фрагментов волосяных наростов какой-то неопределенной разновидности Canis familiaris 21, что цвет рыжевато-палевый, и что пятна на них, после мискроскопического исследования, оказались засохшей человеческой кровью, возможно, из ссадин на человеческой руке, из которой, согласно примечанию, приложенному к образцу, были получены волосы.
Доктор Тейн выглядел так, словно вот-вот взорвется.
Биолог ухмыльнулся.
– Возможно, в качестве версии, – продолжил он, – я мог бы предположить, что покойный пришел к насильственному концу в драке за владение собакой. Или опять же, – продолжил он, нисколько не обеспокоенный презрительным взглядом собеседника, – покойный, возможно, был доброжелательным человеком, который, пытаясь защитить бессловесное животное от жестокого хозяина, был убит владельцем животного. Это, доктор, объясняет, почему мертвый человек наклонился вперед. А еще! – воскликнул он, как будто увлеченный своей идеей, – возможно, другой парень держал в руке какой-то предмет – палку, железный прут или что-то в этом роде. Возможно, он бил им щенка, а ваш покойник в своей импульсивности налетел на него и прокололся.
– Хм! – выпалил доктор Тейн, окончательно потеряв терпение. – Я полагаю, что ваши тупицы в следующий раз предположат, что собака отнесла тело на Восемьдесят пятую. Улица и выбросил его в мусорное ведро.
– Одно так же вероятно, как и другое, – хихикнул молодой человек, когда доктор Тейн вышел из комнаты.
Но, несмотря на огорчение ученого и тот факт, что он обнаружил, что его тщательно разработанные теории путаются у него в ушах, он был не из тех, кто легко отказывается от идеи или усилий. Он все еще был убежден, что он прав, что даже если факты не совпадают с его теориями в деталях, все равно он в конечном итоге одержит победу. Поэтому его следующим шагом, или, лучше сказать, его процедурой, совпадающей с подобными экспертизами, было получение образцов крови, волос и кожи мертвеца.
Он чувствовал, что в них лежат неоспоримые доказательства расовой принадлежности убитого. Он знал, что очень небольшая доля африканской крови придаст волосам особую форму, чему способствует овальная негритянская шерсть. Кроме того, доктор Андерсон недавно поразил медицинский и научный мир, заявив, что с помощью недавно открытого метода он может определить расу, приблизительный возраст, пол и даже болезни субъекта по образцу крови. Даже если эти тесты не дали бы результатов или дали бы отрицательные или противоречивые результаты, пигментация кожи должна, был уверен доктор Тейн, определить, были ли умершие белой, негритянской и белой, индейской и белой или какой-либо другой отличительной расовой крови.
Итак, должным образом отправив образцы самым авторитетным специалистам и экспертам в своих областях, доктор Тейн с нетерпением ждал отчетов.
Первым, кто связался с ним, был эксперт, который проводил экспертизу волос мертвеца. По мере того как доктор Тейн просматривал довольно длинный отчет, он становился все более и более озадаченным и все более и более недоверчивым. Волосы, как заявил эксперт, имели явно уникальное происхождение. На самом деле, это было не похоже ни на что, описанное или фигурирующее в какой-либо работе по этому вопросу. Срезы имели неправильную, несколько пятиугольную форму, и, чтобы доказать, что он не ошибся, он отправил микроскопическое слайд-изображение смонтированных образцов. Следовательно, заключил он, он был совершенно не в состоянии определить расу испытуемого.
Вслед за этим последовал отчет от великого человека, который посвятил большую часть своего драгоценного времени тщательному исследованию образцов крови. Но отчет об этом был таким же негативным, как и у специалиста по волосам. Кровь, по его словам, показала, что субъект был мужчиной в возрасте от тридцати до сорока пяти лет, физически сильным человеком, в полном здравии на момент его смерти, хотя в прошлом он страдал от пагубной малярии. Были, продолжил он, определенные особенности образцов, которые, по его мнению, указывали на индийскую кровь, и были несколько сомнительные признаки как негритянской, так и монгольской крови, но наиболее заметные характеристики, несомненно, были кавказскими.
Это обнадеживало, несмотря на то, что большая часть полученных фактов уже была известна доктору Тейну. Если покойный был, как и ожидал и предполагал ученый, латиноамериканцем, то специалист по крови был прав: в представленных образцах должны быть следы негритянской и индейской крови. И если бы, утверждал ученый, отчет о пигментации кожи подтвердил это, тогда он оказался бы прав, поскольку загадочные волосы не подтвердили и не опровергли другой отчет. Но когда, наконец, отчет о коже дошел до доктора Тэйн, он был так же далек от прогресса, как и до этого. Кожа, как говорилось в отчете, не имела следов африканской или индийской пигментации, но была явно кавказской, с некоторыми сомнительными характеристиками, указывающими на легкое монгольское происхождение.
– Хм, – задумчиво произнес доктор Тейн, – столько времени потрачено впустую на эти расследования и никаких определенных результатов. Интересно, кем на самом деле был этот парень. Дайте мне подумать. Подведем итог: предполагая, что все отчеты верны, мы имеем – кавказец, преобладающий, монгол, довольно определенно, как сообщается, как по коже, так и по крови, возможно, африканец и индеец. Оп-па! Ей-богу! – он внезапно насторожился. – Это было бы возможно, да, весьма вероятно, для латиноамериканца. Но волосы! Урод, ненормальный, вероятно, отклоняющаяся форма роста. Да, я…
Размышления доктора Тейна были грубо прерваны телефонным звонком.
– Это вы, доктор? – прозвучал знакомый голос. – Да, это говорит Хейли. Не могли бы вы встретиться со мной в морге через двадцать минут? Сюда придет человека, который уверен, что сможет опознать тело убийцы из мусорного бака. Что это? О, да. Только что прибыл в город. Подумал, что вам будет интересно.
Глава V. Положительная идентификация
Доктор Тейн прибыл в морг на несколько минут раньше капитана Хейли, которого сопровождал довольно симпатичный мужчина, одетый в опрятную, но недорогую одежду. Его лицо было сильно загорелым, и что-то в выражении его серых глаз и его манерах подсказало ученому, что он принадлежит к морской профессии.
Детектив представил его как капитана Скарсдейла, добавив информацию о том, что он прибыл на своем корабле накануне вечером. Увидев фотографии убитого человека в каких-то старых газетах и будучи уверенным, что узнал жертву трагедии, он, не теряя времени, приехал, чтобы опознать тело.
– Если у вас нет возражений, капитан Скарсдейл, – сказал доктор Тейн, – я хотел бы задать вам несколько вопросов, прежде чем вы осмотрите тело. Как, без сомнения, сказал вам мистер Хейли, у нас было много идентификаций, все из которых до сих пор оказались неверными. Я обнаружил, что очень часто психические процессы мужчины или женщины играют в них ложную роль. Однажды придя к выводу, что они знают покойного, они всегда видят сходство в
