дыре, мы разместили там камеры.
— Наш пловец движется по тоннелю, изящно помахивая ластами, — объявил Ред. — Рон, счастливого пути! Ты сиганул в дыру так ловко! Осталось всего лишь дотянуть до выхода. Постарайся успеть, пока мелкий ползучий гнус не съел всю твою кожу, не ободрал мясо, не сгрыз жилы, кости и нервы. Рон, это гонка со временем! Если поспешишь, спасёшь бо́льшую часть своей шкуры. Если замедлишься, собьёшься с темпа — тебе конец. Рон, я не уверен, что в этом случае мы сможем тебе помочь. Запасной кожи у нас нет. И тут даже не похлопаешь — жуки глухие…
— Как хорошо корпорации, что она не несёт ответственности за возможную смерть Рона либо других единоборцев, — тараторит Марна. — Ведь смерть — это попросту проигрыш. Рон, не проиграй!
— Эй, народ, тебе нравятся последние наши кадры с мобильной камеры? — вопрошает Ред. — Ты видишь, как орудуют эти букашки? Дно тоннеля буквально кишит ими! Не понимаю, как Рон сумеет пройти через этот ад. Кажется, на сей раз организаторы игры слишком увлеклись.
— Люди, вы видели?! — вскричала Марна. — Рон перекатился и уцепился за потолок пещеры. Как ему это удалось? Я читаю его новые спецификации… Да! В числе новшеств присоски на запястьях и щиколотках. Теперь он может шнырять по потолкам, точно геккон! Жуки кидаются за ним, но и проворством он не уступает ящерице! Он уже выбрался из тоннеля! Рон, поздравляю!
Когда я зашёл, Тимми спал. Но проснулся мгновенно, сел на кровати. На голове редкий пушок, волосы начали отрастать после радиотерапии.
— Привет, братишка! — сказал Тимми.
— Привет, — отозвался я.
— Я за тобой почти час сегодня наблюдал. — Он кивнул в сторону телевизора. — Классно ты выглядел! Но потом мне так спать захотелось… Слишком много таблеток дают, и таких сильных…
— И хорошо, что дают. Они же тебе помогают.
Я толком не знаю, чем именно болен Тимми. Кажется, разновидность латерального амиотрофического склероза, и с такими осложнениями, о каких и слышать неохота. Болезнь его изнурила, почти лишила рассудка. Он бы умер ещё полгода назад, если бы я не получил место в игре «Поставь на кон планету!». Призовые деньги я трачу на его лечение и тем самым продлеваю ему жизнь. Кроме Сэнди, за Тимми ухаживают ещё две медсестры. Работают круглосуточно, сменяя друг друга. Лучшие из лучших докторов лечат его. Если я выиграю состязание, куплю для себя и Тимми дом с садом. И может быть, женюсь. Возможно даже, на Сэнди, если она поладит с моим братом.
Мать честная, получилось! Я выиграл! И вот лечу на собственном космическом корабле. Я уже научился его пилотировать. Направляюсь к своему личному астероиду. На корабле управление полностью автоматическое, и делать мне попросту нечего. Но радостно как — просто слов нет. Ведь я держу путь на свой собственный космический мир и по дороге строю планы, как поселю там Тимми и Сэнди, поставлю небольшую больницу для брата, завезу ещё народу, чтоб Сэнди было с кем общаться, да и для себя пару-тройку приятелей, чтобы перекинуться в покер. Отстроиться могу как угодно, расширяйся — не хочу. И людей привезти любое количество. А сам буду начальником над всеми.
Я ушёл в мечты целиком — и тут на телефоне сверкнул огонёк вызова.
Забавно — ведь, как я понимаю, мой телефон заблокирован. Полмира хочет позвонить и поздравить с выигрышем. А секретарши у меня нет, потому я и попросил не пропускать звонки, пока ситуация не прояснится. Но огонёк упорно мигал. Пришлось снять трубку.
— Рон? Это Пэт.
Мой телохранитель! И чего же он хочет?
— Рон, говорить я буду быстро, а ты мотай на ус ещё быстрее. Выбрасывайся с корабля! У тебя же есть скафандр, правда? Скорее сваливай! Если повезёт, тебя подберёт кто-нибудь из НАСА.
— Ты что, рехнулся?
— Слушай, парень, Джузеппе видел вас с миссис М. Мистер М. собирается взорвать к чертям твой корабль, прежде чем ты подлетишь к астероиду. Он очень сердится на вас с Клаудией. Всё, конец связи!
— Пэт, подожди! — заорал я.
Но трубка уже замолкла.
Выброситься наружу? А как? Меня этому не учили. Нет, Пэт просто рехнулся. Неужели у мистера М. такие длинные руки? Я должен долететь к астероиду, там же дом для Тимми и Сэнди…
Додумать я не успел.
Корабль взорвался.
К счастью, запись моих мозговых волн ещё включена. Так что у меня есть время для последнего слова, прежде чем превращусь в облако раскалённой плазмы. Я хочу сказать, что сделал всё ради Тимми.
Брат мой, я знаю, ты существуешь лишь в моём воображении.
Но всё равно ты лучшая часть меня.
Два Шекли
The Two Sheckleys — Gateways, 2005-06-07; перевод: Геннадий Львович Корчагин
Роберту Шекли предложили написать рассказ для антологии, посвящённой Порталу, то есть «проходу в чужие загадочные земли, альтернативные измерения, прошлое и будущее и вообще то — не знаю что». Короче говоря, куда душа пожелает. Внешность и внутренность Портала, как и всё, что лежит за ним, Шекли вправе придумать сам. Едва ли можно найти более приятную задачу для писателя-фантаста.
А Шекли был фантастом не сказать что уж совсем безвестным. На протяжении полувека, утоляя зуд творчества, он изобретал миры, как типичные для жанра, так и совершенно уникальные. Его плодовитый разум пулемётными очередями выбрасывал планеты высших наслаждений вперемежку с планетами горчайших страданий. Не брезговал он и промежуточными мирами бесчисленных возможностей, — мирами, где скука смертная порой ходит рука об руку с волнующим ожиданием.
Когда Шекли только начинал свою карьеру, ему здорово помогало в работе заднее центральное образотворческое шишковидное тело. Эта штуковина появляется у некоторых людей сразу по окончании пубертатного периода; обычно она расположена чуть ниже и правее мозжечковой миндалины. Тому, кто обладает ею, ничего не стоит штамповать воображаемые миры. Но за последние годы
