– Не можем или не хотим.
Он был вынужден признать, что она права. Каждый раз, когда он пытался вспомнить, со дна его души, словно потревоженный ил, поднимался страх.
– Ладно, – сказал он вслух, – пойдем наверх. На этом уровне выхода наверняка нет.
– Но ты ведь не весь его обследовал? Здесь могут быть другие выжившие. Раз мы оба очнулись здесь…
– Не хочу здесь задерживаться. – Еще недавно он колебался на сей счет, но теперь, обретя компаньона, решил, что от добра добра не ищут. – Если мы не отыщем выход, всегда сможем вернуться. А если отыщем – пошлем сюда спасателей или кого там еще.
– Может, ты и прав, – согласилась Ева. – От этого места мороз по коже. И мне совсем не хочется смотреть на мертвецов.
«Боюсь, ты их увидишь не только на этом уровне», – подумал Адам, но промолчал.
Они дошли до лестницы и, переступив через предостерегающую надпись, начали подниматься.
Дорога наверх оказалась намного короче, чем вниз. Всего два уровня. Войдя на верхний, они оказались между лифтом и еще какими-то раздвижными дверями; никакого коридора здесь не было. Некогда эти двери были, очевидно, закрыты, но кто-то раскурочил их, вбив, судя по покореженным краям, какой-то грубый клин между створками, а затем раздвинув их с помощью рычага. В первый миг Адам обрадовался, что им не придется проделывать ту же работу (тем более что свое орудие штурмовавший унес с собой), но тут же понял, что если бы их предшественник таким образом выбрался на свободу, спасатели или кто там еще из внешнего мира уже побывали бы здесь. Судя по лежавшем на всем слое пыли, взлом произошел давным-давно…
Внутри было темно, но не совсем: во мраке светились какие-то огоньки. Неужели звезды? Снаружи ночь? Адам включил фонарик и решительно шагнул вперед; Ева последовала за ним.
Но это была не ночная улица и даже не окно на таковую. Светящиеся точки и впрямь напоминали звезды, но рядом со звездами в окне обычно не имеется никаких надписей. Очевидно, это было изображение на экране… точнее, как показал скользнувший луч фонарика, на стене, одновременно игравшей роль экрана. Ниже луч выхватил из темноты приборную консоль, протянувшуюся вдоль противоположной входу стены, а перед ней стояли два высоких кресла с подголовниками.
Задержав луч на левом кресле, Адам увидел неподвижно свесившуюся с подлокотника руку. Он уже ожидал увидеть нечто подобное.
Адам и Ева подошли ближе. В обоих креслах сидело по человеку. Слева мужчина, справа женщина. Почему-то в одном нижнем белье. Голова мужчины бессильно упала на грудь, голова женщины, напротив, была запрокинута. Тусклый луч фонаря высветил белое лицо, располосованное сверху вниз глубокими бороздами, словно следами от когтей, и пустые кровавые дыры на месте глаз. Ева невольно вскрикнула и схватилась за плечо Адама. Тот приподнял за волосы голову мужчины. Лицо этого мертвеца тоже было расцарапано, но не так жестоко. Зато рот и весь подбородок у него были в засохшей крови. Тускло блеснули зубы, но не все – некоторые из них были сломаны, один так и торчал под углом из десны.
– Что это? – брезгливо воскликнула Ева, наступив босой ногой на что-то мягкое, холодное и липкое. Адам посветил и наклонился.
– По-моему, человеческий язык, – констатировал он, глядя на пол.
– Вот гадость… отрезанный?
– Больше похоже на откушенный…
– А руки! Ты видишь, что с его руками?!
Адам провел лучом сперва по одной, затем по другой руке мертвого мужчины. Вид у них был жуткий. Их словно терзал взбесившийся зверь: из предплечий были вырваны целые куски мяса, видны были разодранные вены и сухожилия. Кровь залила подлокотники и застыла большой лужей под креслом…
– Они… сошли с ума и растерзали друг друга? – предположила Ева с дрожью в голосе.
– По-моему, хуже, – покачал головой Адам, присев перед креслами на корточки и рассматривая с фонариком окровавленные пальцы одного и второго трупа. – Каждый из них сделал это сам с собой. Он изгрыз себе руки и истек кровью. А она… она до кости разодрала себе ногтями лицо, выдавила глаза и, по-моему, воткнула пальцы через глазницы прямо в мозг.
– Да что же здесь такое произошло?! – Голос Евы был близок к истерике. – Может… здесь в воздухе какая-то дрянь, от которой у людей сносит крышу? – Она дернулась, чтобы убежать, но Адам поймал ее за руку:
– Если бы так, оно давно распространилось бы по всему зданию – двери-то вскрыты.
– Так и распространилось! Сам говоришь, тут везде изуродованные трупы!
– Но с нами-то все в порядке. Если что-то и было, значит, давно выветрилось.
– В порядке?! Это ты называешь «в порядке»?! – Она тыкала растопыренной пятерней в свои повязки.
– По крайней мере, в большем, чем с ними, – он кивнул на мертвецов. – На них, кстати, никаких повязок нет. И когда это с ними произошло, они были в одежде, причем не пропускавшей кровь.
– Ну еще бы. Ведь это они здесь заправляли.
– Не знаю… Во всяком случае, те, кто их раздел, проявили уважение к телам. Усадили обратно в кресла, а не просто бросили на пол. – Он повернулся и посветил на консоль, не оживленную ни одним огоньком. – А вот пульт громили с тем же остервенением, что и в других местах… Только с экраном не справились, потому что картинку показывает само вещество стены, и оно, видимо, достаточно прочное… Что ж, не знаю, что здесь произошло, но, по крайней мере, понятно, что это за место.
– И что же это?
– Космический корабль. Мы не на Земле.
– Ты думаешь так, потому что эта картинка похожа на звездную карту?
– Это и есть звездная карта. Но не только. – Он снова посветил на кресла. – Видишь эти ремни? Плечевые, поясные… Если бы это было наземное сооружение, сидящим за пультом не нужно было бы пристегиваться.
– Здесь нет невесомости.
– Значит, мы летим с ускорением. Или здесь действует искусственная сила тяжести. Или еще какой-то физический принцип, о котором мы не помним.
– А может, мы уже сели?
– Может. Но это вряд ли.
Адам снова смотрел на большой экран. Он не помнил практически ничего из астрономии, но не сомневался, что подписи под яркими кружочками – это названия звезд. И все же эта карта была необычной. Плотность звезд понижалась от краев к центру, в центре же находилось довольно крупное пятно, очертаниями напоминавшее бабочку; четких краев оно не имело, но чем ближе к центру, тем было светлее. На периферии пятна еще виднелось несколько звезд, но в середине было совсем пусто. В первый момент это пятно показалось Адаму просто дефектом экрана – вполне объяснимым, учитывая, в каком состоянии было все на корабле, – но затем он решил, что этот дефект носит слишком уж правильный характер. Затем его внимание привлекло какое-то мерцание в левом нижнем углу: там ритмично вспыхивал и гас красный кружок с надписью «Глизе 581». Еще левее и ниже горел желтый кружок, подписанный «Солнце».
