжимал и разжимал кулаки.
— Боже ты мой, какой маленький отпечаток! Ты глянь на эти пальчики! Прямо точеные!
Он выпрямился, щурясь посмотрел вдаль. А потом с воплем припустил вперед.
— Тут еще один, и еще! И здесь! Они ведут в эту сторону!
— Остынь. — Поравнявшись со Смитом, Дрю схватил его за плечо. — Куда тебя понесло?
— Не держи меня, черт побери! — Смит указал куда-то пальцем. — Я иду по следу.
— А как же Маргарита?
— Нашел время! Пусти, а то врежу!
Недоумевая, Дрю разжал пальцы.
— Как знаешь. Вперед.
Дальше они бежали вместе…
Новые следы, совсем свежие, четко очерченные. Они звали за собой — то частили, то петляли, уходили и возвращались, прочерчивая одинокой цепочкой пересохшее морское дно. Взгляд на часы. Ну, еще пять минут. В темпе. Не тормозить. Бегом. Дрю задыхался от хохота. Бред какой-то. Потеха. Два взрослых мужика ломанулись неизвестно куда. Честное слово, если бы их от одиночества не зацепила всерьез эта затея, он бы рухнул навзничь и смеялся до слез. Вроде бы разумные парни, робинзоны, а погнались за хрупкой невидимкой, за девушкой-пятницей. Ха!
— Над чем смеешься?
— Просто так. Следи за временем. Не дай бог, кислород кончится.
— У нас его с запасом.
— Все равно, следи!
«Понимала ли она, проходя этим путем, — забавлялся своими мыслями Дрю, — что следы в пыли, невинно отпечатанные миниатюрными ножками, посеют смятение в мужских умах? Нет. Даже не подозревала. Ни сном, ни духом».
Как бы то ни было, нельзя отставать от этого одержимого — от Смита. Бред, просто бред, а впрочем — что-то в этом есть.
На бегу Дрю ощутил, как голову окутывает теплый туман. Что ни говори, было бы здорово скоротать ночь у костра с хорошенькой женщиной, взять ее за руку, поцеловать, приласкать.
— А вдруг это какая-нибудь синюшница?
Смит, не останавливаясь, обернулся:
— Что-что?
— Вдруг у нее кожа синяя? Как здешние горы? Что тогда?
— Типун тебе на язык, Дрю!
— Ха! — громыхнул Дрю, и тут они оказались у старого речного русла, а по нему добрались до сухого канала, застывшего в пустоте безвременья.
Следы ненавязчиво звали в сторону предгорий. На подъеме пришлось остановиться.
— Чур-чура, — бросил Дрю, и его пожелтевшие зрачки сузились.
— Не понял?
— Чур-чура, говорю. В том смысле, что я к ней первым подвалю знакомиться. Помнишь, как в детстве говорили: «Чур-чура». Ну, вот. Я сказал «чур-чура». Застолбил свои права.
Смит помрачнел.
— В чем дело, Смит? Боишься соперничества? — спросил Дрю.
Смит не ответил.
— У меня профиль классный, — с нажимом сказал Дрю. — К тому же росту во мне на четыре дюйма больше.
Смит смотрел холодно, не мигая.
— Да, приятель, мы с тобой соперники, — не унимался Дрю. Вот что я тебе скажу, Смит: если у нее есть подружка, можешь рассчитывать на подружку.
— Придержи язык, — отрезал Смит, не сводя с него злобного взгляда.
Улыбка сошла с лица Дрю; он отступил на шаг назад.
— Эй, Смит, зря ты лезешь в бутылку. Кончай психовать. Смотреть тошно. До сих пор мы с тобой прекрасно ладили.
— Не учи. Отвяжись. Между прочим, это я нашел следы.
— Разве?
— Ну, допустим, ты первый их увидел, но это я решил по ним пойти!
— Вот как? — с расстановкой проговорил Дрю.
— Ты сам знаешь!
— Неужели?
— Мать честная, год в космосе, ни людей, ничего, одни перелеты, но стоило этому случиться, стоило обнаружить человеческое присутствие…
— Женское присутствие.
Смит замахнулся. Дрю перехватил его сжатую в кулак руку, заломил ее и влепил Смиту пощечину.
— Опомнись! — прокричал он в застывшее лицо. — Опомнись! — Схватив Смита за куртку, он стал трясти его, как мальчишку. Слушай меня, слушай, болван! Может, эта женщина не свободна. Пораскинь мозгами. Где марсианка, там должен быть и марсианин, смекаешь, придурок?
— Отпусти!
— Сам подумай, кретин.
Дрю толкнул Смита в грудь. Тот пошатнулся и едва устоял на ногах, а потом схватился за пистолет, но передумал и сунул его обратно в кобуру.
От Дрю не укрылось это движение. Он в упор посмотрел на Смита:
— Вот, значит, до чего дошло? Ты что, рехнулся? Пещерный человек.
— Заткнись! — Смит двинулся в гору. — Тебе не понять.
— Где уж мне! Наверно, я весь этот год из дому ни ногой — каждую ночь укладывался спать с Анной. Сидел себе в Нью-Йорке и горя не знал. Ты один у нас отправился в полет, герой недоделанный! — Задохнувшись от негодования, Дрю выругался. — Тоже мне, пуп земли!
Перевалив через песчаную дюну, они оказались среди других таких же холмов и продолжили путь по следам. Вскоре у них на дороге оказалось кострище — обугленный хворост и небольшой металлический контейнер, в котором, судя по его устройству, хранился кислород для разжигания огня. Похоже, все это появилось здесь совсем недавно.
— Она где-то поблизости, — чуть не сказал Смит, но так и не замедлил шаги. Ноги увязали в песке, дышалось с трудом.
«Интересно, как она выглядит, — спрашивал себя Дрю, в задумчивости блуждая среди собственных мыслей. — Может, она высокая и стройная, может, маленькая худышка. Интересно, какого цвета у нее глаза, какие волосы? Интересно, какой у нее голос? Мелодичный, тонкий? Или тихий, грудной? Все интересно. Не только мне, но и Смиту. Он сейчас думает о том же. От этих дум прямо задыхается и бежит как угорелый, чтобы еще лучше думалось. Такая гонка до добра не доведет, это точно. И почему только мы сорвались с места? Дурацкий вопрос. Мы сорвались с места потому, что мы — живые люди, вот и все. Хотелось бы надеяться, что на голове у нее волосы, а не змеи».
— Пещера!
Они остановились у очередного пригорка: в склоне зиял вход в пещеру. Следы вели внутрь.
