– Тебе что-нибудь говорит название «Глизе 581»? – спросил Адам.
– Нет… не знаю. Мне кажется, я смогу вспомнить…
– Думаю, это и есть наша цель. Точнее, была. Только мы ее давно пролетели и сейчас здесь, – он указал пальцем в центр «бабочки».
– Разве люди уже научились летать меж звездами? Я ничего об этом не помню.
– Я тоже. Но, похоже, научились. Нас не похитили инопланетяне, это явно земной корабль, судя хотя бы по надписям…
– И что же, по-твоему, здесь произошло?
– Не знаю. Какое-то помешательство. Черт его знает, чем оно могло быть вызвано, но на разных членов экипажа это подействовало по-разному. Одни стали крушить технику и убивать друг друга. Другие – самих себя, причем не менее изуверски. Третьим повезло больше всего. Они всего лишь потеряли память.
– А повязки?
– Очевидно, мы пострадали в схватке с первыми. Но все же остались живы.
– Я не об этом. Должна быть еще четвертая категория. Кто перевязал нас, кто оказал нам помощь? Если кто-то из экипажа остался жив и здоров, то где они, почему не пытаются чинить корабль, почему бросили нас? Меня так и вовсе заперли…
– Не думаю, что кто-то остался жив, – покачал головой Адам. – Во всяком случае, нормальный. Слишком уж все здесь заброшено. Может быть, кто-то помог нам, но был убит потом. А может, потеря памяти была не мгновенной и мы еще успели перевязать друг друга. Теперь нам больше неоткуда ждать помощи.
– А зачем было меня запирать?
– Чтобы защитить от тех, кто еще бродил снаружи, – пожал плечами Адам. – Если это сделал я, то понятно, почему я не запер сам себя. Видимо, надежно это можно было сделать, только сломав замок, и я боялся, что потом не выберусь…
– Все-таки вдруг кто-то из безумцев еще остается в живых?
– Не знаю. У меня такое ощущение, что здесь нет никого, кроме нас, но ничего нельзя гарантировать. Корабль большой…
– А как насчет одежды?
– Что насчет одежды? – не понял Адам.
– Допустим, нас раздели, чтобы оказать медицинскую помощь – хотя непонятно, почему одежду не оставили в наших каютах, особенно если это делали мы сами… Допустим также, что безумцы срывали одежду со своих жертв. Но ты сам говоришь – тот, кто раздел пилотов, проявил уважение к их телам…
– Ну… не знаю. Может быть, это безумие настигало не всех одновременно…
– А я вообще не уверена, что твоя гипотеза с помешательством верна. И что все эти смерти и разрушения – дело человеческих рук.
– А чьих? Хочешь сказать, у нас на борту чужой? – скептически усмехнулся он.
– А почему бы и нет? Мы все-таки побывали на этой Глизе. И нашли там жизнь – или это она нас нашла…
– И какой-то монстр до сих пор бродит по отсекам и коридорам?
– Если никто не смог с ним справиться – а похоже, что так и есть… и если он не сдох сам…
– Нет, погоди. Допустим, какие-то смерти можно объяснить так. Особенно если этот монстр разумен – животное вряд ли способно распять человека на проволоке… Но эти пилоты явно покончили с собой, и не самым приятным способом!
– Мы не знаем, – возразила Ева. – Сломанные зубы и ногти могут быть результатом борьбы. И раны тоже. То, что по форме следы укусов похожи на человеческие, ничего не доказывает… Мы ведь не знаем, как он выглядит.
– Или они.
– Да. Или они.
Адам некоторое время молчал, глядя на обезображенное тело мужчины. Затем увел луч фонаря в сторону, не в силах больше выносить это зрелище. Но так было еще хуже: откуда-то из самых темных глубин сознания, где даже у самого здравомыслящего человека таится иррациональное, поднималась ощущение, почти уверенность, что скрывшийся во мраке мертвец, пользуясь своей невидимостью, сейчас пошевелится, начнет беззвучно подниматься в кресле, протянет обглоданные руки к поживе, которую он наконец-то дождался… ведь недаром же было написано кровью поперек ведущей в рубку лестницы – «НЕ ХОДИ ТУДА»…
Адам попытался отогнать наваждение и заставить себя мыслить рационально.
– Пожалуй, ты права насчет посадки на Глизе или где-то еще, – медленно сказал он. – Все эти твари… Пауки и тараканы еще могли мутировать из обычных, хотя не могу себе представить, откуда им взяться на звездолете – не могли же его не продезинфицировать перед стартом. Но другие… Эти помеси червей с насекомыми… На Земле ничего подобного нет.
– Ты так хорошо помнишь, что есть на Земле?
– Нет… но есть разница между «забыл» и «никогда не знал». Во всяком случае, я ее смутно чувствую. И я совершенно убежден, что эти твари не из нашего мира. Предположим, их взяли на борт в качестве образцов местной фауны, а потом что-то случилось, и они смогли расползтись по кораблю… Не знаю, есть ли среди них что-то большое. Но и мелкие насекомые могут служить переносчиками инфекции, которая каким-то образом воздействовала на мозг…
– А теперь? По-твоему, у нас уже образовался иммунитет?
– Не знаю, – тяжело вздохнул он, – ничего не знаю. Кроме одного: нам отсюда не выбраться.
– Может быть, еще можно развернуть корабль к Земле, – сказала Ева без особой надежды в голосе. – Или хотя бы отправить сигнал бедствия.
– Как? – Адам безнадежно обвел лучом разгромленный пульт. – Даже если мы найдем инструменты… ты имеешь хоть какое-то представление о том, как тут все устроено? Мы даже не помним, что люди вообще умеют летать к звездам…
– Ну, может, мы найдем не только инструменты, но и инструкции, – неуверенно возразила Ева. – И потом, что-то нам все-таки удается вспомнить. Хотя… – Она замолчала.
– Что «хотя»?
– Мне страшно.
– Неудивительно.
– Нет, я не про то. Мне страшно вспоминать. Иногда мне кажется, что я уже почти подобралась к своему прошлому, и тут сразу такая жуть накатывает… Словно кто-то в голове кричит: «Нет, не надо, не вспоминай, не думай об этом!» У тебя так не было? Ну, с тех пор, как пришел в себя?
– Было, – сознался Адам. – Здесь нет никакой мистики, просто нам, очевидно, здорово досталось, особенно тебе… Естественная защитная реакция… Хм, «не думай», – припомнил он. – Это написано на двери склада на нижнем уровне. Кстати, тебе не кажется, что если бы экипаж боролся против монстров, то оставлял бы более осмысленные надписи? Даже если предположить, что им действительно нечем было писать, кроме как кровью… но тогда тем более надо писать только самое полезное и информативное. А тут… «Не ходи туда!» Ну, вот мы пришли, и что?
– Узнали, что мы на корабле.
– И что в этом плохого? Хотя… да, конечно. Узнать, что мы в миллиардах миль от Земли, на мертвом звездолете, неуправляемо несущемся все дальше и дальше в бесконечную пустоту… Если верить карте, здесь даже звезд нет. Но если бы мы этого так и не узнали, разве наше положение изменилось бы к лучшему?
