Кая лежала рядом с ним в теплой воде и обвивала его руками. Она была одной из самых молодых и хорошеньких. Некрасивых он вообще не держал, даже на кухне.
— Хочешь быть моей женой? — спросил он с досады.
— Я? — изумилась она, — вы серьезно?
— Серьезно.
— Конечно, хочу!
— Да? Ты меня хоть немного-то любишь?
— Безумно!
«Врет», — понял он, — «но обрадовалась искренне».
— А детей хочешь от меня иметь? — охладил он ее пыл.
Кая вздрогнула.
— Детей?
— Ну да, — усмехнулся Руэрто, — внуков Сии.
Он заглянул ей в глаза и прочел там ужас. Такой же, как был у нее при визите Одиль. Удивляться тут было нечему, он и сам столько лет боялся породить чудовище.
— Я пошутил, Кая. Одевайся и ступай. Мне надо побыть одному.
— Я люблю вас, — сказала она виновато, его энергия светилась вокруг ее влажного тела голубоватым облаком.
Руэрто прикрыл глаза, чтоб не видеть этого вранья.
— Конечно, любишь. Я знаю.
— Сандра! Он здесь!
Алеста заглянула в спальню прямо с подносом грязной посуды.
Сердце сжалось.
— Кто?
— Этот, твой красавец!
— Он не мой. И говори потише.
— Сидит в углу и курит. Обалденно хорош. Откуда только такие берутся?
— Он Странный. Они все хороши, не то, что наши уроды.
— Мне кажется, он к тебе пришел. Выйдешь?
— За двойной дозой он пришел.
— Так выйдешь? Или мне его обслужить?
Сандра дрожащими руками схватила фартук и нервно завязала его на талии. Ей было стыдно за свое волнение.
— Ладно. Я сама.
Как глупая девочка, она уставилась на себя в зеркало и поправила волосы. Они были схвачены заколкой туго и без затей.
— Лакомный кусочек, правда? — усмехнулась Алеста.
— Для развратниц и дур, — сказала Сандра, — а я таких типов терпеть не могу. Наверняка женат и дети есть. Да и не мальчик давно, морщины вокруг глаз, а все туда же…
В зале было малолюдно. Один столик пустовал вообще, за другим в одиночестве сидел вчерашний гость. Майка на нем была оранжевая, кепка белая. Глаза темно-карие и, кажется, трезвые.
— Что будете заказывать, — спросила Сандра бесстрастно.
— Добрый вечер, — взглянул он из-под козырька.
— Добрый, — ответила она, торопливо и как будто его не узнавая, — так что вы хотите?
— Чашку кофе, — уверенно сказал он, — и хозяйку.
Сердце снова предательски сжалось.
— Кофе двойной? — уточнила она.
— Обычный.
— Значит, ни двойной, ни тройной не хотите?
— Нет.
— Ну, хорошо. А насчет хозяйки…
Он потянулся и взял ее за руку.
— Сандра, сядь на минутку. Прошу тебя, сядь.
— Я на работе.
— На какой работе? Полторы калеки в зале!
— Вместе с тобой!
Она вырвала свою руку, но все-таки села напротив. Надо было сразу ему все объяснить, чтобы не приставал больше и не лез в душу.
— Ну? И что ты хочешь мне сказать? Торговаться собрался?
— Да нет, это было глупо.
— Наконец-то ты это понял.
— Извини.
— Извиняю. Это всё?
— Нет. Не все. Ты мне нравишься, Сандра. Очень нравишься. Правда. Я целый день промаялся и понял, что должен тебя увидеть. Не могу не увидеть.
— Ты меня ни с кем не спутал? Их у тебя было три вчера.
— Сандра…
— А сколько их было позавчера? Сколько будет завтра? И где-то между ними я? Мне это совсем неинтересно.
— Послушай, ты же ничего не знаешь…
— А что тут знать? — она посмотрела ему в глаза, — ты женат?
Он потупился, потом снова взглянул на нее.
— Женат.
А она еще на что-то надеялась!
— В который раз?
— В третий.
— Странно, что не в десятый.
— А ты была замужем?
— Была. За таким же кобелем, как ты. И мне одного раза оказалось достаточно.
Она резко встала. Говорить было больше не о чем, в груди уже поселился холод. Не было чудес на белом свете, и быть не могло. Одни только искушения!
Он больше ничего не сказал. Сидел, опустив плечи, как побитый пес, и смотрел на бумажную скатерть в голубой кружочек.
— Алеста, отнеси ему кофе, — стуча зубами, проговорила она на кухне, — простой, без порошка.
— О! — просияла наивная подружка, — а ты говорила, что он за дозой пришел.
— Что толку, — усмехнулась Сандра, — он женат. Не говоря о том, что кобель первой марки.
Грязной посуды скопилось много. Она опустила руки в горячую воду и принялась неистово оттирать чашки. Алеста вернулась расстроенная.
— Послушай, он ушел.
— Ушел так ушел…
— А кофе?
— А что кофе? Сами выпьем! Я с утра ничего в рот не брала.
Думать об этом типе Сандра больше не хотела, тем более, что и других проблем хватало. Ящик с таблетками для Странных застрял на таможне, Хон пытался вытащить его оттуда по своим каналам, но ничего не получалось. А своих запасов осталось недели на три.
После закрытия Хон явился, большой, сутулый, тяжеловесный и на первый взгляд неповоротливый. Было удивительно, что ему удается так быстро вертеться и везде успевать.
— Дело дрянь, — заявил он, растекаясь по диванчику в гостиной.
И гостиная была ему мала, и мебель. Сандра никак не могла к этому привыкнуть.
— Что случилось, Хон?
— Таможенники передали наш ящик в больницу, а там решили, что лекарство просрочено, и уничтожили его.
— Как уничтожили?!
— Мгновенно. В утилизаторе.
— Как глупо, Хон…
— Конечно, глупо. Ты еще не представляешь всех последствий.
— Представляю. Следующая посылка будет только через полгода, а мои запасы на исходе. Скоро я потеряю всю клиентуру и неизвестно, когда опять соберу. Я разорена. Так?
Хон только усмехнулся. Нехорошо усмехнулся, зловеще.
— Ты-то разорена. А для Странных это катастрофа.
