— Откуда поступает сигнал? — спросил Варгас.
— Откуда-то оттуда, — офицер связи неопределенно махнул рукой на россыпь звезд на дисплее.
— Отлично! Поехали туда.
— Сначала нам надо определить звезду, рядом с которой находится источник сигнала, — сказал офицер, — и тогда пойдем прямо на нее.
Варгас поспешил с докладом к Гэтту. Тот выслушал его в своей роскошной каюте, где было все необходимое для настоящего солдата: женщина, оружие, деликатесы, алкоголь и наркотики, и велел ему валять дальше в том же духе.
Варгас отдал приказ валять дальше на самой большой скорости.
Огромный корабль стремительно ввинчивался в пространство.
Пока корабль пожирал парсеки, солдаты коротали время в бессознательном состоянии, погруженные в гипносон. Самые отборные штурмовики храпели в 10 тысяч глоток, спеленутые в гамаках в восемь — десять ярусов. Звучало это весьма своеобразно, однако совершенно естественно. На каждую роту было назначено по одному дневальному, обязанному отгонять мух.
Прошло еще какое-то время, позади осталось несколько световых лет, и наконец зеленая вспышка на контрольной панели и писк Детектора возвестили о том, что источник сигнала уже близок.
Офицер связи поспешил кратчайшим путем в капитанскую каюту — сначала скоростным лифтом, затем пневмотичкой.
Варгас крепко спал, когда его плеча почтительно коснулась чья-то рука.
— Хм-м-м?!
— Прямо по курсу планета, сир.
— Разбудите меня на следующей остановке.
— Я думаю, вам лучше лично проконтролировать эту, сир. Варгас вскочил и с раздражением последовал за офицером в рубку.
— Идет откуда-то отсюда, — показал оператор Сканера Интеллекта.
Глядя на экран через его плечо, Варгас спросил:
— Так что ты тут нарыл, сынок?
— Да вот, интеллект заверещал.
Генерал Варгас потряс головой и усиленно заморгал, но мозги его от этого не прояснились, и он вытаращился на оператора, нервно кусая губы, пока тот торопливо объяснял:
— Я хотел сказать, сир, что наш поисковый луч нащупал источник сигнала. Само по себе это еще ничего не значит, но есть вероятность того, что наша система структурального анализа обнаружила контур интеллекта, что может являться доказательством наличия разумной жизни на этой планете.
— То есть ты хочешь сказать, что мы на пороге открытия первой разумной расы?
— Вполне вероятно, сир.
— Грандиозно! — воскликнул Варгас и тут же объявил подъем экипажу и всему боевому составу.
Планета, с которой шел сигнал, оказалась прелестнейшим местом, к тому же с кислородной атмосферой. Лесов, воды и солнечного света тут было в избытке. Так что, если бы вы хотели иметь недвижимость, приятную во всех отношениях, эта планета была бы для вас неплохим капиталовложением. Единственным ее недостатком было лишь то, что вам слишком далеко было бы ездить каждый день на работу на Землю. Но не это искали здесь люди Варгаса. Еще в прошлом веке автоматические разведчики обеспечили землян недвижимостью сверх надобности, а их разведка на астероидах понизила цену любых природных минералов просто до смешного. Даже золото теперь было всего лишь желтым металлом, применявшимся в протезировании зубов. Что нужно было землянам, так это люди для их последующего завоевания. Это, и только это интересовало их в глубоком космосе.
Земной корабль вышел на орбиту вокруг планеты, которая значилась в земных каталогах как Маззи 32410A. Генерал Варгас отдал приказ разведотряду под прикрытием десанта, который, в свою очередь, прикрывала вся боевая мощь корабля, разыскать на ней разумных существ.
Первая поверхностная воздушная разведка не обнаружила на планете ни одного города, ни одной деревни, ни даже одинокой хижины. Затем были проведены более детальные аэроисследования в поисках первобытных охотников и примитивных крестьян. Не нашли никого, даже ни одного дикого собирателя кореньев. И лишь Детектор Интеллекта в рубке продолжал монотонно верещать, уверяя, что разумная жизнь затаилась где-то рядом. Варгас приказал отряду под командованием полковника Вандерлеша приготовиться к высадке.
Так как было высказано предположение, что разумные обитатели планеты могут скрываться в подземных городах, полковник Вандерлеш взял с собой портативный Детектор Интеллекта, который был установлен на восьмиколесном вездеходе. Как только его включили, сигнал был тут как тут. Вандерлеш, рябой, низкорослый здоровяк с массивными плечами, приказал водителю следовать по лучу сигнала. Экипаж восьмиколесника взял оружие на изготовку, так как любое разумное существо может быть довольно опасным. Они были вымуштрованы дать отпор любому нападению в ту же секунду или даже немного раньше.
Сигнал привел их к огромной пещере, и, чем глубже они проникали в нее, тем сильнее он становился, пока стрелка на шкале Детектора не поднялась до отметки 5.3, что приблизительно соответствует интенсивности мышления человека, решающего кроссворд из «Нью-Йорк таймс». Водитель машины, шедшей в авангарде, снизил скорость, и она осторожно поползла вперед. Вандерлеш застыл на носу флагмана, ожидая, что из-за любого поворота может появиться разумное существо. Они где-то рядом, может быть, за тем углом…
И тут дежурный оператор доложил, что сигнал слабеет.
— Стоп! — закричал полковник. — Мы потеряли их! Задний ход!
Машина попятилась, и сигнал снова стал усиливаться.
— Остановитесь здесь, — приказал полковник. Вездеход затормозил.
Теперь они находились в точке, где сигнал достигал максимальной силы.
Люди, затаив дыхание, обшаривали пещеру глазами.
— Видит ли хоть кто-нибудь хоть что-нибудь? — осведомился полковник.
Но никто ничего не видел, о чем солдаты признались почему-то шепотом. Лишь один из них заметил:
— Здесь никого нет, кроме этих мотыльков, сир.
— Мотыльков?! — осведомился Вандерлеш. — Каких мотыльков? Где?
— Прямо перед нами, сир, — сказал водитель, кивнув на стаю мотыльков, плясавших в желтых лучах фар вездехода. Они кружились, вертелись, сверкали, увертывались, танцевали, порхали, мельтешили и вытворяли всевозможные выкрутасы.
Однако в их пляске была какая-то закономерность. Вандерлеша внезапно осенило:
— Сфокусируйте луч Детектора на них.
— На мотыльков… сир? — скептически спросил оператор.
— Вы слышали меня, солдат? Выполняйте!
Оператор подчинился. Стрелка на шкале тут же подскочила до отметки 7.9, что соответствовало интеллектуальному напряжению человека, пытающемуся вспомнить бином Ньютона.
